Свадьба по завещанию
Шрифт:
Преградив ей дорогу, Алиса процедила:
— Вы не уйдете, пока не ответите.
— Что ты себе позволяешь? Немедленно отойди от двери.
— Нет!
— Захотела скандала, я тебе его устрою.
В комнате затрезвонил телефон. Рванув к аппарату, Алиса приготовилась к самому страшному, а услышав голос Павла, расплакалась:
— Паша! Разве так можно? Где ты, с тобой все в порядке? Почему не позвонил, зачем отключил телефон? Да… я не плачу. Правда. Ага… нет… а в чем дело? Хорошо,
Опустив трубку на рычаг, она в изнеможении откинулась на спинку кресла.
— Что он сказал?
— У сотового сели батарейки, и он не мог позвонить раньше. Ночевать он сегодня не приедет.
— Где он?
— Не знаю, обещал рассказать завтра… вернее, уже сегодня.
Вера Эдуардовна открыла рот для очередного вопроса, но, так ни о чем и не спросив, засеменила в ванную.
Надо ли говорить, что ни о каком сне не могло быть и речи. Проворочавшись до шести утра, она встала и, сунув ноги в тапочки, отправилась варить кофе. Бессонная ночь давала о себе знать. Сначала Алиса никак не могла отыскать турку, потом вместо обычных двух ложек кофе сыпанула четыре. Руки предательски дрожали; рассеянно пригубив горячий напиток, она — о ужас! — нечаянно смахнула со стола солонку.
«К ссоре, к ссоре», — зашептал внутренний голос.
«Надо как можно скорее устроиться на работу, без любимого дела я начну сходить с ума», — подумала она.
И, схватив тряпку, принялась поспешно собирать соль.
В прихожей щелкнул замок. Пред очами Павла Алиса с Верой Эдуардовной предстали почти одновременно. Удостоверившись, что сын живой и невредимый, свекровь пробурчала:
— Твоя жена места себе не находила, можно было и позвонить.
— Я звонил.
— Ты позвонил около часа, когда я не знала, что и думать.
Лицо Павла выглядело измученным. Темные круги под воспаленными глазами говорили о бессонной ночи.
— Может, теперь объяснишь, наконец, где пропадал?
— Теперь объясню, я был в больнице. — Голос прозвучал отчужденно, с легким налетом холода.
— Боже… не тяни, говори.
Вера Эдуардовна поспешила ретироваться:
— Вы как хотите, а я продолжу спать.
— Алис, будь другом, приготовь кофейку, да покрепче. Разговор будет серьезным.
И тут Алису пробило по-настоящему. Словно она получила удар и все внутри как будто сжалось. На мгновение потемнело в глазах. На ватных ногах Алиса дошла до плиты. Руки не слушались, сердце бешено трепыхалось в груди, горло сжимал спазм, мысли разбегались…
«Все сходится, жалостливые взгляды свекрови, изможденный, усталый вид Павла в последние недели, больница… Он болен, он чем-то серьезно болен».
— Сядь, пожалуйста. — Паша положил руку на плечо супруге и попытался улыбнуться.
— Но кофе еще не готов.
— Не надо, не хочу… расхотел.
Сделав усилие, чтобы не расплакаться, Алиса схватила мужа за руку:
— Пашенька, миленький, скажи, чем ты болен? Не скрывай от меня правды, умоляю.
— Алиска, ты чего? Я здоров как бык, эй, а ну прекращай плакать.
— Но ты был в больнице, и глаза какие воспаленные.
— Да, я действительно был в больнице, только не в качестве пациента… в качестве сопровождающего.
— Кого ты сопровождал?
— Я отвез туда одну девушку… Вику.
— Вику? Какую Вику?
— Родная, ты прости меня, пожалуйста. Прости! Я подлец, негодяй, ничтожество, называй как хочешь, только постарайся понять. Видит Бог, я не хотел причинять тебе зла, ты для меня все, но…
— Паша, ты в своем уме? Какое зло, за что ты просишь прощения?
И грянул гром, и сердце Алисы сжалось.
— Я полюбил другую! Я не в силах больше врать, юлить, скрываться. Так сложилось… прости…
Алиса впала в ступор, Павел стоял рядом, что-то говорил, отчаянно жестикулировал руками, мотал головой, но до обманутой супруги не долетало ни единого слова. Самое страшное она услышала, для остальной информации мозг поставил прочную блокаду.
И тут же в кухне появилась свекровь. Алисе поднесли стакан воды, затем посчитали пульс.
Не говоря ни слова, она достала из шкафчика упаковку снотворного.
— Алиса, что ты намерена делать?! — завизжала Вера Эдуардовна. — Паша, останови ее!
Павел метнулся к жене.
— Не приближайся!
— Алиса, не смей, немедленно отдай таблетки!
— Оставьте меня в покое, оба.
— Не дури!
— Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством, — сказала она и быстро проглотила два белых шарика. — Не доставлю вам такого удовольствия.
— Зачем тебе снотворное?
Уже из коридора Алиса крикнула:
— Хочу спать, очень хочу спать, больше ничего. Рухнув в кровать, она почти сразу погрузилась в спасительное забытье.
Разбудил ее Баксик, — эта семикилограммовая тушка решила попрыгать по спине спящей хозяйки. Открыв глаза, Алиса потянулась к часам. Одиннадцать вечера. Невероятно, но она проспала шестнадцать часов, — этот результат можно считать личным рекордом. Голова раскалывалась от острой боли, ломило все — и виски, и лоб, и затылок. Постепенно возвращаясь к реальности, она вспомнила утренний разговор с мужем. Неужели это действительно произошло с ней? Ее Пашка, обожаемый, единственный Пашка оказался предателем. Измена! Какое страшное слово, оно несет в себе боль и горечь. Однажды Любаня спросила Алису: смогла бы она простить Павлу измену? И Алиса ответила: