Свадебный переполох для графа Вракулы
Шрифт:
Большой изящный фонтан с каменной русалкой на вершине, деревянные беседки, увитые цветущим плющом. Чуть в отдалении находилось небольшое озеро, созданное Марьей. В нем мирно плавали лебеди, которых нам приволок торговец незнамо откуда, да еще и продал втридорога, словно они золотыми были.
Но, черт возьми, как же хорошо птицы вписывались сюда! И как же одуряюще сладко здесь пахло цветами. Они были выращены при помощи магии, но нисколько не уступали своим обычным собратьям.
– А вы знали, что лебеди умирают вдвоем? – спросила я у своего молчаливого спутника. – Есть такое поверье, что если один лебедь погибает, то его
– Я понимаю их, – неожиданно на полном серьезе произнес Алдис. – Я тоже не смог бы жить, если бы та, кого я люблю, умерла.
– Де Браус, вы же бессмертный, – напомнила я ему.
– Даже бессмертного можно убить, если знать как.
– Вы куда? – озадачилась я, наблюдая за тем, как мужчина уходит.
Остановившись, он вернулся ко мне и вдруг взял меня за руку. Теплые губы коснулись моего запястья, вынуждая вздрогнуть.
– У меня есть некоторые дела. Встретимся вечером.
И ушел, гад такой, заинтриговав по самое не могу. Я аж рот открыла от недоумения. Это что у нас за дела такие? Я-то почему о них не знаю?
Но как бы я ни допытывалась до прислуги и своего счетовода, никто ничего не знал. До самого вечера я не могла ни работать, ни думать о чем-либо другом. Так и слонялась бесцельно по замку, пока в кабинете графа меня дожидались отчеты о продажах, закупках и нашей прибыли.
Но в замок Алдис так и не явился. Он пришел прямо к началу конкурса сразу на площадь.
– И? Кто у нас лидирует? – полюбопытствовал он, останавливаясь от меня в опасной близости – прямо у меня за спиной.
– Да пока никто, но уважаемый маркиз – господин Вартскас, отец Нирады – подкупил примерно треть города. Остальные до таких масштабов не расщедрились. Прошу прощения, мне нужно начинать.
Поднявшись на пустующий сейчас постамент, я заглянула за ширмы, установленные за ним. Одни невесты явно нервничали перед предстоящими выступлениями, а другие были слишком уверены в себе. Я относилась к первым – нервничала, потому что переживала, чтобы собранных денег хватило на строительство школы. Я даже на дощечку в таком случае расщедрюсь с именами благотворителей.
Толкнув приветственную речь, я попросила вынести корзины. Их поставили перед постаментом, чтобы зрители могли легко кидать в них монеты. Одна корзина – одна невеста. Только после этого я объявила первое выступление и почти сразу пожалела, что у нас конкурс талантов. На сцену вышла Нирада.
– Я буду петь песню о любви, – объявила она нежным голоском, поправляя облако кружев, в котором тонула. Музыканты взялись за инструменты, выдавая мягкую скользящую мелодию. – Выыы-йду уууу-тром наааа балкон, поооосчитааааю роооозы. Тыыы подариииил духоооов флакон, а яяяя люблююююю мимоооооозы. Тыыы принеееес мне шоколааааад, а яяяя люблююю конфееееты. Нууу за чтооооо, за чтоооо же мне, гооооре-то все ээээто.
Я стояла, полностью парализованная чужим пением. Глаз нервно дергался, уши сворачивались в трубочки, но прекратить этот ужас я никак не могла. Не хотелось обидеть самую богатую невесту, а главное – ее отца, который радостно хлопал в ладоши и улыбался во все тридцать два зуба.
Видимо, мужчина давно и безнадежно оглох. В отличие от нас всех, к сожалению.
– Можно я ее сожру? – спросил Алдис, прячась у меня за спиной.
– Только после свадьбы! – провозгласила я, чем заставила вампира поморщиться.
Впрочем,
Сосредоточившись на корзинах, в которые летело золото, я кое-как перетерпела все выступления. Последней с совершенно неприличным стихотворением выступала герцогиня Дегольская. Опершись на свою клюку, бабуля задорно читала частушки.
Многим родителям пришлось закрывать уши своим детям, но простой люд принял старушку на ура.
И не только.
Обойдя меня, на мгновение положив ладони мне на плечи, де Браус подошел к ее корзине и высыпал из невидимого мне ранее мешка целую кучу золота. Просто гору денег. В полуфинал герцогиня пробралась исключительно потому, что была бесконечно богата и невероятно стара, но в финал-то я ее брать не собиралась!
Я ведь хотела графу только счастья, а какое счастье без детей? Тем более что дети старушки давно взрослые, как и внуки. Что он, с ее правнуками нянчиться будет?
– Это что за акт необоснованного человеколюбия? – строго прошептала я, когда мужчина вернулся.
– Возраст надо уважать, – коварно улыбнулся он одним уголком губ, обнажая ямочку на щеке.
Прищурившись, я непримиримо гипнотизировала мужчину взглядом, но он не поддался. На пытки времени не оставалось:– пора было подводить итоги, которые и без меня видели все. Невесты уже расстроились, как и их родители.
– Судьба финала решена! – произнесла я торжественно. – Перед нами шесть победительниц пятого этапа. От души поздравляю вас! Завтра утром вы переезжаете в мой замок и до конца отбора будете жить там. С собой можно взять только одну служанку. Благодарю остальных девушек за участие. Вы выступали достойно. Все вырученные сегодня деньги пойдут на строительство новой школы в Жопенье. На ее стене будет висеть табличка с вашими именами. Давайте похлопаем нашим участницам. Сегодня они сделали великое дело.
Девушки зарделись от похвалы. Аплодисменты были настолько громкими, что недовольные голоса их родителей потонули в этом гуле. В это же время заработала последняя ярмарка на нашем празднике жизни. Я надеялась, что до своего отъезда аристократы оставят в нашем городе еще немного денег.
Музыканты переместились под купол ярмарки. Там выступали мелкие фокусники, а еще приехали торговцы из соседних земель. Продавая свои диковинки, они платили нам неплохой налог и заодно добавили в наш рынок разнообразия. Здесь были и шелка, и вышитые золотыми нитями туфли, и украшения с драгоценными камнями. Редкие птицы, неведомые зверушки и восточные приправы. Под одним из навесов женщины учили девушек делать красивый яркий макияж, а под другим наносили потрясающую роспись на руки.
Мы с Алдисом неторопливо гуляли между рядами, угощаясь сахарными шариками.
– Ну что, вы уже готовы выбрать из этих красавиц одну-единственную? – спросила я, присев на каменную чашу фонтана.
– Я уже выбрал, – остановился мужчина рядом со мной, загадочно улыбаясь.
Он так смотрел на меня: прямо, открыто, дерзко, – что в какой-то момент мне показалось, будто он сейчас снова посмеет меня поцеловать, но теперь на глазах у всего честного народа. И он почти сделал это, склонился надо мной, что заставило меня в ужасе отпрянуть, спрыгнуть с чаши и отойти на шаг.