Свадебное платье для Молли
Шрифт:
Девушка склонилась к Уитфорду и, осторожно откусив кусочек болгарского перца, закрыла глаза от удовольствия.
– Амброзия, – вынесла она вердикт и, открыв глаза, увидела, что Хьюстон внимательно изучает ее лицо. – Теперь моя очередь.
Девушка заправила соусом кусок сельдерея.
– Ненавижу сельдерей, – проворчал Хьюстон, когда она поднесла лакомство к его губам.
– Ты подаешь плохой пример! – предупредила его Молли.
Оглядев лица сидящих за столом дошколят, Хьюстон сдался.
Дошколята принялись давать ему указания:
– Выпей это!
–
– Макни в хлопья! Вот так!
Самый храбрый из мальчишек решился обнять Хьюстона. Он буквально обвился вокруг него, положив грязную ладошку на спинку его стула и склонившись к гостю. В другой руке малыш держал гостинец: морковку, покрытую кукурузными хлопьями. Часть угощения плюхнулась на начищенные ботинки Хьюстона.
Молли заметила, что на пиджаке, висящем на спинке стула, тоже появились грязные пятна. Но Хьюстону, судя по всему, было наплевать на то, что его костюму нанесен урон. Он перестал искать глазами пути к отступлению, ужас перед детьми ослаб. Он даже не попытался убрать пиджак подальше от грязных ладошек.
Взяв морковку из рук малыша, Хьюстон откусил кусочек, тщательно его прожевал и произнес:
– Объедение!
Молли пораженно уставилась на Хьюстона. Он снова открылся ей с новой стороны. Сегодня все было не так, как в саду, когда он бегал за ней, или в магазине, где они танцевали.
Маленькая девочка, стоящая рядом с Хьюстоном молча протянула ему недоеденную палочку сельдерея, покрытую сметаной. Она не спускала с Уитфорда огромных глаз, боясь, что он откажется принять ее гостинец. Но он вежливо взял угощение, прожевал и театрально вздохнул от удовольствия.
– Спасибо, принцесса.
Глаза девчушки расширились от удивления.
– Я принцесса?
Она обдумывала это несколько секунд, а потом улыбнулась Хьюстону, и в этой улыбке было столько радости и обожания, что у Молли защемило сердце.
Да, дети видят людей насквозь, не то, что взрослые!
«Я позволяю очаровать себя», – ужаснулась Молли. Что интересно – Хьюстон не прикладывал к этому никаких усилий, просто был самим собой.
Но кто остался бы равнодушным, увидев, как этот уверенный в себе мужчина, обычно застегнутый на все пуговицы, дурачится с малышней?
«Я могла бы полюбить его». Молли оцепенела от промелькнувшей мысли.
«Прекрати! – одернула она себя. – Ты привела его сюда с определенной целью».
К сожалению, цель эта явно отошла на второй план, пока Молли наблюдала за Хьюстоном Уитфордом.
Хьюстону не удалось удержать дистанцию. Каждый ребенок требовал его внимания, все тянулись к нему с самодельными угощениями. Уитфорду ничего не оставалось, кроме, как принимать их, делая вид, что он ест изысканные блюда из пятизвездочного ресторана.
Он просил записать ему рецепты закусок. Говорил высокопарным слогом и использовал слова, значения которых Молли не знала. И смеялся. Еще заразительней, чем в саду. Такого искреннего смеха Молли, наверное, никогда не слышала.
Девушка вспомнила все те случаи, когда ей удавалось уговорить Чака провести время вместе – как проводят его, по ее представлениям, влюбленные парочки. Катание
Вдруг он из тех редких мужчин, которые рождены, чтобы быть идеальными отцами? Веселых, игривых, любящих заниматься детьми?
– Я же тебе говорила, что ты мало смеешься, – прошептала ему Молли.
– Ах, мисс Молли, как же мне трудно признать вашу правоту, но, видимо, придется.
И Хьюстон улыбнулся. Молли показалось, что весь мир исчез и они остались вдвоем. А между ними зародилось что-то восхитительное.
Девушка поймала себя на мысли, что ей хочется сохранить каждый из таких моментов. Она вспомнила о фотоаппарате, достала его и сделала снимок, когда один из малышей запихивал в рот Хьюстона заляпанный кусочек моркови.
– Ой, вот этот был самым вкусным! Просто умереть не встать. Правда, теперь в меня больше не влезет ни кусочка, хватит уже, – взмолился Хьюстон.
Но все равно съел еще немного сельдерея, после чего похлопал себя по животу, закрыв глаза от удовольствия. Дети покатились со смеху. Молли сделала еще один снимок, хотя и сотрясалась при этом от хохота.
Она думала, что Хьюстон Уитфорд покажет свое истинное лицо, если вникнет в дела фонда. Так и произошло.
Но, если этот жизнерадостный беззаботный мужчина – действительно настоящий Хьюстон Уитфорд, значит, ее начальник куда более привлекателен, чем она думала изначально. И представляет реальную угрозу ее сердцу.
– Вы останетесь еще ненадолго? Сейчас будут рассказывать сказку.
Нет. В жизни не бывает «И жили они долго и счастливо»! Внезапно на Молли накатила волна паники, и ей захотелось срочно уйти из детского центра. Показалось, что ее план завоевать сердце Хьюстона обернулся против нее. Она-то собиралась достучаться до него ради «Второго шанса», не ради себя.
В итоге получилось так, что Хьюстон завладел ее собственным сердцем. И фонд тут абсолютно ни причем.
– Мы не можем, – быстро отказалась от приглашения Молли. – Мне очень жаль, правда.
Слава богу, они изначально не собирались задерживаться надолго. Но еще до того, как детишки принялись умолять их остаться и повисли на Хьюстоне со всех сторон, Молли встретилась взглядом с Уитфордом и поняла, что никуда они не денутся. Останутся.
Хьюстон, чья когда-то белая рубашка была вся измазана соусами и покрыта отпечатками маленьких ладошек, позволил отвести себя к раковинам, где послушно вымыл руки под пристальными взглядами малышей, а затем помог справиться с этим мудреным занятием каждому ребенку.