Свадьбу делать будем? (сборник)
Шрифт:
Но Вика никуда не ушла… Она присела на банкетку, которая стояла ближе к зеркалу, позади Айбалы. Осмотрелась… Во всей обреченной фигурке девушки, ее розовых зайцах и медвежатах (да еще сущий ребенок!), маленькой фотографии на столе, похожей на ту, что делают в будках моментального фото, чувствовалась тоска. Вика почему-то вспомнила, как ломают со звонким хрустом молодые ветки яблонь с набухшими, но не распустившимися почками… И какие они нежно-зеленые внутри…
– Как зовут твоего возлюбленного?
– Откуда вы знаете? – с горечью вскрикнула Айбала.
– Не надо быть Вангой, чтобы не почувствовать, что здесь все пропитано несчастной любовью.
Девушка самым мелодраматичным образом кинулась в подушки и зарыдала что есть мочи…
Через тридцать минут Вика знала все… Оказывается, хитрый
Переписка. Перезвоны. Клятвы. Признания. А тут этот толстый Джеки Чан про свадьбу что-то мелет…
– Я ему сказала, что, если силой заставишь, отравлюсь! Или отпусти меня – или отравлюсь! – Айбала с блестящими от гнева глазами рассказывала Вике историю своей любви.
– Ведь главное, это любовь? Правда? – с юношеским жаром спрашивала у нее девушка.
Вика молчала…
– А давай я тебе расскажу кое-что… Как я познакомилась со своим мужем.
Айбала подняла на Вику удивленные глаза.
– Мне было восемнадцать лет, как тебе скоро, я училась в пединституте в Вологде, ужасно собой гордилась. Что я – Вика Петрова, дочка запойной малярши – отца у меня никогда не было, – которая все детство провела либо на улице, либо в коридоре общаги, не знающая ни ласки, ни поддержки, ни помощи, только тошнотную нищету, когда съесть кусок мяса было счастье, а поспать в чистой постели – счастье вдвойне, – вдруг поступила в институт! Для меня это был как шанс вырваться в другую жизнь, сделать головокружительный прыжок, раз – и ты Алина Кабаева! В школе я старалась хорошо учиться, читала книги в библиотеке допоздна, выписывала в тетрадку цитаты классиков, чтобы казаться умнее при случае, посещала театральную студию. Кстати, сама себя туда записала! Мне очень хотелось другой жизни, чтобы все как у людей. И вот в институте, помню, февраль, я готовлюсь к докладу по детской психологии, а есть хочется ужасно, аж сосет под ложечкой… Думаю, возьму сто рублей, куплю два «Доширака» и батон, потом вернусь обратно в общагу. Подхожу к магазину, а это такой не сетевой супермаркет, а захолустная палатка, где помимо сникерсов, молока еще и водку в стаканах продавали. Товары, так сказать, первой необходимости. А возле магазина валяется пьяница. Холод собачий, а он в синтепоновой курточке, без шапки, обоссанный, руки красные, водкой несет за версту… Оставить так – замерзнет! Звонить кому-то? Кому звонить? Вдруг вижу, из-за угла бежит парень лет двадцати, с детскими санками, и кричит мне: «Оставьте! Это мое добро!» Это был Никита. Мой будущий муж. Так мы с ним познакомились.
Айбала молчала.
– «Доширак» купили? – спросила она.
– Нет, не купили. Купили бубликов, сто граммов «Мишки на Севере», пачку плавленого сыра и батон. Отвезли отца Никиты домой, а потом всю ночь проговорили на кухне. Оказалось, что мы как два инопланетянина, которые наконец-то встретились. Знаешь, какой это был разговор! «Я весь зеленый!» – «И я вся зеленая». – «Ты такой же, как я». – «Мы оба зеленые!». Как тебе это получше объяснить, Айбала… Мы прожили с Никитой очень похожие жизни, почти на соседних улицах Вологды, с той лишь разницей, что у Никиты не было матери, а у меня отца. И мы – дети пьяниц. И нам очень-очень хотелось другой, нормальной жизни. Наша встреча – это встреча инопланетян, которые хотят попасть на свою планету, но вместе. Теперь вместе. Два зеленых человечка… Через три дня мы с Никитой поженились, просто пошли в ближайший загс и поставили штампы. После того как я закончила вуз, мы уехали в Москву. Люди всегда едут в Москву, когда им больше некуда ехать. Помнишь? Это из фильма «Русалка». Здесь стали зарабатывать видеосъемкой и корпоративчиками, потом пошли свадьбы…
Айбала сделала круглые глаза.
– Зачем вы мне это рассказали?
– Не знаю… – Вика пожала плечами. – Просто подумай, что твой жених может дать вашим будущим детям. Ты не просто выходишь замуж, но еще выбираешь отца своим будущим детям. Айбала, милая, у них будет все, о чем другие даже не могут мечтать… И это стоит того, чтобы сказать судьбе «да». Подумай, какой прекрасный выйдет из Асмета отец…
– Уходите… – тихо, но без злобы произнесла Айбала. – Я все поняла… А теперь уходите…
– Ухожу… – покорно ответила Вика, – Вот моя визитка, я оставлю ее здесь, на банкетке. Если передумаешь, то позвони мне. Будем делать самую красивую свадьбу. Твою… Ну, пока…
Вика тихонько закрыла дверь и подумала, что все, что она сказала, было чистой импровизацией, но без единого слова лжи.
И еще поймала себя на мысли, что миллион – это мало.
Надо было у змеи Ибрагимова просить больше.
…Только когда Вика устало плюхнулась меж двух полных дам в метро, она смогла чуть-чуть расслабиться. Она среди своих. Простых, неприветливых, но очень родных людей. У тетки справа были въевшиеся черные следы на указательном пальце правой руки («Картошку чистила!» – с теплотой подумала Вика) и поцарапанное обручальное кольцо. Тетка слева читала цветную телепрограмму про очередной развод модной звезды сериалов, и от ее волос едва уловимо пахло жареной рыбой. Народ торчал в телефонах, кто-то переговаривался, два человека читали, один дедушка вез в клетке грустного сиамского кота с оборванными усами…
Вика почувствовала, что не по-человечески устала, ведь сегодня ночью она совсем не поспала, еще очень хотелось есть и чтобы… пожалели. Кто-то просто погладил по голове и сказал, что все будет хорошо. Но таких подарков она даже в детстве не получала, а что говорить теперь, когда ты женщина за тридцать лет…
Тепло метро приятно убаюкивало. Вика прикрыла глаза. Она думала про превратности любви. Сколько было уже сделано свадеб, сколько пар она поженила, но как редко встречалась настоящая любовь… «Потому что пришло время», «Потому что вместе работали», «Потому что хочется детей», «Потому что мама проела мозг, чтобы выходила замуж…», «Потому что надоело одному и заморозку из супермакета в микроволновке разогревать…»…
Поезд метро летел вперед, и все это роскошное, изысканное, шикарное из «Диаманта» сворачивалось и уменьшалось в размерах, пока не стало просто точкой на странице еще одного прожитого дня… Просто очередной заказ…
Очень хотелось поскорей домой, в свою берлогу, но нужно было забрать сына.
На седьмом снова долго открывали. И это раздражало. Ну от кого прячутся?
Вика забежала в квартиру и сказала скороговоркой: «ПриветСветаспасибозавсеМарикэтомама!» и тут же замолчала. Сначала Вика узнала его обувь, а потом его наглую морду. Замшевые ботинки, совсем не по погоде, гордо выпячивая носы, стояли на полке в коридоре. Да, это был именно тот мужчина, который сегодня в четыре утра открыл ей дверь в подъезде. Сейчас он был в стильном спортивном костюме. Красивый, надменный, с фирменной ухмылочкой. Видимо, Петр Мамонтов и правда много тренировался, потому тело было подкачанное, стальное. Он него шел мужской ток, сразу видно, что такой не привык получать отказы.
Светка рядом с ним смотрелась старше лет на десять, замусоленная и пожеванная, как будто бы она мимо проходила, по-соседски за солью зашла… Очень странный брак, на первый взгляд…
При виде Вики глаза Петра вспыхнули. Он едва скрыл довольную улыбку.
– Это Вика… А это Петр, мой муж.
Молчание. Все так и есть… Светин муж…
Соседка прервала затянувшуюся паузу:
– Я позову Марка, они заигрались…
Света говорила так, чтобы не смотреть в глаза Вике…
Дверь в детскую была закрыта, и оттуда раздавались веселые детские визги.