Сувениры Тьмы
Шрифт:
Сразу она, конечно, ничего не сообразила — слишком отчетливы были воспоминания об увиденном час назад. Чуть позже… Когда Андрей и какой-то молоденький сержант тащили Юрасова в камеру. Тогда Наталья впервые подумала, что этот несчастный мужик — никакой не убийца.
Правда, она до сих пор не смогла понять, что заставило ее так подумать.
Но сейчас, сидя в кабинете начальника, Гаврилова являлась частью команды и должна была подготовить как можно больше доказательств вины Глеба Юрасова.
— Подставил? То есть, на самом деле вы управляете всеми этими ментами? Вы
Слова "Запретный мир", только что произнесенные Гниздрой, Юрасов слышал впервые. Но должно же у тварей быть некое особое место, где они могли бы жить и заниматься своими гнусными делами. Какая разница, как его называть — Ад, Навь, или Запретный мир? Главное сейчас — вести себя абсолютно спокойно. Раз уж они реальны, не стоит пытаться закрыть на это глаза. "Ты не сошел с ума, Глеб. Все это правда". Глядишь, еще и удастся переиграть эту гадость. К тому же, монстр пока не проявил себя чем-то запредельно-хтонически инфернальным. Он, скорее, ведет себя как спившийся психованный бомж.
— Ну, нет, тут ты не вполне прав, хотя и смог подобраться довольно близко к истине, — Гниздра вдруг сменил тон, заговорив как постоянный зритель программы "Что? Где? Когда?" и проектов Александра Гордона. — Ты действительно оказался здесь по моей воле. Но дело тут не в ментах. Они поступают так, как им предписано поступать. Они поймали убийцу и готовятся передать его правосудию.
— Что за чушь ты несешь? Я ни в чем не виноват!
— Ошибаешься, дорогой, — возразила тварь. — Вспомни, что ты сам сказал полторы минуты назад. На что, как ты знаешь, мы способны?
— Управлять людьми, контролируя их сознание, — Глеб похолодел. — Подожди, ты хочешь сказать, что…
— Ну наконец-то! — морда элементера искривилась в особенно отвратительной ухмылке. — Что я люблю больше всего — так это сбивать спесь с самоуверенных болванов навроде тебя. Все верно, Глебушка. Ты действительно убил свою жену. Так ее разделал, что и Чикатило бы позавидовал. Есть только один крошечный нюанс — в твоей дурной головушке на это время прописался я!
— Не может быть… не может быть… не может быть… — точно заклинание тихо повторял Юрасов, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Э, да ты, как я погляжу, рассудком повредился, — изгалялся Гниздра. — Быстро потек, даром, что с виду крепкий. Потешный вы народ, маньяки. О! Анекдот вспомнил! Идет маньячила по лесу и ведет за руку маленького мальчика. А в другой держит огромный топор. Наклоняется к пацану и спрашивает: "Что, милый, страшно тебе?". Тот отвечает: "Ой, дяденька, страшно!". А маньяк ему: "А уж мне-то как страшно! Мне ведь еще обратно через этот ужасный лес идти!", — элементер вновь принялся противно хихикать.
— Слушай, давай я тебе тоже анекдот расскажу? — произнес Глеб, собрав свою волю в кулак. — Короче, сидят крокодил Гена и Чебурашка на крыше высотки. Едят лепешки. Вдруг Гена роняет свою лепешку вниз. И говорит: "Чебурашка, будь другом, сбегай, принеси". Чебурашка начинает спускаться по лестнице вниз. А Гена думает: "Черт, эта гнида ушастая сейчас сама мою лепешку сожрет!". Взял, да и прыгнул с крыши. Тут Чебурашка выбегает из подъезда и кричит наверх: "Ген, тебе какую — белую или зеленую?".
— Не смешно, — проскрипел Гниздра. — Детский какой-то анекдот, дурацкий.
— Зато в тему, — вставая, усмехнулся Юрасов. — Ведь это ты у нас — зеленая лепешка!
В следующий миг он с силой наступил элементеру на голову. Раздался хруст, а вслед за ним — звук, который мог бы возникнуть, если бы кто-то с размаху стукнул кувалдой по пластиковой бутылке с водой. Только вот вместо воды полетели в разные стороны брызги зеленой слизи, которая, должно быть, заменяла элементеру кровь.
Гниздра даже пискнуть не успел. Тело уродца сложилось гармошкой, точно в нем не было ни единой кости. Глеб несколько секунд давил на полуприпризрачную плоть элементера, пока не сровнял ее с бетонным полом камеры. Потом убрал ногу и посмотрел на результат. Лишь плававшие в зеленой жиже рыжие волосы напоминали о прежнем облике раздавленного существа. А так — ни дать ни взять, "зеленая лепешка" из только что прозвучавшего анекдота.
— Терпи, сука, — пробормотал Глеб, присаживаясь на нары и стаскивая испачканный склизкой зеленью ботинок. — Бог ведь терпел.
Мужчина посмотрел по сторонам, ища, чем бы вытереть обувь. Остановился на наволочке — спать здесь он все равно не собирался. Сейчас приедет адвокат, и…
— Хотя, Юрасов, — произнес Глеб, тщательно оттирая с ботинка потустороннюю мертвечину, — ситуация у тебя и впрямь невозможная. Боюсь, адвокат нам даже не пригодится.
Теперь все окончательно встало на свои места. Однажды утром Глеб Юрасов проснулся у себя дома и не нашел поблизости своей жены Аллы. Мобильный телефон ее не то чтобы не отвечал — он одиноко лежал на столе в гостиной. Глеб сразу начал беспокоиться, ведь до первой пары в институте оставалось еще несколько часов. К тому же, во время сессии Алла часто занималась по ночам и, вследствие этого, просыпалась чуть позже обычного. Звонки родственникам и друзьям также ничего не дали — никто не знал, где находится Алла Юрасова. Она, конечно, могла и сбежать, но… во-первых, отношения в семье складывались идеальным образом, а во-вторых — все вещи жены были на месте. Включая сумочку, которую Алла брала с собой, даже идя в магазин за хлебом.
Именно этот факт и заставил Глеба сразу настрочить заявление в милицию, которое, разумеется, взяли в оборот лишь спустя трое суток…
Но было и еще кое-что, чему Юрасов до сегодняшнего дня не мог найти совершенно уж никакого объяснения. Он ничего не помнил с того момента, как вернулся с работы домой минувшим вечером. Алла тогда находилась в квартире…
Такое бывает с алкоголиками и наркоманами, а еще чаще — с теми, кто одновременно предается обоим порокам. Но Глеб уже давно не пил сверх меры, а наркотический его опыт ограничивался несколькими "косячками", выкуренными еще в допризывном возрасте.
Он старался не думать об этом. Старался не связывать между собой исчезновение Аллы и дурацкий провал в собственной памяти. Возможно, понимал на подсознательном уровне — эти вещи действительно намертво связаны, и лучше ему не знать, как именно. Что ж, сегодня он это узнал…
— Все у тебя было, Юрасов, — сказал сам себе Глеб, растянувшись на нарах. — Молодая красавица-жена, успешный бизнес, счет в банке, квартира, машина, а главное — непреходящая уверенность в завтрашнем дне. А теперь? Что есть у тебя теперь?