Супермозг человечества
Шрифт:
Сжигание огромных количеств нефти, угля и газа приводит к поступлению в атмосферу большого количества углекислого газа, рост концентрации которого заметно усиливает «парниковый эффект» и может вызвать повышение температуры на планете [44]. Расширение и повышение эффективности техносферы сопровождается стремительным ростом энергопотребления. Особенно быстрый рост энергозатрат ожидается в первой трети ХХI века, когда Китай и Индия, население которых составляет примерно 40 % населения Земли, начнут развивать энергоёмкие отрасли промышленности. В период от 2005 г. по 2030 г., т. е. за время жизни одного поколения энергопотребление вырастет более, чем в полтора раза (на 55 %)* с 11.0 трлн. т. н. э.** до 16.5 трлн. т. н. э.
*) Прогноз Международного Энергетического Агентства — World Energy Outlook 2004, IEA **)
В условиях роста цен на основные энергоносители — нефть и газ — и скорого исчерпания их запасов* ожидается, как неизбежное следствие этого, расширение строительства атомных энергетических установок. Однако при современном уровне технологии развитие атомной энергетики переводит экологические опасности на совершенно новый уровень, уровень практически одномоментной гибели человечества.
Потенциальную опасность атомных станций и тяжесть последствий даже малых ошибок персонала показала авария на Чернобыльской АЭС. Даже с учетом страшного опыта Чернобыля, надо сказать, что, наряду с работающими станциями, основную экологическую опасность представляют их радиоактивные отходы — «атомная зола» станций. И эту опасность мы передаем потомкам на тысячелетия вперед…
Сегодня в мире уже накоплены многие десятки тысяч тонн твердых и жидких радиоактивных отходов. И, к сожалению, проблема их переработки и нейтрализации до настоящего времени не решена, и пока нет даже концептуальных подходов к ее решению. Отходы надо хранить в специальных хранилищах, причем сроки хранения — от десятков лет до десятков тысяч лет. Этих хранилищ требуется много, они дороги, причем их количество и стоимость будут расти. Хранилища эти надо обслуживать, непрерывно наблюдать за их состоянием, и аварии на них могут привести к последствиям не менее страшным, чем взрыв на Чернобыльской АЭС.
Так, в сентябре 1957 г. на химическом комбинате «Маяк» (г. Кыштым, Южный Урал) из-за недосмотра персонала произошел перегрев и взрыв небольшого хранилища, в котором находилось 80 тонн (всего!) высокорадиоактивных отходов на 20 млн. кюри**[41]. В атмосферу была выброшена примерно десятая часть отходов с суммарной радиоактивностью 2 млн.кюри, а остальная часть разбросана по территории комбината.
*) По прогнозу аналитиков British Petroleum запасы нефти будут исчерпаны через 40 лет, а газа — через 60 лет. (Отчет компании за 2004 г. — «Правильный выбор», Обзор устойчивого развития в 2004 г.)
**) Кюри — единица измерения радиоактивности. Радиоактивность вещества равна
1 Ки, если в нём каждую секунду происходит 3,7x1010 радиоактивных распадов.
Подхваченное ветром радиоактивное облако разнеслось по площади более 20 тыс. км2, на которой жило более 210 тыс. человек. Особенно тяжелыми были последствия аварии для населенных пунктов, расположенных на расстояниях менее 50 км. от комбината. В этой зоне интенсивность облучения колебалась от 400 мкРенген/сек (на расстоянии 12 км от места взрыва) до 6 мкРентген/сек (на расстоянии 55 км), т. е. допустимая доза облучения (10–18 мкРентген/час) в этом районе была превышена от 60 до 1200 раз. Заражение местности долгоживущими изотопами стронция-90 и йода-90 на многие десятилетия сделали значительную территорию не пригодной для проживания и хозяйственной деятельности. К этому можно добавить, что в энергоблок АЭС мощностью миллион киловатт загружают 70 т. малообогащенного урана с радиоактивностью 16 кюри. Через год пребывания в рабочей зоне их активность возрастет приблизительно в 150 млн. раз до 2.5–3.0 млрд. кюри. Через 50 лет в нем остается около 0.8% активности (примерно 2.0 млн. кюри). Но это будут вечные, с точки зрения жизни человека, и наиболее опасные радионуклиды. И количество их будет равно количеству радионуклидов, выброшенных в воздух в Кыштыме. И это только за один год на одном энергоблоке. А их к 2006 году в мире было около 440… [42].
Таких побочных явлений технологического развития нашей цивилизации очень много, они широко обсуждаются, и по ряду направлений принимаются меры для ограничения вредного воздействия на окружающую среду.
Из сказанного выше ясен ответ на вопрос о том, почему человечество так сильно и вредоносно действует на окружающую среду, несмотря на то, что оно составляет лишь малые доли процента от всей массы животного мира Земли.
В отличие от всех живых видов Земли вид Homo sapiens не согласовывает свое развитие с окружающей средой. Появление интеллекта у каждой особи Homo sapiens вывело их цивилизационную деятельность из-под централизованного контроля супермозга, обеспечив стремительный рост численности и ускорение развития техносферы. Но неконтролируемое развитие техносферы приводит к отравлению окружающей среды продуктами ее деятельности и деградации биосферы.
На вопрос, поставленный в начале этой главы, можно ответить так: вид Homo sapiens — это единственный вид живого мира планеты, особи которого получили интеллект и поэтому в значительной степени вышли из под управления супермозга. Поэтому человечество в своем развитии не учитывает ограничения, накладываемые требованиями сосуществования с окружающей средой, и строит цивилизацию без вмешательства супермозга в развитие техносферы. Это определяет и масштаб, и темпы разрушения окружения, которое сопровождает это развитие.
Таким образом, с точки зрения коллективного выживания, интеллект, как ни странно, не достоинство, а недостаток. Сегодня интеллект человечества мешает поддержанию экологического равновесия и является причиной деградации биосферы.
“Сегодня” и “завтра” человечества с точки зрения гипотезы супермозга
Принятие гипотезы о том, что Homo sapiens является коллективным субъектом, существенно меняет оценки как настоящего, так и будущего нашей сегодняшней цивилизации.
Равновесие биосферы Земли c момента ее возникновения нарушалось только из-за катастрофических внешних воздействий на планету: близкий взрыв сверхновой, падение гигантского метеорита и т. п. В промежутке между такими катастрофами, редкими даже в космической шкале времени, биосфера находилась в состоянии динамического равновесия: медленные изменения, которые вызывала эволюция, легко корректировались.
Структурная организация биосферы была такова, что возникающие в ней отклонения от общего равновесного состояния компенсировались и сглаживались механизмами саморегулирования. На уровне простейших такое квазистационарное состояние поддерживалось проявлением общих физических законов типа принципа Ла-Шателье, а на более высоких уровнях организации живой материи — совокупной работой коллективных интеллектов субъектов-видов.
Эта ситуация сохранялась до появления интеллекта на уровне отдельных особей. Как было показано выше, с появлением такого интеллекта все изменилось. Построение видом Homo sapiens искусственной экологической ниши создало альтернативу: либо Homo sapiens размножится настолько, что разрушит биосферу Земли, либо его центральный мозг успеет сократить численность своих особей. Тогда, после катастрофического снижения численности Homo sapiens и разрушения искусственной экологической ниши, биосфера будет спасена и утраченное равновесие постепенно восстановится. Существует и более оптимистическая возможность развития событий, которая реализуется, если человечество сумеет сократить свою численность при минимальном вмешательстве центрального мозга.
Для краткого обзора возможных вариантов развития событий рассмотрим сначала сегодняшнее состояние биосферы и искусственной экологической ниши Homo sapiens.
Сегодня
Сегодня мир Homo sapiens, построенный им на планете, вызывает восхищение и благоговение. Экологическая ниша, которую создал для себя Homo sapiens, — это огромная, волшебная по своим возможностям система, которая обеспечивает практически все потребности отдельной особи, создает новые потребности и стремительно развивается, чтобы их удовлетворять. На планете практически побежден голод, а те случаи голода, которые имеются в некоторых регионах, определяются не технологическими возможностями системы в целом, а несовершенством социальной структуры популяций Homo sapiens.