Сварливый роман
Шрифт:
— Мне очень жаль. — Белль похлопывает пожилую женщину по спине, как будто она взрослая.
— Спасибо, что нашла мою дочь, — говорит мне Алистер, его глаза блестят, как закат.
— Конечно.
Рядом с машиной Алистера останавливается еще одна машина. Из нее, спотыкаясь, выходит высокий красивый мужчина. На нем простая футболка и отглаженные брюки, но с таким же успехом он мог бы носить военную форму.
Его шаги резкие и решительные. Его спина прямая, как шомпол.
Он бросается к Белль
— Дядя Даррел.
— С ней все в порядке? — Дядя Даррел спрашивает Алистера.
Он кивает. — Кения нашла ее.
При его словах все трое взрослых поворачиваются и смотрят на меня.
На лице дяди Даррела появляется неподдельное облегчение.
Пожилая женщина смотрит на меня так, словно хочет нарядить в золото. Ее нижняя губа дрожит, и она крепче сжимает Белль, как будто маленькая девочка — единственное, что мешает ей схватить меня и расцеловать в щеки.
Я извиваюсь. Они придают этому большее значение, чем это было. Все, что я сделала, это побежала, плача, в этом направлении. Я не герой.
— Спасибо, — говорит дядя Даррел.
— Э-э, это было в основном совпадением.
— Моя мама и мама мисс Кения читают книги на небесах, — объявляет Белль. — Мисс Кения рассказала мне.
Я вздрагиваю. Она очаровательна. Но обычно я не распространяюсь о том, что потеряла свою мать.
Алистер подхватывает дочь на руки и подходит ко мне. Белль кладет голову отцу на плечо. Ясно, что Алистер обожает ее, но, очевидно, это происходит в обоих направлениях.
— Я не знаю, как я заглажу свою вину перед тобой, но я обещаю, что заглажу.
— Алистер, правда, — я качаю головой, — это не то, о чем стоило говорить. Можно даже сказать, что она нашла меня. Она чрезвычайно умная девочка. — Я улыбаюсь Белль, которая одаривает меня застенчивой улыбкой в ответ. — Она запомнила номер своего папочки и отдала его мне, не забыв ни единой мелочи. Она герой.
Улыбка Алистера мягкая. Мягче, чем я когда-либо видела на его великолепном лице.
Он не купился на мое уклонение.
— Папочка, — Белл выпячивает нижнюю губу, — мне нужно пописать.
— Хорошо, принцесса. Когда мы вернемся домой…
— Нет, сейчас, — шипит она.
Он обменивается беспомощным взглядом с пожилой женщиной.
— Я могу отвезти ее, — говорит она.
— Я пойду с тобой. — Он крепче прижимает к себе дочь. Должно быть, его сердце вырвалось из груди, когда он услышал, что она пропала. Он все еще выглядит встревоженным. Переводя на меня свои карие глаза, Алистер говорит: — Я найду ванную где-нибудь здесь. Мы сейчас вернемся.
— Конечно.
— Ты ведь останешься, правда?
У меня отвисает челюсть. Не думаю, что я слышал, чтобы Холланд Алистер просил меня о чем-нибудь с тех пор, как я
Рычать на меня? ДА.
Требовать своего? Определенно.
Но спросить так, что я не смогу дышать, если ты не скажешь "да" способом?
Никогда.
Пока он и пожилая женщина уходят, я замечаю, что дядя Даррел… Ну, Даррел — он слишком молод и слишком сексуален, чтобы быть моим дядей, — пристально смотрит на меня.
Хотя я видела его мимоходом, не думаю, что мы официально знакомы. Я решаю представиться. — Привет, я…
— Кения Джонс. — Выражение его лица ничего не выдает, и все же я могу сказать, что он доволен. — Я много слышал о тебе.
— О? От… Алистера?
Его улыбка загадочна. У меня такое чувство, что никто не сможет вытянуть из этого человека какую-либо информацию, даже если они будут пытать его несколько дней.
Я постукиваю пальцами по своей руке. — Ты, э-э, ты брат Алистера?
— Шурин. — Его зеленые глаза изучают мое лицо, как будто он отмечает каждое мое микро-выражение. — Брат Клэр.
Я потрясенно моргаю.
Он кивает. — Не хотите ли присесть?
— Э-э…
Он указывает на скамейку, и я следую за ним. Не потому, что я хочу поговорить, а потому, что у меня вот-вот подкосились ноги. Волнение от встречи с Белль отвлекло меня от усталости, но я снова начинаю чувствовать напряжение.
Мы вместе падаем на скамейку. Даррел бросает взгляд на здания вокруг нас, его спина прямая, как стрела.
— Вы были военным? — Спрашиваю я, не в силах сдержать свое любопытство.
— Нет. Мой отец был. Это передалось мне и Клэр.
— Понятно. — Я наклоняюсь и ударяю кулаками по бедру, чтобы ослабить напряжение. — Неудивительно, что она построила успешную компанию с нуля. Это требует дисциплины.
— Она была потрясающей.
Я отвожу взгляд. — Алистер никогда не говорит о ней.
— Он винит себя. — Даррел щурится от солнечного света. — Он был в машине в ту ночь, когда она умерла. Вообще-то, он был за рулем. После того дня он больше никогда не садился за руль машины.
Мои глаза расширяются. Такое чувство, что я смотрю на человека в костюме босса Годзиллы изнутри.
— Значит, он никогда не водит машину? Никогда?
Даррел качает головой. — После Клэр он полностью замкнулся в себе. Мало разговаривал. Не смеялся. Почти ничего не ел и не пил. Нам пришлось убедить его продолжать цепляться за жизнь, чтобы он мог быть рядом с Белль. Только тогда он принял душ, побрился и снова начал есть. Белль спасла его.
— Она обожает его.
— Это взаимно. — Он опускает подбородок. — Она — воздух, которым он дышит. Все, что он делает, из кожи вон лезет ради Belle's Beauty и пытается увеличить прибыль, это для того, чтобы он мог отдать это ей.