Супружеские измены
Шрифт:
Вечером 21 апреля 1949 года в маленькой церквушке Святого Филиппа в Вероне Мария Калогеропулос и Джованни Баттиста Менегини обвенчались в присутствии всего двух гостей, явившихся одновременно и их свидетелями. Родственники жениха и невесты получили сообщение о предстоящей свадьбе всего за несколько часов до нее, в Италии так (тайно) венчаются 17-летние юноши и девушки, но не взрослые люди. Но, может быть, в этом и был секрет 10-летнего семейного счастья талантливой оперной певицы и состоятельного промышленника.
Необыкновенная брачная церемония нисколько не удивила Марию Калогеропулос, приставившую к своей девичьей фамилии фамилию Менегини. Однако насладиться счастьем молодоженам не удалось: Мария уехала на трехмесячные гастроли в Буэнос-Айрес.
Новоявленная супруга несильно тосковала по мужу, поскольку еще не успела привыкнуть к нему, однако возвратиться домой очень хотела. Мария знала, что ее ждут, и это делало ее жизнь прекраснее. Напоминанием о любящем супруге было и небольшое полотно с изображением Святого семейства, подаренное Джованни за несколько месяцев до свадьбы. Для певицы картина стала своеобразным талисманом, Каллас даже отказывалась выступать, если «Святое семейство» не находилось в ее гримерной.
Джованни Баттиста довольно быстро понял, что представления его жены о семейной жизни весьма старомодны, это удивило и в то же время обрадовало его, ведь лучшей доли для себя он не мог и пожелать. Мария же, будучи по натуре довольно педантичной женщиной, стремилась сделать окружающий мир (хотя бы в собственной семье) стопроцентно предсказуемым.
Показателен в этом отношении следующий факт: когда супруги Менегини обосновались в Милане, Мария с особым рвением взялась за обустройство собственного жилища. Она во всем требовала порядка, особенно доставалось от нее прислуге. Певица неоднократно повторяла, что туфли, расставленные в гардеробной, должны сочетаться по цвету, а чашки и стаканы следует ставить в буфете «по росту». Слугам грозил строгий выговор даже в том случае, если молочные продукты оказывались в холодильнике не на верхней полке, а на нижней или средней.
Расчет Менегини на получение высокой прибыли благодаря таланту супруги оказался точным: в результате содействия мужа и собственного дарования Мария Калогеропулос вскоре превратилась в «великую, неподражаемую и непревзойденную» Марию Каллас. Во многом это объяснялось переменами, произошедшими во внешнем облике талантливой певицы: всего за несколько месяцев ей удалось похудеть до 60 килограммов и научиться одеваться соответственно моде. Результатом затраченных усилий явилось покорение главных оперных сцен мира – «Ла Скала» (Милан), «Ковент-Гарден» (Лондон), «Метрополитен-Опера» (Нью-Йорк), «Гранд-опера» (Париж).
Днем Мария обычно пропадала в театре на репетициях, вечером играла в спектакле, после которого возвращалась домой усталая и молчаливая. Этот подъем на вершину музыкального Олимпа требовал неимоверного напряжения сил, на личную жизнь оставалось совсем немного времени, но Джованни Баттиста во всем поддерживал супругу. Боясь повредить ее карьере, он даже не разрешал Марии иметь детей.
Однако супруги Менегини все же были счастливы в семейной жизни. Дело в том, что их отношения с самого начала отличались неким практицизмом, в них отсутствовала романтическая увлеченность, но имелось нечто более важное, а именно надежность и стабильность. Муж выступил для Марии сразу в нескольких ролях: он был одновременно и отцом, и нянькой, и поверенным во всех ее делах, и импресарио. Певица свято верила в непогрешимость своего супруга, ей даже в голову не могла прийти мысль о том, что Менегини ей изменяет, в свою очередь Мария также хранила верность мужу, не давая ему ни малейшего повода усомниться в своей порядочности. Так было до злополучного круиза на борту яхты «Кристина», вышедшей 22 июля 1959 года из Монте-Карло.
Владельцем шикарной яхты, напоминавшей скорее плавучий дворец с роскошной обстановкой, был грек-миллионер Аристотель Онассис. Свое состояние он нажил в годы Второй мировой войны, будучи поставщиком нефти в воюющие европейские страны. Чтобы упрочить положение в обществе, Онассис женился на дочери состоятельного судовладельца Ставроса Ливаноса, Тине. От этого брака на свет появилось двое детей. Миллионное состояние, семья – у Аристотеля Онассиса было все, что нужно для счастья, не хватало лишь славы. Мария Каллас, оказавшаяся вместе с мужем в числе прочих избранных гостей на яхте «Кристина», явилась истинным воплощением недостающей славы. И Онассис решил завоевать 35-летнюю оперную диву, вступившую в пору расцвета своей красоты и славы.
Супруги Менегини решились на круиз только после настойчивых уговоров доктора, советовавшего певице хорошенько отдохнуть на морском побережье. Таким образом, путешествие на «Кристине» стало для Марии чуть ли не единственной праздной поездкой за последние 20 лет, и атмосфера, царящая на яхте, оказалась для нее непривычной.
Каждый день круиза начинался с того, что все гости выходили на верхнюю палубу: одни устраивались в удобных шезлонгах и принимали солнечные ванны, другие купались в бассейне, третьи вели неторопливые беседы о погоде и делились последними светскими новостями. Наступление вечера сулило веселые развлечения: в городах, где останавливалась яхта, устраивались пышные приемы в честь прибывших, но чаще всего прямо на яхте организовывались зажигательные вечеринки.
Отдых в веселой компании неузнаваемо преобразил Марию: ее глаза впитали в себя безоблачную синеву неба, а жаркое солнце и легкий ветерок, несущий запах морских водорослей, стерли с лица ставшее привычным усталое выражение. Произошедшая перемена удивила не только Менегини, но и кое-кого еще…
Аристотель Онассис, поставивший цель покорить знаменитую Марию Каллас, с энтузиазмом взялся за дело. Оказывая певице всевозможные знаки внимания, ухаживая за ней и осыпая ее комплиментами, хитрый миллионер сумел завоевать сердце неприступной красавицы. Изменения в поведении супруги не ускользнули от внимания Баттисты: Мария с головой окунулась в праздное веселье. А вскоре она полностью отдалась вспыхнувшей в ней страсти…
В один прекрасный вечер Мария отказалась проследовать за мужем в каюту, чтобы, не нарушая заведенного порядка, в полночь лечь спать. Она заявила, что хочет танцевать с обаятельным хозяином сказочной яхты, и эта ночь стала самой ужасной для Джованни Баттисты Менегини. Впервые за годы супружества он лег в холодную постель один, а через несколько часов в каюту тихо вошла женщина и присела на краешек кровати. Приняв ее в темноте за жену, Баттиста протянул было руки, чтобы обнять свою «танцовщицу»… Но это оказалась не Мария, а Тина Онассис, супруга Аристотеля. Срывающимся голосом она поведала Менегини об измене его жены, а потом добавила: «Вряд ли тебе удастся получить Марию обратно, Аристотель не отпустит ее, уж я-то его знаю».
Однако Джованни Баттиста был готов закрыть глаза на многое и простить супруге даже измену: в конце концов, молодостью Марии (она была почти на 30 лет моложе мужа) можно было объяснить необдуманные поступки, и, кроме того, прославленная оперная дива впервые проявила неподдельный интерес к чему-то иному, кроме пения.
Но Мария не нуждалась в прощении. Возвратившись в Милан, она заявила супругу, что покидает его и уезжает к Онассису. Все разумные доводы, приводимые Баттистой, оказались напрасными, Мария была непреклонна. «Я поняла, что больше не люблю тебя», – эта фраза, брошенная Каллас, означала конец их счастливого брака.