Супермодель Навсегда

Бондарева Анна

В английской спецшколе у меня был друг Илья. Большой поклонник британской группы The Cure, он просил называть его Робертом, так как это имя носил солист группы. Илья сказал, что если бы я была чернокожей, то была бы очень похожа на супермодель Наоми Кэмпбелл, и с тех пор во время наших прогулок и телефонных бесед всё время напевал песню группы Kraftwerk из альбома 1978 года «The Man-Machine»:

She’s a model and she’s looking good

I’d like to take her home that’s understood

She plays hard to get, she smiles from time to time

It only takes a camera to change her mind.

(Она

модель, и она хорошо выглядит; я так хотел бы увезти её домой, это и так всем понятно; она играет в недотрогу и улыбается время от времени; и только камера способна изменить её мнение…)

Глава 2

Парк Йойоги – большой и красивый парк рядом с храмом Мэйдзи. Станция метро, которая прилегала к парку, и была ближайшей к квартире, в которую меня поселили от агентства по контракту. В Токио я прилетела из Парижа в мае, на шесть недель. Моего водителя звали Хиро, и каждое утро в машине мы начинали с ритуального прослушивания песни группы Queen «Don’t stop me now», что в переводе с английского означает «Не останавливай меня сейчас».

– Без этой божественной музыки я не могу завести мотор этого парня, – шутил шофёр-менеджер, поглаживая руль своего микроавтобуса.

Важной функцией Хиро было не только доставить вовремя на рандеву девушек, но и представить каждую модель во время кастинга, рассказать клиенту о её последних достижениях и описать в нескольких чертах суть характера и ближайшие планы.

Выходных практически не было. В дни, свободные от съёмок, были кастинги, а по официальным выходным, субботам и воскресеньям – съёмки. Иногда бывало так, что в день менялось по три клиента – первый с шести утра до одиннадцати; второй – на обед, а после – вечерние съёмки. Спасала молодость. Не секрет, что японские бренды и журналы отдавали предпочтение очень молодым девушкам кукольного плана с мраморной кожей. Любой загар был напрочь запрещён, подробно об этом аспекте фигурировал отдельный параграф в контракте. Так, одну девушку выслали обратно в Канаду и заставили выплатить неустойку после того, как она обгорела на пляже на выходных.

У японцев в лексиконе нет резких высказываний. Клиенты и фотографы называли понравившихся моделей ласково – душка, хорошенькая, кawaii. Самое большое зло описывается как «очень плохой». Они всегда вкрадчивы и неспособны отказать. Просто ответить «нет» – большая проблема. Именно это обстоятельство и превратило один мой случай в неожиданное городское приключение. По кастингам нас развозили, а вот на первые утренние съёмки иногда приходилось ездить на метро. В таких случаях, когда не было ещё ни мобильных телефонов, ни навигаторов, карту местности рисовал менеджер или клиент, и единственными ориентирами после выхода из метро, где ещё станции указаны на латыни, могли служить большие рекламные щиты. Так, например, на карте было обозначено: «Идти пешком до „Хонды“, а после – налево от „Моторолы“.

В одно прекрасное майское утро я спешила на съёмки и, выйдя из метро, кружила по лабиринту улочек без названий, похожих одна на другую, тщетно пыталась выведать у прохожих хоть одно слово, и каждый новый при виде моей карты и адреса посылал меня в абсолютно противоположную сторону от указанной его предшественником. В скитаниях прошло полтора часа, и звонить было неоткуда, пока наконец-то не появился мой спаситель.

– Хай, хай, – далее невысокий человек с чёрным дипломатом в руках, азиат в элегантном костюме, сделал утвердительный жест правой рукой, не поднимая глаз. Он двинулся впереди меня и каждые десять секунд оглядывался – проверить, следую ли я за ним. Я не знаю почему, но я поверила ему и молча следовала за незнакомцем. Так мы шли ещё минут двадцать, огибая лабиринты

оживлённого района Роппонги, пока мужчина не остановился у маленького двухэтажного дома.

– Хай!

На этом месте в сценарии случилось самое что ни на есть необъяснимое, немая сцена с непредвиденным концом. Это было особого рода посвящение. Впоследствии я более никогда не имела проблем с ориентацией в космическом мегаполисе, а по окончании контракта даже могла объясниться с таксистом по-японски, если это было необходимо. Мой японец достал из чемоданчика пару – набор традиционных японских ножей и, по-рыцарски припав на одно колено, преподнёс мне реликвию в дар, после чего немедленно исчез… А я после длительной задержки попала на съёмочный павильон, где меня ждал отменный зелёный чай, набор суши и японский массаж шиацу.

Глава 3

В аэропорту Шарля де Голля меня встречал Стефан. Весёлый француз за пять минут успел рассказать мне о том, как пройдут мои первые дни в столице высокой моды. Мы уселись в чёрный «мерседес» с откидной крышей; было очень тепло, конец августа. Первое парижское агентство, с которым я подписала контракт, когда стала обладательницей титула «Мисс фото» на национальном конкурсе «Супермодель 1996», называлось «Идол». Его офис располагался прямо напротив Эйфелевой башни, через Сену, в самом начале гламурной авеню Монтень.

– А теперь пойдём снимать мерки, – сообщила директор менеджерского отделения Саманта.

Это процедура происходит чуть ли не каждую неделю для начинающих моделей, и каждый лишний миллиметр на учёте. Мне повезло с комплекцией, и я никогда не сидела на диетах; энергия сгорала сама собой, иногда даже приходилось набирать вес для некоторых клиентов, чтобы не терять объём груди.

– Мы отправим тебя завтра к Карлу, в дом Шанель, теперь у него офис прямо на нашей улице! А теперь по магазинам! Тебя необходимо переодеть: ты должна стать настоящей парижанкой!

Болгарка Алекс была женой директора агентства Мишеля. Именно она приехала в Минск на конкурс и состояла в жюри вместе с певцом и композитором Дмитрием Маликовым и режиссёром Владимиром Янковским, они выбрали меня. Необходимо было дождаться моего шестнадцатилетия, чтобы беспрепятственно пересекать все границы. Летела в самолёте я в первый раз одна, и мне это понравилось!

В кармане у меня было сто американских долларов, однако агентство обязалось взять на себя все расходы. В бухгалтерии мне выдали пятьсот франков на неделю. Квартира с другими двумя русскими моделями была в семнадцатом округе, и можно было доехать до агентства на автобусе или метро; меня снабдили картой города, которую пришлось детально изучать, ведь порой было около десяти кастингов. На работу меня взяли сразу, с первого просмотра. На рандеву известный футурист – японский дизайнер Иссей Мияке пригласил демонстрировать молодёжную коллекцию, и тем самым заработком я смогла рассчитаться с агентством за авиабилеты и обновлённый гардероб, однако расходы накапливались мгновенно. Агентство брало тройную плату с девушек за апартаменты, все тесты с фотографом часто были платными, также в счета вносились и телефонные звонки, тираж фотографий и курьер, который развозил досье по клиентам. Таким образом, несмотря на то что работа была, к концу месяца всегда оставался долг, и нужно было что-то менять. В маленьком агентстве были свои «королевы», и вот одна барышня решила устранить соперницу и распустить грязные слухи о том. Мы встретились на кастинге с Сильви, и она пригласила меня к себе на обед. После сэндвича она рассказывала, как ей живётся, что вот уже пять лет как она в Париже, и только что рассталась с бойфрендом – итальянским фотографом, и теперь хочет влюбиться. За откровенным разговором Сильви скрутила косяк с марихуаной и предложила мне затянуться. Вечером я вернулась на модельную квартиру и обнаружила в своей сумке пакет с травой, который кто-то мне подбросил. А на следующий день меня вызвал к себе директор агентства Мишель: