Супруги по (не)счастью
Шрифт:
– Ты опять издеваешься, проклятый южанин?
Он пожал плечами.
– Почему же? Пытаюсь продумать дальнейшую тактику, если мы окажемся обречены друг на друга. Вряд ли твои подданные будут рады князю южанину, значит, заберу тебя с собой. Тебе понравится у меня на родине, вот увидишь.
– Замолчи! Или я придушу тебя, несмотря на заклятье. Даже если не получится снять его, я никуда с тобой не поеду, ясно? Нужен ты мне больно, – я фыркнула и отхлебнула горячей жидкости.
А сама думала – если даже у него, одного из младших
– Поговори со мной, Фарди, – вдруг попросил он совершенно искренне.
Я вскинула голову и посмотрела ему в лицо.
– Это был нелегкий день. Неплохо бы отдохнуть.
– Хочешь спать?
– Я да. А ты?
– Не очень. Здесь слишком скучно, – Фрид подтянул колено к груди и оперся на него локтем. Он смотрел на меня, чуть склонив к плечу голову. – Расскажи о себе.
Уже влез в мою жизнь, протоптался по ней, а теперь и в душу хочет залезть?
– Что ты рассчитываешь услышать?
– Все, что сама считаешь важным. Что-то о тебе настоящей.
Обо мне настоящей?
Я целую бездну времени ни с кем не разговаривала просто так. По душам, прячась от дождя в узкой холодной пещере. Наверное, с тех пор, как не стало брата. После того страшного события мама превратилась в живого призрака. Отец пытался вырастить из меня замену – жесткую и холодную, а друзей у меня не было. Были просто верные люди, но никого я в душу не пускала.
А сейчас вот сижу и собираюсь говорить… с врагом.
– Когда-то я любила лазать по скалам, – сказала первое, что в голову пришло.
– Почему?
– Свобода и опасность горячили кровь. Когда смотришь вниз и видишь под собой облака, хочется взмахнуть крыльями и улететь. А какие там рассветы и закаты…
Южанин слушал внимательно, а я не верила, что произношу эти слова. Будто кто-то другой, мечтательный и смелый, говорит вместо меня.
– Почему ты говоришь так, будто все это в прошлом?
– Потому что этого уже нет и не будет, – я пожала плечами и, пока южанин не продолжил любопытствовать, попросила: – Теперь твоя очередь. Расскажи мне про Сынов Огнеликого. Как ты оказался среди них?
Уже сидим и разговариваем, как старые друзья. А дальше что?
– В моей семье младшие сыновья становились храмовниками, учеными или шли служить в Орден. Такова традиция.
– Ты из аристократии?
– Можно и так сказать, – ответил Фрид уклончиво. – По мне этого не скажешь, но я не только мечом размахивал. Сыны Огнеликого получают хорошее образование. Я изучал алгебру и геометрию, историю, астрономию и философию, знаю три языка. Один из моих учителей был северянином, поэтому я так хорошо разговариваю по-вашему.
Надо же, я только сейчас поняла, что у него почти нет акцента. И, кажется, он даже образованней меня.
– Хвастаешься?
– Просто факт. А еще мы учили стихи и рисовали. Я был одним из лучших учеников.
Рассказывая все это, мой муж выглядел весьма забавно. Я даже не заметила, как начала улыбаться. Но усталость брала свое, веки наливались свинцом, и я кое-как устроилась на боку, подтянув к груди колени.
– Южанин…
Он оторвался от созерцания собственных рук и посмотрел на меня. Тоже сонный, усталый.
– Запомни, все это ничего не значит. Пусть заговаривать зубы ты умеешь отменно, ты по-прежнему мой враг.
Произнесла и через несколько мгновений провалилась в сон.
Он снова мне снился – такой, каким я видела его в последний раз. С озорной улыбкой, растрепанными волосами цвета льна, с хитрым прищуром серых глаз.
– Ты что такая медленная, сестренка? Нападай!
Лед оживал в его руках: диковинные скульптуры, смертоносные лезвия и стрелы – все казалось прекрасным.
Мы кружили по каменной площадке. Стояла тихая зимняя ночь, в небе плескались волны северного сияния. Мы испытывали себя на прочность, учились повелевать стихией. Благодаря Гилбару я смогла создать единственные в своем роде клинки – гибкие, острые, переливающиеся всеми цветами радуги, как жидкое пламя.
– Сам ты медленный!
Мы дурачились и хохотали, гоняли друг друга до седьмого пота, и мне казалось, что так будет всегда. Детская наивность!
А потом Гилбар замер спиной ко мне. Согнулся, как от невыносимой боли.
– Что с тобой, Ги? – я бросилась к нему, замирая от страха.
– Ты виновата в том, что со мной случилось, Данна, – раздался холодный голос, будто со мной говорила сама бездна.
Медленно Гилбар обернулся – я отпрянула. На меня смотрели совершенно черные глаза, два колодца, наполненных безумием. Огромный рот был растянут в усмешке. Я видела собственное отражение в двух скрещенных ледяных клинках. А потом брат подлетел ко мне, и я услышала хруст собственных ребер.
Я не ждала его сегодня. Не думала, что он явится опять и попытается отнять мою жизнь. Только не сейчас, когда впервые за долгое время в душе поселилось смутное подобие тепла.
– Фарди! Да очнись ты уже! Дыши!
Кто-то хлопал меня по щекам, а я хватала ртом воздух. Легкие забивал лед, в горло вонзались шипы, не давая сделать полноценный вдох. Мертвенный холод зарождался в груди и полз по жилам, вымораживая.
Хрип… Я не сразу поняла, что он принадлежит мне.
Треск ткани, чужие руки на груди – слишком горячие. И тени, мелькающие перед глазами.