Суперобъединение или второе пришествие Христа
Шрифт:
Не поверил господин заведующий лабораторией. Посмеявшись, и снисходительно похлопав рукой математика по плечу умалишённого дилетанта, Кулиш выпроводил меня из института.
Примечание эксперта: Математик П.П. Кулиш, как секретный сотрудник ГРУ, произвёл кодировку подсознания клиента на базе линий спектров. Контрольные слова-ответы клиента подтвердили сумасшедствие визитёра. Любого визитёра можно подчинить, или сделать сумасшедшим, лишив его авторства. Любое открытие можно похитить. Вор не будет изготавливать велосипед, если его можно легко украсть.
Архив ГРУ. СИИД-40Р.
Дома ждал пакет с присланными статьями из редакции журнала "Алгебра и анализ". На клочке бумаги заведующая редакцией Н.Б. Бажутина торопливым почерком сообщала, что "ваши статьи не являются научными работами по теоретической математике, а поэтому не могут быть опубликованы, так как не соответствуют профилю журнала"....
Госпожа Н.Б.Бажутина ранее в советском университете учила, что в России развитие прогресса тормозил царизм.
Кто сейчас тормозит развитие науки в Российской академии наук? Пришёл к выводу, что в этом виновны женщины. Виновны неграмотные бабы: Н.Б.Бажутина, А.Н.Графова, Л.Н.Шитова и П.П.Кулиш.
Гаремом склочных баб управляет директор математического института имени В.А.Стеклова академик Ибрагимов Ильдар Абдуллович. Вершину современной математики - "Суперобъединение", султан Ибрагимов посчитал как не соответствующую профилям математических журналов. Бабы-математики и Султан Ибрагимов тянут русского мужика в спальню чернобыльской катастрофы.
Примечание эксперта: развитие мировой науки в то время тормозило неграмотное руководство ГРУ, силовики засекретили математические открытия русского философа, нейтрализовав его мозг с помощью нейролингвистического кодирования. Руководство ГРУ надеялось, что российские математики в секретных институтах, читая украденные работы по "Суперобъединению", найдут путь создания кварковой бомбы без философа Муромца.
Архив ГРУ. Н-Э-В67.
Я не сдавался. Вскоре беседовал с Зайцевым Андреем Юрьевичем, учёным секретарём математического института имени В.А. Стеклова. У Зайцева оговаривал возможность поступления в аспирантуру, в хиреющий российский математический институт. Андрей Юрьевич ответил, что мой возраст 27 лет и 54 дня. То есть наоборот, 54 года и 27 дней. Это предел.
– В таком возрасте, с такими числами возраста, да, да с такими цифрами возраста, - уверенно трактовал математик Зайцев, - открытия в науке не делаются. Это аксиома Российской академии наук.
Впрочем, учёный секретарь пожалел "переростка", и посоветовал обратиться к П.П. Кулишу. Круг замкнулся.
Когда наука заходит в тупик, её поддерживают фарисеи и книжники. Книжники засели в институтах и в редакциях научных журналов. С фарисеями от власти ничего поделать нельзя. Власть кормит! Среди редакторов журналов не было ни одного Кулибина, Ломоносова, Менделеева или Циолковского, не говоря уж о Ньютонах и Эйнштейнах.
Но один звонок из редакции журнала, то ли теоретической, то ли технической физики (я сразу не уловил), опроверг моё мнение, что след Менделеевых пропал в глубинах государственных коридоров.
Честный физик
Отыскался след Дмитрия Ивановича! С Менделеевской линии города Санкт-Петербурга мне позвонил редактор отдела писем журнала технической физики (ЖТФ), физик, Борис Константинович, по фамилии Честный и попросил срочно приехать. Когда прибыл в редакцию, физик Честный не скрывал восторга по поводу содержания моей статьи.
– На Руси явилось могучее дарование!!!! Мечта физиков всего мира - Суперобъединение!!! Новые технологии!! Прорыв в науке! Расцвет кибернетики. Стратегическая информация, - добавил он шёпотом, и оглянулся на портрет президента Путина.
Физик Честный энергично тряс мою руку - он с обожанием смотрел на меня.
– Вы академик?
– Я - мастер, безработный, старослужащий солдат, - отвечал я, - инвалид продвинутый Разумом.
– Подвинутый разумом? Инвалид? Кто инвалид? Вы шутите?- потух Честный.
– Я инвалид!
– бодро отвечал официальный инвалид второй группы по общему заболеванию мозгов, показывая справку, тесня редактора к свету.
– Борис Константинович, причём здесь статус беспомощного инвалида в стране инаугурированных?
– говорил я умному физику.
– Пикассо, Шемякин, Владимиры Буковский, Высоцкий тоже были, с точки зрения советского, варварского мировоззрения, ненормальными! Физикам мира важнее Суперобъединение, или нужна государственная, тенденциозная, лживая биография математика? В России власть у Государственной безопасности, у спецслужб. Спецслужбы всё и вся обклеивают компроматом! О чём пишете в физико-математических журналах? О компромате?
Поздно что-либо объяснять. Восторженный пыл редактора угас. Редактор робко присел на краешек табуретки академика Лавровича, оставшейся после развала СССР.
– Будете печатать статью?
– спрашивал автор Суперобъединения, усаживаясь в новое, перестроечное кресло отсутствующего научного работника Латунского. Отсутствующий отсутствовал с женой Аримана, по причине отдыха на острове Бали.
– Н-нет, не могу, н-нужны рекомендации академиков, Академии наук, -
бормотал Честный, пряча скошенные к носу глаза, стараясь не попадать своими глазами в мои. Он засуетился, начал что-то мямлить и лепетать, заявил, что самолично решить этот вопрос не может, что с моим произведением должны ознакомиться другие члены редакционной коллегии, а именно: доктора физико-математических наук Латунский и Ариман. И академик Мстислав Лаврович.
– Помочь напечатать сможете?
– спрашивал я, теряя надежду.
– Никто не будет печатать вашу статью в академических изданиях, - пряча скошенные к носу от постоянного вранья глаза, отвечал честный физик.
– Попробуйте напечатать статью в журнале "Наука и жизнь"....
– Или в журнале "Мурзилка", - мысленно отвечал Мастер, математический странник и нестандартный сумасшедший, забирая порядочно засаленную и растрёпанную рукопись Суперобъединения.
Михаил Васильевич Менделеев