Свадьба. В плену любви

Попова Любовь

– Ты, прям, напряженная такая. Спичку поднеси, вспыхнешь.

– Вот и держи свою спичку подальше от меня.

– За спичку могу и обидеться, – идет он следом. Мимо вахтерши. Поднимается по лестнице. Неотступно следуя за мной.

Сколько? Сколько раз я сидела вот на этом окне и мечтала, что он появится, войдет в мою жизнь так же легко, как вышел. А теперь… Теперь он торопится в ЗАГС, чтобы поставить точку. Развестись. Пойти разными дорогами.

Возле нашей комнаты копошится шибко самостоятельная Люба. Вытаскивает свой чемодан и мой в придачу.

–

О, муженек пришел. Ты хоть руками-то можешь работать или только членом размахивать?

Демьян удивленно на меня смотрит, а я плечами пожимаю. Люба не особо стеснительная в выражениях.

– Ну, раз членом я уже помахал, то давай и руками поработаю.

Он берет чемоданы и сносит вниз, пока Люба еще раз все проверяет, достает мое платье в чехле и закрывает двери.

– Блин, – она застывает у двери, смотрит на дверь парней, что напротив. – Вот и закончилась студенческая жизнь… Ась… Как я буду без этого, как я буду без него?

Тут же обнимаю ее, слушаю излияния и злость, слушаю про обиды и ненависть. Слушаю, вспоминая, как мне самой тяжело дался отъезд Демьяна. Как я рыдала в подушку, как засыпала с надеждой, что можно вернуть время вспять. Поехать с ним. А дальше что? Жить в постоянном страхе, что любви не осталось, любить за двоих? На такое мне бы просто не хватило сил. Однажды я бы взяла нож и убила бы уже его.

Мы с Любой выходим на улицу, но нигде не видим чемоданов. Демьян тушит сигарету носком ботинка и кивает на машину.

– Поехали, отвезу. Чтобы ты потом не передумала в ЗАГС ехать.

– А с чего бы мне передумывать? Я вообще за другого собиралась.

– Ага, так собиралась, что… – он бросает взгляд на Любу и тут же замолкает. – Что вышла за меня. Погнали!

Я сажусь на заднее сидение, а Люба спереди. Тут же утыкаюсь лбом в окно, слушая череду вопросов Демьяну. Мне бы не слушать, но интересно, что осталось за кадром сторис.

Глава 9.

– Значит, ты у нас жил в Италии, – бросает Люба пробный мяч. – Учился?

– Да. Поступил на Архитектурный, он там лучший в мире. Всю юность об этом мечтал…

Мечтал, да… Он очень сильно мечтал уехать.

Я не хочу их слышать, мысленно затыкаю себе уши, но тело живет своей жизнью, не реагируя на мои приказы и воспринимая каждое слово, каждую букву.

– Ого, ты, наверное, и рисуешь красиво?

А ведь и правда. Архитектура – это про рисование, проекты, чертежи. А я ни разу не видела, чтобы Демьян рисовал. Раскрашивали, да, мы постоянно что-то раскрашивали, но сам он никогда не делал даже набросков. Может, я была этого не достойна? Или он и это считал своей слабостью?

А что я вообще знаю о нем? Может, и не было той любви? Лишь ностальгия по короткой детской дружбе? О счастливом времени, которое закончилось, как только Демьян пошел в школу и нашел более удобных приятелей, спокойно пожертвовав некрасивой свинопаской. Да, это прозвище еще в первом классе придумал Ремезов, но Демьян ни разу не попытался меня защитить, лишь провоцируя новые волны поводов для шуток и стеба.

– Нормально я рисую. Больше проектирую, конечно.

– Ого, уже?

– А ты думала, я там только пасту жрал сутками? Въебывать приходилось постоянно.

– Ну, у нас в вузе мы тоже не дурака валяли, вон, Ася…

– Люба… Мы, вроде, говорили про Демьяна.

Он скашивает на меня взгляд, но я тут же отворачиваюсь. Еще не хватало, чтобы подруга меня нахваливала. Выглядит это ужасно неловко.

– Точно. Но все равно, ведь надо было расслабляться… Ну, после учебы. Девочки, тачки.

– После учебы я разрабатывал проекты, чтобы, собственно, на эту учебу… Короче, мне было не до расслабона.

– Хочешь сказать, богатый папа не оплачивал тебе учебу? – фыркаю. Что за чушь?

– Часть денег, что я вернул, как раз пойдут на неустойку твоему Андрюше. Ты, кстати, в курсе, что твоего женишка выперли за наркотики?

– Как это низко, таким образом смешивать соперника с грязью, – ругается Люба, а я даже комментировать это не хочу. И это говорит человек, который чуть не убил меня в наркотическом угаре. Да, у Андрея была проблема с наркотиками, он делился со мной, лечился от зависимости. Это, по большей части, нас и сблизило. Уж кому, как не мне, знать, как справляться со срывами? Я сама, как наркоманка в завязке, только доза была далеко. А теперь вот она, руку протяни, а я ментально к кровати себя привязываю, чтобы не поддаться искушению, запертая в своем теле.

Я не хочу. Не хочу испытывать этой странной, неконтролируемой жажды! Ядовитого желания. Похоти, от которой плавится кожа. Я же чувствую его взгляд! Он словно нож, скользит вдоль вен, вспарывая границы, в которых я жила так долго… Я была в жесткой завязке, порой лишь трогая себя, но появился он, и все пробки слетели.

Я обижена на него. Я терпеть не могу его заносчивость. Его подлость. Но это не мешает мне думать о том, что он раздался в плечах, что новая прическа с бритыми висками ему идет. А эта щетина, словно напоминание о том, как она может колоться там, между ног, где дико влажно, где полыхает огонь. Я стягиваю бедра под внимательным взглядом Демьяна.

– Ты знала? – поворачивает он голову на светофоре, мельком цепляет сведенные коленки, потом уже смотрит в глаза. – Про его зависимость?

– Конечно.

– И, все равно, собралась замуж? Серьезно думала, что наркоманы бывают бывшими?

– Он не употреблял год.

– Он мог обманывать тебя, не думала?

– Единственный, кто меня обманывал, это ты.

– Вау, ребята, вы такие горячие! Даже жаль, что мне уже выходить. Ась, ты потом доберешься?

– Такси работает круглосуточно, – я зла на нее. Наверное, потому что ей это все кажется смешным, а у меня внутри словно пленкой все стянуто. Дышать тяжело. Думать еще тяжелее. Я даже из машины не выхожу, лишь наблюдая, как Демьян берет чемоданы и довольно ловко несет их к подъезду нашей панельки.