Свадьбы не будет, или Бракосочетание откладывается! Книга 1
Шрифт:
Людей, именуемых моими родителями, я тоже не видела. Как только мы взошли на борт «Венеры» наши пути разошлись. Меня это не удивило, не задело, не расстроило. Они для меня стали чужими, а брошенный как подачка билет, я определила в откупные. Где-то глубоко в душе я еще надеялась на какие-нибудь чувства со стороны родителей, но чуда не произошло. Холодный расчет правит миром этой проклятой аристократии. Тех, кто действительно достоин спасения, судьба жестоко наказала. Вот только за что? За то, что они родились в нормальных семьях, где честь, верность и достоинство не пустые слова? А ведь все кто сейчас летит на «Венере», даже не задумывались о жизнях других людей. В ста пятидесяти трех космических кораблях не нашлось места для простого
Жить ради кого-то не для себя – вот настоящая ценность человеческих качеств. Кто-то подумает, что я лицемерна, притворяюсь и на самом деле рада, что так получилось, что смогла выбраться, сумела подвести людей к нужной мне цели, но об этом бы подумала в первую очередь Элита, а я…, я сама этого не хотела. Я бы осталась на Земле. Достойно бы приняла свою смерть рядом со своей новой семьей, но они все решили за меня, выбрали мою судьбу, а подвести я их не могла.
Мои размышления прервал звук сигнала на входной двери. Хм, и кому я понадобилась? Вставать с кровати не хотела, так как было больно двигаться из-за нано – чипов.
– Открыть дверь, – громко приказала я системе корабля. Каждая каюта была запрограммирована на своего жильца и управлялась голосовыми командами, что сейчас было очень кстати.
Сев в кровати, уставилась на дверь, ожидая увидеть родителей, ведь больше я не знала, кому могла понадобиться.
– Влада, – пропел заискивающий голос из моего прошлого. – Недавно узнал, что ты тоже здесь и решил тебя навестить. Почему не сообщила, что снова в строю? Я немного обиделся, – еще и губки свои надул, которые я так раньше любила целовать.
Вот скотина! Пять лет не нужна была, а сейчас активизировался на горизонте. Неужели думает, что я как цепная собачонка вновь кинусь в его распростертые объятия? Наивный! Может раньше бы так и поступила, ведь была влюблена в него как мартовская кошка из заповедника, коих на Земле насчитывалось не более трехсот единиц. Сейчас я смотрела на этого голубоглазого блондина и недоумевала, что меня могло в нем так зацепить? Эти пухлые губы, или быть может огромные кукольные глаза цвета неба, массивный квадратный подбородок и острые скулы, формирующие новый контур лица, а может быть наращенная мускулатура и удлиненные на несколько сантиметров ноги? Или задница, какой бы позавидовала любая модель мира красоты?
Но это все опять мишура. Внешность вся искусственная, а я ведь даже не знаю, какой он на самом деле. Женя полностью изменил себя.
– В прошлый раз, когда я обратилась к тебе, ты указал мне на дверь, – как он меня тогда еще с лестницы не спустил в инвалидной коляске?
После того, как меня выгнали родители, я бросилась к своему любимому Женьке, но он тогда посмеялся надо мной, назвал неудачницей и посоветовал утопиться, дабы не позорить ни его, ни себя. Именно с его подачи я и оказалась тогда в реке. Он был всем для меня. Мой идеал. Я его боготворила и беспрекословно слушалась. Дура я.
– Кто не делает ошибок? – флегматично заметил он, пожимая плечами, нагло усаживаясь в роскошное кресло, вальяжно устраиваясь в нем.
Я не делаю. Больше не делаю. Прошлое навсегда останется в прошлом, а для меня начинается новая жизнь.
Каждое движение отточено до совершенства. Для него очень важен внешний вид, осанка, тембр голоса, взгляд, мимика лица. Все это отработано до автоматизма. Как я раньше не замечала всей этой фальшивости, идеальности до зубовного скрежета? Хотя и сама такая была. Единственным отличием меня от элиты была собственная внешность. Не знаю почему, но я себе не изменила, не легла под лазер и не перекроила до неузнаваемости тело. Я русоволосая девушка невысокого роста с заостренными чертами лица, насыщенным цветом зеленых глаз, нормальной грудью второго размера и худощавым телосложением. В двадцать лет приняла «эликсир молодости» и на этом все. Женька часто зазывал меня что-либо подправить, но я упрямо отказывалась. Хотелось, чем-нибудь отличаться от остальных и свое отличие нашла во внешности. Не была идеальной красавицей, но меня все устраивало. Возможно, Женька был со мной из-за положения моих родителей. Семья маршалов президента лакомый кусочек. Генеалогия идеальна, вот только Женька не знал о планах родителей на меня. Он не Никифоров.
– Ты ли это? – лениво фыркнула я, рассматривая бывшую любовь. – Помню, что все вокруг были виноваты, но только не ты, – ехидно закончила я.
– Я тогда был расстроен, – скривился Женя. – Не каждый день видишь любимую девушку в инвалидной коляске. Я испугался ответственности, – наигранно воскликнул он. Вот не верю ему и все. С любимыми так не поступают. А чувство страха за кого-то другого ему вообще не известно. Печется только о своей шкурке. – И вообще, если помнишь, то я отговаривал тебя тогда от заезда, – зло бросил Женька.
Было дело, но я не придала тогда значения его словам. Подумала – это просто блажь. Он мной манипулирует, а этого я позволить ему не могла. Мне никто не вправе указывать, что делать.
– Ты знал! – в ужасе воскликнула я. Только сейчас до меня, кажется, дошло, что и Женька причастен к той аварии. Ведь до того раза, он всегда охотно подготавливал меня к полету, но тогда резко стал отговаривать.
– Ты виновата, что не послушала меня, – раздраженно обвинили меня. Вот говорю же, что все вокруг виноваты, но только не он. Ублюдок. – Милане тот заезд был нужнее, а ты упрямо не хотела отступать и вышла на трассу. Что нам оставалось делать? – наигранно всплеснул руками этот предатель.
– Нам?
– Мы с ней крупно проигрались, – передернулся Женька. – Предкам говорить было нельзя, а заезд был реальным шансом, но мы знали, что Милана тебе проиграет, поэтому и решили покопаться в твоем треге. Мы не хотели, чтобы ты сильно пострадала, лишь вывести из игры.
– И вам это удалось, – ядовито процедила я, брезгливо окидывая взглядом этого козла.
Хотя, чему удивляться? Это наш мир и если бы я оказалась в той ситуации, что и они, то тоже пошла бы на этот шаг. Даже если бы они рассказали, что проигрались, я бы не уступила, не слила заезд, а наоборот еще и поиздевалась над ними. Такова была моя жизнь среди избранной аристократии. Собственное благополучие, превосходство над другими и довольство любой ценой, но не сейчас, не после того, что мне пришлось пережить. И ту прошлую себя я ненавидела, но и благодарила одновременно. За эти пять лет я отчетливо осознала, поняла всю значимость человеческого «я».
– Да ладно, – безмятежно махнул рукой Женька. – Все уже обошлось и ты снова в строю, – и так легко говорит об этом, будто бы ничего не случилось. Теперь я должна была встать с кровати и броситься в объятья Женьки, ведь он снизошел до меня, но это было бы раньше, а сейчас…
– Зачем ты пришел? – не было никакого желания с ним говорить. Убогий духом не стоит и секунды моего внимания, а те с которыми я бы общалась, не было на «Венере».
– Я все еще тебя люблю и хочу вернуть наши отношения, – у меня чуть челюсть не отпала от этой невозмутимой наглости. – Хотя Милана все это время и успокаивала меня, – скривилась, понимая, о каком успокоении идет речь. – Но люблю я до сих пор тебя, – я пребывала в глубоком шоке от цинизма и беспардонности этого человека. А ведь ему сто тринадцать лет! Вроде бы должен понимать всю серьезность жизни, вот только ведет себя хуже подростка. Как? Как я могла с ним связаться? Однозначно я была слепа.