Свадьба на выбор, или Женихи в ассортименте
Шрифт:
– За Полонского, – улыбнулась она.
– Так я и знала! – почему-то обрадовалась Вика. – Молодец! На твоем месте я поступила бы точно так же. И еще – у меня для тебя хорошая новость. Ренатик согласился прийти на твою свадьбу!
У Вики было такое лицо, словно она всерьез ждала, что Яся рассыплется в благодарностях, зардеется от удовольствия, ну и так далее.
– И что? Разве он не должен прийти на мою свадьбу, если ты – моя лучшая подружка, а он – твой мужчина?
– Как ты не понимаешь, он же звезда первой величины! – нахмурилась Вика.
Ярослава
– Мало того, вчера мы весь вечер обсуждали, что бы тебе подарить, – Вика схватила ее за руку, – конечно, я не должна тебе этого говорить, но не могу удержаться!
Яся слабо улыбнулась. Ее свадьба – а если сказать точнее, то обе свадьбы – казались ей столь далекими мероприятиями, что про подарки она еще подумать не успела. А что об этом размышлять, если они даже еще не подали заявление в загс.
Но расторопность Виктории показалась ей трогательной. Может быть, она была несправедлива к Вике? Вон как та старается, суетится, хочет, чтобы свадьба удалась. Уже и подарок какой-то придумала. Будучи знакомой с Викиной склонностью к антиквариату и вполне удовлетворительным состоянием кошелька Ренатика, можно даже предугадать, что она подарит. Наверняка речь идет о старинном серебряном сервизе на двенадцать персон или раритетной музыкальной шкатулке.
– Мы подарим тебе песню! – вдохновенно воскликнула Виктория.
– Что? – изумилась Яся.
– Ренатик же певец, звезда, – снисходительно объяснила эта ненормальная, – вот он и подумал, что тебе польстит, если в его новом альбоме появится песня, написанная специально для тебя! Эта песня будет о свадьбе и впервые исполнится на твоем бракосочетании. – В тот момент Вика была похожа на ведьму – красивую и абсолютно ненормальную.
Если этот Ренатик не дурак (что вызывает огромные сомнения), то он должен всеми конечностями цепко держаться за эту женщину. Разве есть на свете другая, которая будет восхищаться им столь же искренне и при этом будет обладать смазливой внешностью и приемлемым коэффициентом интеллекта.
– Если хочешь, эта песня может быть исполнена прямо в загсе, когда вы пойдете по ковровой дорожке. Я договорюсь со всеми. Песня будет называться «Моя любовь!».
– Постой, но при чем тут любовь Ренатика и моя свадьба? – со смехом переспросила Яся, про себя подумав, что если она все же и выйдет замуж, то никаким Ренатикам не будет дозволено и слова пикнуть во время церемонии.
– Яська, я тебя, конечно, очень люблю, но ты же не думаешь, что такая знаменитость будет петь конкретно о тебе. Разве тебе не будет достаточно знать, что когда эта песня рождалась, в голове исполнителя был твой образ…
– Ага, которого он ни разу не видел, впрочем, как и меня.
– И тебе еще что-то не нравится, вот ненормальная! Да положись на меня, и это будет самая грандиозная свадьба в мире! Пресс-секретарь Ренатика свяжется с журналистами, и они все придут на премьеру песни. Мы обзвоним фан-клубы и соберем толпы фанатов. А когда Ренатик появится в загсе… – Вика чуть не захлебнулась от восторга, – вот это будет вообще фурор!
Ярослава хотела было слабо возразить, но потом передумала. Может быть, она просто слишком устала спорить и пытаться в чем-то убедить других людей. А может быть, это так странно подействовал дробленый шаманский гриб, который внешним видом напоминал мелкие щепки, плавающие на поверхности ее стакана.
У Алены длинные волосы, длинные ноги и длинный язык.
– Я не виновата! – заявила Алена, едва услышав в телефонной трубке Ясин голос. Ярослава даже толком поздороваться не успела.
– Ага, значит, рыльце все-таки в пушку, – сделала вывод та, – иначе ты ни за что не стала бы оправдываться.
– Ну хорошо, может быть, и виновата чуть-чуть, – легко сдалась Алена, – но это все-таки не повод, чтобы выгонять меня мокрой и почти голой на мороз.
– Какой мороз, двадцать градусов на улице. Аленка, и зачем тебе это было надо?
– Да ничего такого я не сделала, – возмутилась она, – он же сам!
– Что сам?
– Смотрел на меня и улыбался, – вздохнула она.
– И из этого ты сделала вывод, что можно пригласить его в ванную для экстренного перепихона на глазах у твоей лучшей подружки?
– Она тебе и это рассказала. Да если ты хочешь знать, она ему вообще не подходит, – выдала Алена.
Ярослава не знала, какая реакция на эту сентенцию будет более естественной – истерический смех или тяжелый вздох.
– А разве это вообще тебя каким-нибудь боком касается? Твоя лучшая подружка впервые в жизни встретила подходящего мужчину. Она живет с ним, и она счастлива. Что тебе еще нужно? Какого хрена ты лезешь?
Алена помолчала. Потом вздохнула. А потом расплакалась – и это было совсем уж неожиданно. Потому что такие женщины, как Алена, если вообще когда-нибудь и плачут, то исключительно из-за того, что на рождественской распродаже им не досталось туфелек «Балдинини» с пятидесятипроцентной скидкой.
– Аленка, ты чего? – растерялась Ярослава. – Ты там лук режешь, что ли?
– Да при чем тут чертов лук? – всхлипнула та. – Яська, наверное, ты права. А я вечно всем все порчу. Но это все потому, что я глубоко несчастна. И мне кажется глубоко несправедливым, что у моих подруг все складывается так здорово, а я… Ох, да что уж там…
– Ален, ты спятила? Ты же у нас самая красивая, ты же манекенщица, почти звезда!
– Это так, – Алена с достоинством проглотила вовремя скормленную ей лесть, – но только вот мужчинам почему-то на это наплевать.