Супружеский долг

Сэндс Линси

— Жена!

— Я никогда больше не буду становиться перед тобой! — торопливо выпалила она, вскакивая на ноги. — Ты полностью владел ситуацией, а я только усугубила опасность. Мне очень повезло, что я не была убита, и я никогда — ни-когда! — больше не стану рисковать собой. Клянусь!

Эмори возвел глаза к небу.

— Не обещай того, чего не сможешь исполнить, жена! Я не сомневаюсь, что ты снова и снова будешь собой рисковать. Это у тебя в натуре. Однако, — сурово добавил он, — в следующий раз — я имею в виду самый первый следующий раз, когда ты

повторишь подобную глупость, — я перекину тебя через колено, и… — Тут речь его оборвалась, потому что его крошка жена бросилась ему на грудь и крепко обняла.

— Муж мой! Ты самый великодушный и терпеливый муж на свете. Мне очень повезло.

— Да… ну-ну… — смущенно закашлявшись, похлопал ее по спине Эмори. — Постарайся только в будущем не поддаваться своим порывам.

— Да, муж мой. Так и будет, клянусь тебе! — Запрокинув голову, она улыбнулась ему такой милой и светлой улыбкой, что он не выдержал и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.

Эмма совсем расслабилась и, целуя мужа, подумала, что все закончилось не так уж и плохо. У ее мужа характер очень даже неплохой. За такую проделку большинство мужей наградили бы оплеухой своих жен, а возможно, и побили…

Оторвавшись от губ жены, Эмори вздохнул. Он ведь собирался как следует отчитать Эмму, но от одной ее улыбки весь его гнев улетучился, как облачко от сильного ветра. Покачав головой, Эмори отступил на шаг и поднял с земли оставленную им одежду. Быстро натянув тунику и дублет, он окинул взглядом поляну, усеянную телами поверженных врагов.

— Надо будет распорядиться, чтобы Маленький Джордж позаботился о них.

— Эмма задумчиво сдвинула брови.

— Кстати, ты послал кого-нибудь проверить, как там Маленький Джордж и его товарищ? Они не присоединились к битве.

— Проклятие! — с досадой стукнув кулаком по бедру, Эмори широкими шагами направился к месту расположения охраны. Эмма поспешила за ним.

Небо быстро темнело. Вскоре наступит ночь, и обнаружить солдат Эмори будет непросто…

Заметив что-то необычное под кустом близ тропинки, Эмма позвала мужа. Тот пригляделся и обнаружил неподвижно лежавшего человека. Это был Маленький Джордж. Большая шишка красовалась на его голове, объясняя, каким образом он здесь очутился.

Удостоверившись, что его друг дышит, Эмори оставил Эмму около него, а сам продолжил поиски. Второго караульного он нашел в двадцати ярдах от Джорджа… с перерезанным горлом.

Маленький Джордж начал приходить в себя, когда Эмори вернулся, неся на плече тело своего солдата. О том, что тот мертв, Эмма поняла не по неподвижности ноши, а по мрачному выражению лица мужа. Бросив на него сочувственный взгляд, она снова занялась Маленьким Джорджем, голова которого лежала у нее на коленях.

Первыми его словами были слова проклятия. Пронзительная головная боль, вернувшая его в сознание, другого и не заслуживала.

— Черт побери, как больно! — Он с трудом сел, потирая шишку на лбу.

— Да, вид у нее страшноватый, — пробормотала Эмма, медленно поднимаясь с земли. — Это ты крикнул перед

тем, как тебя ударили?

— Нет. Не успел. Я услышал сзади какой-то шум, обернулся… — Он пожал плечами. — Больше ничего не помню.

— Значит, это был Эдсел, — угрюмо буркнул подошедший Эмори.

Маленький Джордж обернулся:

— А с ним все в поря… — Но вопрос замер у него на губах. Подняв глаза, он увидел на плечах Эмори тело своего товарища. Помрачнев, он устало сгорбился и отвернулся.

— Пойдем, — проговорил Эмори, протягивая ему руку, чтобы помочь подняться. — Нам надо вернуться в лагерь и попытаться разговорить нашего пленника.

Глаза Маленького Джорджа гневно блеснули.

— Вам удалось кого-то захватить?

— Мы захватили всех… но в живых остался только один.

Поморщившись от прозвучавшего в ответе мужа самодовольства, Эмма, чуть обгоняя их, быстро направилась к месту привала.

На краю поляны Блейк встретил их известием, что пленник умер и что сейчас солдаты хоронят остальных. Эмори помрачнел. Эмма прекрасно понимала, что он рассчитывал на признание пленника. Если бы он назвал имя Бертрана, это была бы уже улика, с которой можно явиться к королю.

Держа на плечах тело погибшего, Эмори зашагал к месту похорон. Эмма подошла к костру, у которого сидела Мод, и опустилась рядом с ней, моля Бога, чтобы остальная часть пути оказалась менее напряженной.

Но Бог не внял ее мольбам.

Следующий день прошел без происшествий. Для ночлега Эмори снова выбрал место на берегу реки. Когда он опять пригласил ее искупаться, Эмма заколебалась. Ей казалось, что не следует испытывать судьбу. Но после двух дней дороги поддаться на его уговоры было несложно. Тем не менее расслабиться по-настоящему она смогла, только когда они благополучно вернулись в лагерь к костру, на котором Мод приготовила обед из пойманного в лесу зайца.

После трапезы никто долго не рассиживался у огня. Ночь была звездная. Красота черного бархата небес, усеянного мерцающими светлячками звезд, завораживала, но усталость от двухдневной непрерывной скачки сказывалась на всех. Сама Эмма была в таком изнеможении, что чуть не заснула у костра.

Заметив, что сон одолевает ее, Эмори легко подхватил жену на руки и понес в палатку, дав знак Мод не следовать за ними (та собралась помочь госпоже раздеться).

— М-м-м… — Эмма устало уткнулась лицом в грудь мужа. — Спасибо, муж мой. Боюсь, я не в силах пошевелиться.

— Я это заметил, жена.

— Правда?

Эмори улыбнулся удивлению, прозвучавшему в ее голосе.

— Да, ты задремала и чуть не упала в огонь. Она моргнула, стараясь не дать глазам закрыться.

— Быть не может.

— Правда-правда!..

Нагнувшись, чтобы войти в палатку, он крепче прижал ее к груди, и Эмма услышала глухой рокот его баса, отозвавшийся в ее теле волнующей дрожью. Не спуская ее с рук, он повернулся к входу и велел ей задернуть его, затем вновь обернулся и шагнул внутрь их тесного временного прибежища.