Суженая для генерала

Джейкобс Хэйли

– Я должна.

Капитан Файмайер понимала, что сейчас в Аркелле говорит страх за нее. Он боится, что потеряет ее навсегда.

Их нисколько не волновало, что они выясняют отношения при свидетелях. Казалось, что кроме друг друга эти двое не замечают никого вокруг.

– Единственное, что ты должна, это оставаться рядом со мной.

– Мой долг – защищать жителей этого государства. Я – солдат.

Аркелл качал головой, во взгляде его карих глаз мелькнуло что-то болезненное.

– Хочешь сказать, что, если придется, ты и жизнь свою отдашь?

–

Если так будет нужно, то да, - просто ответила Кестрел. Только она сама знала, чего стоило ей произнести эти слова.

– Я давала присягу, клялась в верности.

Ее голос звучал слабо, но уверенно.

– А как же наши клятвы? Они для тебя – пустой звук?

За мужчиной хлопнула дверь.

Кестрел церемониться не стала, ее фигура мелькнула в распахнутом окне. Каждый из них имел в своем характере твердолобость и упрямство, так что сегодня о примирении речи и не шло. Оставалось лишь надеяться, что они найдут компромисс. Но ситуация и впрямь была непростой.

Два главных действующих лица ушли со сцены, но напряжение пока не спешило покинуть гостиную.

– Я вот не понимаю, это у вас, девушек, настолько распространенная привычка, чуть что – сразу в окно? – улыбнулся Уэсли, пытаясь разрядить обстановку.

– Так себе шутка, - не оценила Эйвис.

Оллин пожала плечами и продолжила вязать второй крохотный носочек в пару к уже готовому, который сейчас в руках вертел Маркус. Второй принц стал частым гостем поместья Тилер.

– По сути дверь – это тоже своего рода окно, - выдал его высочество высокопарно.

– Такое чувство, что тебя это совсем не касается. Долго еще ты будешь у нас торчать?

Маркус приподнял брови в сторону виконта. Этот блондин не может не нарываться. Удивительно, что его еще не побили. Об инциденте с навозной кучей второй принц не знал. Если рядом окажется дурно пахнущая кучка чего-то неприятного, то Уэсли непременно воспользуется ситуацией. Даналь до сих пор не мог этого ему простить. Уэсли играл грязно, наверное поэтому никто не спешил «приподать ему урок».

– Во-первых, каким образом меня должны касаться разногласия между супругами. Это их дело, кто я такой, чтобы лезть? А во-вторых, у кого «у нас» я торчу. Вроде бы это и не твой дом тоже. Долго будешь здесь торчать?

Зеленые глаза Маркуса мерцали ехидцей.

Виконт Агавин надул губу, прищуриваясь.

– Я войну имел в виду. Твой братец там с ума сходит, а ты тут дурака валяешь. У меня, в отличии от тебя, имеются законные основания для безделья. Как принц этой страны, ты, типа, не должен разделить тяжелое бремя ответственности и тому подобное…

Маркус нахмурился.

Как бы он не хотел притвориться, сделать вид, что к нему династия Шарин не имеет никакого отношения, отринуть свое происхождение он не мог.

Кроме Юлалии вряд ли был еще в мире человек, которого он бы мог назвать семьей.

Оллин подняла глаза, удивляясь про себя, что Маркус продолжает пристально на нее смотреть.

– Что?

Мужчина усмехнулся, будто сам не мог поверить в то, что пришло ему на ум, и покачал головой.

Маркус мог убеждать

себя, что это не его дело, верить в то, что эта страна, несущая в своем названии часть его имени – фамилию, от которой он бы предпочел откреститься – прекрасно обойдется и без него, притвориться, что он слеп и глух… Но это все самообман.

В итоге он фыркнул и отвернулся от Уэсли и всех остальных, скрывая свое выражение лица.

Виконт, так и не получивший реакцию, на которую надеялся, недовольно цокнул языком и начал рассказ о том, что видел и слышал в городе, когда выходил в обед прогуляться по улицам столицы.

– Как дела в Ассанте? – спросила Мэйрилин Оллин, когда та вернулась вечером после встречи с шпионом. Аррон по-прежнему был во дворце, и Мэй начинала волноваться.

Не то, чтобы она поддерживала всю эту затею с участием в войне, но она понимала, что им просто не оставляют другого выбора. К тому же, Аррон всегда поддерживает ее во всем, и ей тоже следует подержать своего мужа - и как можно скорее одержать победу, чтобы отправиться с генералом на лечение, пока еще не поздно.

– Все было слишком неожиданно. Доподлинно о столкновении сил на границе неизвестно, чтобы собрать данные, потребуется время. Однако, судя по информации, которой мы располагаем, Дарданская сторона напрваила все свои силы на Ассанту из-за мести за смерть кронпринца Хорваша и несправедливый суд над генералом. Император позволил возглавить войска генералу Киару Магдару. Он вторгся в три провинции, но его прорыв был остановлен. К армии Ассанты присоединился маршал Сараш Астигар и его личная пехота.

– Почему никто не заметил скопления войск у границ? Неужели у Ассанты и Шаринварда нет своих шпионов…

– Мэй, есть много причин, о которых мы не знали. У Шаринварда и Ассанты всегда были стабильные отношения с Оанезом и Раттаной. А после весенних событий Дарданская армия считалась неспособной так быстро восполнить потери и мобилизовать силы. Эта война стала неожиданностью.

– Что случилось с Брунис? Почему император Дарданской империи решил мстить? Я думала, что она сможет все ему объяснить и прояснит ситуацию и поведение Хорваша.

Эйвис закивала. В отличии от Оллин, она была свидетельницей спасения принцессы и была лично знакома с ней, а также видела, какие неприятности обрушил Хорваш. Он же убил императора Лейнарда – как у Дардании хватает совести мстить за него?

Оллин покачала головой.

– Порядки Дарданской империи отличаются от порядков Ассанты и Шаринварда. Даже при отсутствии других кандидатов принцессе не стать наследницей престола. У нее нет фактической власти, ее слово не имеет вес. Они предпочли закрыть глаза на правду и воспользоваться предлогом, чтобы отомстить за проигрыш в весенних столкновениях и унижение. Что стало после прибытия принцессы Брунис на родину мне неизвестно. Ходят слухи, что император обещал ее руку генералу Киару в случае победы – это значит, что он главный претендент на корону после смерти нынешнего правителя империи, но насколько это достоверно также не ясно.