Супермаркет
Шрифт:
— Мне неловко об этом спрашивать, госпожа Кодзима, но скажите, вы не замечали, что у вашего мужа другая женщина? Мужчины — они ведь такие животные: только оставишь без присмотра, сразу норовят пойти налево. За ними нужен глаз да глаз. Ваш супруг — мужчина интересный. Молод, хорош собой, да еще и общественное положение солидное. Такого женщины не пропустят!
— Не может быть!
— Еще как может! Ваш муженек еще небось и не догадывается, как много на свете ужасных женщин… Вам я доверяю. Не могу же я думать, что вы вместе с мужем присвоили казенные деньги. Но мужчинам доверять нельзя! — делано усмехнулась
Выслушав Такако, Кодзима понял, что задумал Эйтаро Исикари. Сам он опросил все руководство фирмы, собирая показания, а жене велел встретиться с женой Кодзимы и выяснить, какие секреты у него были в личной жизни. Все это свидетельствовало о полнейшем недоверии к кузену.
«Плохо дело! Очень плохо! Теперь уж никакие объяснения с боссом не помогут», — понял Кодзима.
— Можешь ты мне сказать, что происходит? — воскликнула Такако.
С чувством вскипающего в сердце отчаяния Кодзима рассказал жене, почему необходима была двойная бухгалтерия и как она осуществлялась, хотя Такако, наверное, и нелегко оказалось вникнуть в детали.
— Если все так и есть, как ты говоришь, ты просто дурак! А если ты врешь, то ты отпетый мерзавец, — выслушав его и немного помолчав, сказала Такако. Потом она зарыдала и принялась причитать: — Дурак ты, дурак! Ну надо же такое устроить! Что же теперь делать?!
Этого Кодзима и сам не знал. Ясно было только, что необходимо завтра утром срочно поговорить с Эйтаро Исикари. Что из этого получится, трудно сказать, но думать о родных и близких можно будет только после этого.
Такако снова стала допытываться насчет того, получал ли он со своих комбинаций деньги и была ли у него женщина.
— Я тебе все объяснил — и хватит об этом! — вскипел Кодзима, но на Такако его окрик возымел обратный эффект. Перепалка между супругами продолжалась еще много часов, до поздней ночи. — Я пошел спать! — наконец объявил Кодзима и перенес свою постель в маленькую комнату, предназначенную для гостей.
Перед тем как уснуть, чтобы хоть немного развеять томившую душу тоску, он открыл окно, выходившее на север. Холодный ветер дохнул на него, метнув в комнату горсть снежинок. На подоконнике снаружи лежал слой снега. Кодзима пристально вглядывался в темноту, но с верхнего этажа большого жилого дома дольний мир ночного города там, внизу, казался непроницаем. Как можно было судить по тусклому свету мерцавших там и сям сквозь белую завесу фонарей, метель разыгрывалась не на шутку. В минувшем году ничего похожего не случалось…
Он закрыл окно, задернул занавески, лег в постель и закрыл глаза — но сон все не шел.
3
Директор супермаркета в Симо-Синдэне Кода вошел в магазин, как всегда, в восемь тридцать утра. Однако из дому он вышел в этот день на пятнадцать минут раньше обычного: из-за сильного снегопада, продолжавшегося всю ночь, нужно было учесть, что на дорогу потребуется больше времени.
Как он и предполагал, автобус опоздал. Ощущение было такое, что из-за снега все замедлило движение — и люди, идущие на работу, и машины.
— Да, сегодня много не наторгуешь, — бормотал себе под нос Кода, грузно шагая по улице в сторону магазина и с трудом продираясь сквозь снежные завалы.
Рекламные листовки насчет распродажи были вложены в газеты и доставлены по адресам, но по такой-то погоде, скорее всего, покупатели до магазина не доберутся.
В супермаркете несколько человек, пришедших пораньше, уже приступили к работе.
— Доброе утро! — поприветствовал их Кода, проходя во внутренние помещения. Он сам должен был убедиться, все ли нормально в разделочном зале и все ли работники на местах.
Проверка явки на работу была важной обязанностью директора. Часто случалось, что женщины, принятые почасовиками, вдруг брали отгул: звонили, например, утром и сообщали: «У ребенка температура». Не верить им тоже было нельзя. В такой снег уж точно чьи-нибудь дети слягут с температурой.
Как всегда, Кода начал утро с обхода, но, когда переходил из рыбного разделочного цеха в мясной, вдруг послышался странный звук: какой-то громкий, неприятный для слуха скрежет. Кода резко остановился. Работники в мясном отделе тоже оторвались от своих дел и посмотрели в том направлении, откуда долетали звуки. Казалось, скрип доносился откуда-то сверху.
— Что бы это могло быть?
Кода постоял, рассчитывая еще раз услышать подозрительный звук, но все было тихо.
— Может, от такого снега на крыше наш супермаркет «Симо-Синдэн» сейчас рухнет, а? Придавит нас тут, внизу, — вот и будет вам «Нижний Синдэн». Ведь «симо»-то и означает «внизу», а «синдэн» — вроде как «преставился», — балагурил, по своему обыкновению, Кода.
— Не сглазьте, шеф! — криво усмехнулся заведующий мясным отделом.
— Не бойся, тебе смерть не грозит. Молодыми умирают только те, кого боги возлюбят. Ну а ты просто небольшая ошибка в процессе сотворения мира. Могут, конечно, ее исправить — отозвать тебя. В последнее время у них там строго стало — приходится компенсацию выплачивать за бракованную продукцию, так что богам недоделки оставлять не годится…
— Ох, шеф, вы и скажете! Ну как с таким начальством работать, которое только и норовит тебя поддеть?!
Посмеиваясь, Кода вышел из мясного разделочного цеха. Шутки шутками, но странный скрип, который они слышали, не давал ему покоя. Он вышел на улицу и обошел здание магазина снаружи.
По дороге на всякий случай толкал плечом стены, бил и пинал один за другим опорные столбы — не шатаются ли. Как будто бы все было в порядке. «Да нет же, конечно, от такого количества снега здание не должно рухнуть», — думал Кода, но смутное беспокойство по-прежнему томило душу.
Он обратил внимание на опорный столб внутри помещения без четверти десять, сразу после начала утренней летучки. Ну конечно, ведь еще тогда, когда они только собирались перекупить этот супермаркет у прежнего владельца Огавы, было замечено, что центральный опорный столб, поддерживающий крышу, искривлен. Кодзима отметил дефект и отдал распоряжение сектору развития проверить надежность конструкции. В результате проверки пришли к выводу, что, вероятно, столб с самого начала был установлен уже в погнутом виде и беспокоиться не о чем, однако на всякий случай в дальнейшем надо будет его заменить. Это Кода хорошо помнил.