Суженая для дракона
Шрифт:
– А хотелось бы, да? – язвительно спросила жена. – Едва женился и сразу же овдовел. Классная жизнь. Не получилось? Сюрприз!
– Отец кто? – вдруг вмешался в перепалку бог красоты, требовательно глядя на жену Эдуарда. Он сам даже яриться перестал, не понимая, при чем тут родственные узы.
– Ты его не знаешь, – отрезала та.
– Ой ли, – нехорошо прищурился бог. – Так кто?
– Повелитель демонов, – ответил за жену Эдуард, постепенно возвращая свою обычную форму.
– Николас, значит. А мать – Ангела.
– Анжела, – поправила жена.
Эдуард вздрогнул, изумленно посмотрел на бога.
– Да, – кивнул тот и посмотрел с явным сочувствием, – ты все понял правильно. Николас и Ангела. Повелитель демонов и богиня любви. Моя родная сестра.
На несколько секунд в комнате повисла полная тишина. Эдуард потрясенно обдумывал услышанное. Так попасться, как сопливый мальчишка! Прощай, мечты о мировом господстве! Прощай, возможное переименование мира! Все намерения и желания Эдуард в одну секунду пошли прахом.
– То есть ты – наш дядя? – подала голос сестра жены.
– Получается, что так, – задумчиво ответил бог. – Я до сих пор не ощущаю кровного родства, но это лишь из-за магии демонов, которой вас обеих окутал отец. Как только она исчезнет… – бог не договорил, повернулся к Эдуарду. – Тебя добить?
– А есть, чем? – мрачно спросил тот.
– Есть. Увы. Развод невозможен.
– Как это невозможен?! – не успел Эдуард обдумать эту гадкую новость, с места подскочила жена. – Он же мне обещал! Он же мне клялся, что это ненадолго!
– Он – это отец, Николас? – уточнил бог. – Возможно, он и сам верил в свои слова. Но дочь богини любви выходит замуж один раз. Ее избранник получает ее долголетие независимо от одобрения брака богами.
Жена упала назад, на стул, и громко, протяжно застонала.
Эдуард на несколько секунд почувствовал себя отомщенным.
– Ненавижу, – очередная фарфоровая статуэтка полетела в стенку, – козел, бабник, сволочь! Урод! Ненавижу!
Вика истерила, причем истерила напоказ. Да, она с удовольствием придушила бы эту самонадеянную сволочь, которую ей навязали в мужья, но истерики никогда не были ее коньком. Про нее скорее говорилось: «Отомщу, забуду, еще раз отомщу». И месть обязательно должна была подаваться холодной. Но здесь и сейчас ей хотелось поиграть в истеричную стерву. Поэтому и страдали невинные статуэтки, обычно животные, с тремя лапами, семью крыльями и пятью членами, или что это там торчало из-под живота? Неважно. Об стену их. Все об стену! Она, Вика, покажет им, что такое дочь богини любви! Хотели посмотреть?! Получайте!
Светка сидела рядом, в кресле, с любопытством наблюдала за концертом, изредка хмыкала, но не вмешивалась. Конечно, ей-то что. Она замуж еще не вышла. И даже не собирается. А вот Вика теперь навсегда связана с этим козлиной, драконом, чтоб его кондрашка хватил. Но ведь не хватит же! Вике не может так везти!
Очередная мысль о пожизненной каторге под названием «брак» придала Вике силы, и в стену полетела теперь не только статуэтка, но и чернильница, так неосмотрительно оставленная на столе.
– Синий пол, синие стены… Концептуальненко, – съязвила Светка.
– Иди ты, – огрызнулась Вика. – Это не тебя замуж сослали.
– Ты вроде не особо и противилась.
– Я не знала, что это пожизненно! Ты его видела?! Этот урод ни одной юбки не пропустит! А самомнение?! Как у индюка! Ах, я такой красавчик! Падайте вокруг меня штабелями! Чтоб его в борделе суток на трое запереть, сволочь такую! Нахрена мне, спрашивается, бабник?!
– Мне ты что высказываешь? Ему выскажи, папе, маме нашей, которая нас ни о чем не предупредила.
– И выскажу! Этому уроду в первую очередь!
Вика наконец-то выдохлась и без сил упала на кровать, ею же и разворошенную.
– Я им здесь устрою армагеддец, – как ни странно, плакать не хотелось, хотя на Земле в подобной ситуации Вика обязательно ревела бы от жалости к самой себе. – Вот еще вопрос: почему ни отцу, ни матери сюда нельзя?
– Потому что их брак не одобрен богами, – прозвучали из пустоты слова, и в комнате появились бог любви вместе с муженьком, зло сверкавшим глазами.
«Похоже, он все слышал, – поняла Вика, – отлично, не придется дважды повторяться».
– И давно вы здесь? – скривила она губы.
– С самого начала твоей истерики. Надо же мне знать, на что способны мои племянницы. И мужу жену узнать не помешает.
Вика выругалась. Матом. По-русски.
Глава 10
Способности богов во многом превосходили довольно скудные магические способности драконов. В частности, боги могли оставаться невидимыми и неслышимыми в любом помещении. Без его на то желания обнаружить бога было просто невозможно. И когда Аорон без спроса накинул на Эдуарда полотно невидимости, тот смог полностью сосредоточиться на истерике, устроенной его молодой супругой. И не зря. Узнал о себе много нового. Очень много нового.
– …Ты его видела?! Этот урод ни одной юбки не пропустит! А самомнение?! Как у индюка! Ах, я такой красавчик! Падайте вокруг меня штабелями! Чтоб его в борделе суток на трое запереть, сволочь такую! Нахрена мне, спрашивается, бабник?! – вопила, распаляясь все больше, жена.
Эдуарду пришлось до крови прикусить изнутри губу, чтобы ни словом, ни жестом случайно не выдать ни себя, ни своего отношения к подобным претензиям. Он не бабник! Он нормальный, физически здоровый мужчина! Вполне естественно, что ему постоянно нужны женщины! И чем больше, тем лучше! Но жена, дочь демона и богини, отказывалась это понимать.
Когда бог все же выдал себя и полотно невидимости спало с обоих, Эдуарду пришлось услышать еще и иномирную ругать. В том, что это была ругань, Эдуард ни секунды не сомневался. Ничего другого с таким психованным видом произнести было невозможно.
Его супруга, молодая симпатичная женщина, ругалась, как последняя шлюха!
«Воспитывалась в традициях демонов», – вспомнил Эдуард внезапно давние слова Николаса. Запоздало пришло осознание, что его, правителя драконов, провели, как ребенка! Эдуард не знал, как именно Николасу это удалось, но результат сидел перед ним, злой, растрепанный, не суливший Эдуарду спокойной, сладкой жизни.