Суть времени. Том 4
Шрифт:
Все это поставит перед страной совершенно новые вызовы. Ни действующий класс, ни вот эта рамка не позволяют ничего сделать, не позволяют уберечь страну от полного краха! Это все надо менять.
На сегодняшний момент произошло одно: процесс, который хотели повернуть в сторону возврата к радикальному либерализму, в эту сторону не повернулся. Благодаря очень и очень многому, в том числе и нашим скромным усилиям. Он сюда не повернулся, с чем я всех и поздравляю, ибо это было бы самое худшее. Но он топчется на этом месте. И он полностью связан как с многочисленными утопиями (с «евроутопией», например), так и с качествами класса, который определяет всё — и институт
И с этим придется расставаться в ближайшее время так же, как с рамкой антисоветизма. В противном случае не сладкая идиллия застоя маячит на горизонте, а колоссальные испытания.
Поздравим же себя с тем, что кое с чем, а именно с десталинизацией радикального либерализма, возвратом к уже мертвым мифологемам и типам социального и прочего культурного бытия, — с этим всем покончено на ближайшее время. Этого в радикальном варианте не будет — что вовсе не значит, что этого не будет вообще. Политический класс остался. Требования выборов — это одно, а внутренняя психологическая, идеологическая и прочая установка — другое. И эта установка, конечно, существенно либеральная. В экономике — в первую очередь.
Так что не надо преувеличивать результат, но не надо его и преуменьшать. А главное — надо понять, что маячит на горизонте. Нам нужны не косметические изменения, нам нужна другая идеологическая рамка. Другие политические представления о важности советского опыта. Другие формулы развития. Другая мобилизационная модель и люди для этой модели. Система, готовая актуализировать эту модель. И все это нужно просто для того, чтобы страна не рухнула уже в ближайшие годы и не рассыпалась в прах при подходе к 2017 году. Что неминуемо, если все эти стратегические инновации не будут введены в действие. Если мы останемся только в рамках косметики, косметических ремонтов. И если нам будут все время говорить: «Будьте счастливы, что радикальный либерализм не вернулся. А теперь успокойтесь и сделайте так, чтобы все было „тип-топ“».
Мы не можем успокоиться, потому что мы видим, чтó происходит: напряжение нарастает, неблагополучие нарастает, оно скажется уже в ближайшем месяце и даже на средневременной перспективе. А уж на перспективе в 5 лет — тем более.
Из этого надо исходить. К этому надо готовиться. Таков подход, который хотелось бы еще раз изложить в связи с крупным, актуальным событием, которое я вынужден был обсудить. Ибо без этого обсуждения мы все действительно окажемся в башне из слоновой кости. А допустить этого сейчас нельзя.
Выпуск № 34. 27 сентября 2011 года
Мне искренне хотелось бы обсуждать только высокую проблематику — Гегеля, Маркса, Вебера, Фромма — и двигаться вперед именно в этом направлении. Потому что я действительно считаю, что это, казалось бы, совсем абстрактное направление, на самом деле, очень важно. Только оно и является не абстрактным, а конкретным, практическим. Все наши практические рассуждения ничего не меняют в жизни. Мы можем на что-то посетовать, по какому-то поводу негодовать, что-то даже чуть глубже понять, но жизни это не изменит.
Однако есть еще некая проблематика, которая является и не теоретической, абстрактной, и не данью злобе дня. Эта другая проблематика — экзистенциальная. Это проблематика идущей сейчас войны. В связи с чем мне придется какую-то часть передачи посвятить статье Александра Минкина «Не играй в наперстки». [7]
Отнюдь не потому, что там обильно и неаппетитно упоминается
7
Минкин А. Не играй в наперстки // Московский комсомолец. 23.09.2011.
Я попытаюсь доказать, что мы находимся на определенном перепутье, в определенный поворотный момент. И что сейчас наши противники быстро-быстро пытаются перегруппироваться и выработать новую идеологию, новую философию, новую нравственность, если хотите, — для того, чтобы перейти к беспощадной борьбе. Потому что они понимают, что в противном случае они все проигрывают окончательно.
Так вот, статья Минкина как раз из этого разряда. Совершенно неважно, понимает ли это сам автор, но речь идет именно об этом. Это такой манифест определенных сил, и его надо внимательно читать, продираясь сквозь неаппетитные выражения, нецензурщину, хамство и все остальное, потому что это не главное. А главное — совсем другое.
Минкин пишет:
«Общество бурно обсуждает какую-то дерьмовую телевизионную игру. Два участника: Сванидзе и Кургинян. Ни разу передачу не видел, не знаю даже, на каком канале ее показывают. Зато слышал, как по радио обсуждали, и в газетах натыкался.
Всюду одно и то же: зачем Сванидзе согласился, если он всякий раз с треском проигрывает телевизионное голосование, и почему он проигрывает».
В тексте присутствует очень важная вещь. Минкин, человек, хоть и не уравновешенный, но вполне не лишенный определенных специфических дарований, сознательно берет на вооружение формулу: «Ни разу передачу не видел, не знаю даже, на каком канале ее показывают. Зато…». И так далее.
И в конце говорит: «Передача — дерьмо. Не смотрел, а знаю».
Это скрытая цитата фразы, знакомой всем: «Я Пастернака не читал, но знаю, что он идеологически вреден…». Смысл той фразы, которую, как вы помните, демократы люто ненавидели, заключался в следующем. Пастернака не издавали. Поэтому сказать, что его читали, означало признаться в том, что читал самиздат. И диссиденты наши глумились по этому поводу: «Вот, не издали, а теперь хотят осуждать! А как это осуждать? Если читал самиздат — это статья уголовного кодекса. А с другой стороны, надо…»
Поэтому и говорилось: «Я не читал, но…». При этом такая формула, во-первых, считалась крайним признаком идиотизма. И, во-вторых, считалось, что произносящий такую формулу — цепной идеолог, «пес сталинизма», который рвет все в клочки, потому что властвует, потому что плевал на истину, потому что его не интересует ничто, кроме того, чтобы порвать горло противнику, порвать и растоптать. И властвовать, властвовать, властвовать…
Минкин таким способом цитирует в скрытом виде своих вчерашних сначала хозяев (потому что генезис Минкина абсолютно понятен), а потом противников, врагов… То бишь этих «лютых коммунистов», которые хотели только «властвовать, властвовать, властвовать и вцепляться в горло», — как говорили минкины потом уже, когда они освободились из-под власти этих своих хозяев, которым они лизали сапоги или ботинки с невероятным удовольствием.