Сварщик
Шрифт:
Ее глаза сузились, прежде чем она рассмеялась и выпила весь стакан в три больших глотка. — Тогда мне больше достанется. — Она подошла ко мне, и я нахмурился, когда она немного пошатнулась.
— Ты тоже пьяна?
Она улыбнулась. — Возможно, я немного навеселе. Но в отличие от моей сестры, я умею держать себя в руках.
Она подошла ближе, и я сделал шаг назад. Она надулась. Ее губы были больше, чем я помнил, и они блестели от какой-то скользкой на вид жижи. — Знаешь, если бы не знала тебя лучше, то подумала бы, что ты не хочешь, чтобы я прикасалась
— Не хочу. Я встречаюсь с твоей сестрой, помнишь?
Она пожала плечами и провела рукой по груди. Я отказался следить взглядом за ее движением, вместо этого уставившись на ее лицо. — Я помню. Скажи мне кое-что, Ашер. Почему вы с Луной встречаетесь? У вас с ней нет ничего общего.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой свои отношения с твоей сестрой, — отрезал я.
Она снова надула губы. — Нам с тобой было бы так хорошо вместе. Ты ведь знаешь это?
— Я не интересовался тобой, когда мы были детьми, и, черт возьми, не интересуюсь тобой сейчас, — сказал я.
Гнев промелькнул на ее лице, прежде чем его сменила невинность с широко раскрытыми глазами, от которой мне захотелось присоединиться к Луне в ванной, боясь, что меня сейчас стошнит. Я ненавидел это фальшивое дерьмо, которое делали некоторые женщины, а Лидия была гребаной королевой фальши.
— Уверена, ты бы передумал, если бы узнал, что я могу с тобой сделать, — промурлыкала она.
— Нет, черт возьми, не передумал бы. Я не хочу...
Я не мог поверить своим глазам, когда Лидия бросилась на меня. Я поймал ее инстинктивно, дернувшись от удивления, когда она прижалась своими губами к моим. Застыл в шоке, не в силах поверить, что Лидия может быть такой сукой по отношению к собственной сестре. Когда Лидия попыталась засунуть свой язык мне в рот, дверь в комнату ее родителей открылась, и я услышал сладкий, знакомый голос Луны.
— Лидия, я забыла свою куртку. Думаю, она...
Я оттолкнул Лидию от себя так сильно, что та взвизгнула и приземлилась задницей на ковер. Луна стояла в комнате, ее веснушки резко выделялись на фоне слишком бледной кожи на ее лице.
— Что ты здесь делаешь? — прошептала она, когда Лидия грациозно встала.
— Луна, я не...
— А на что это похоже? — Лидия скользнула к сестре, торжествующе улыбаясь. — Ты же не думала, что Ашер Стоукс сможет устоять передо мной?
— Заткнись! — рявкнул я. — Луна, это не...
— Ты всего лишь жалкая замена тому, чего на самом деле хочет Ашер, – меня, — продолжила Лидия.
Лицо Луны исказилось, она повернулась и бросилась обратно в комнату родителей.
— Луна! Подожди!
— Ашер, оставь ее. Она не имеет значения. Что имеет значение, так это ты и я, и то, что ты чувствуешь ко мне. Теперь мы можем быть вместе, — Лидия схватила меня за руку и крепко обняла.
Я выдернул руку из ее хватки и уставился на нее. — Еще раз тронешь меня, черт возьми, и пожалеешь.
Ее лицо побледнело, и она облизнула блестящие губы. — Ты... ты не это имеешь в виду.
— Тронь меня и увидишь, что случится.
Она заложила руки за спину, слегка покачиваясь. Запах вина окружил ее, и я с отвращением покачал головой. — Ты настоящий гребаный кусок дерьма, ты это знаешь? Ты не стоишь и половины Луны. Если ты еще когда-нибудь попробуешь что-нибудь подобное, я позабочусь, чтобы ты больше никогда не увидела Луну и не разговаривала с ней.
— Ты не можешь. Она... она моя сестра.
— Она моя женщина, и я не позволю тебе продолжать причинять ей боль.
Ее родители уже стояли в дверях, мать смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а отец держал стакан виски и судорожно глотал. Я бросил на них обоих презрительный взгляд. — Это касается и вас обоих. Начните относиться к Луне с уважением, которого она заслуживает, или я заберу ее у вас, и вы никогда больше не будете с ней общаться.
Я сделал шаг ближе, и ее мать испуганно пискнула. — Луны здесь нет. Она... она ушла.
Я проигнорировал ее мать и уставился на ее жалкого отца. — Луна теперь принадлежит мне, и я сделаю ее счастливой и обеспечу ее безопасность. Если это означает держать тебя подальше от нее, я сделаю это. Ты мне веришь?
— Да, — сказал ее отец.
— Прекрасно. Прекрати играть в гребаных фаворитов со своими детьми, придурок.
Я бросил на Лидию короткий взгляд, полный отвращения. — Даже если бы не любил твою сестру, я бы не тронул тебя, даже если бы ты мне заплатила.
Я повернулся и вышел из комнаты. Как только дверь за мной закрылась, сжал руки в кулаки и едва удержался, чтобы не ударить кулаком в стену. Я был одновременно зол и болен до тошноты. Я устроил там хорошее гребаное шоу, но, по правде говоря, почти уверен, что потерял Луну навсегда.
Она думала, что я собираюсь трахнуть ее сестру, и как бы сильно ни любил Луну, не мог быть таким, как мой старик. Не мог просить и умолять о прощении за то, чего не делал. Она не поверит, что я не собираюсь ей изменять.
«Она может. Ты должен хотя бы попытаться».
Я толкнул входную дверь и побежал вниз по лестнице, но к тому времени, когда добрался до парковки, Луны нигде не было видно. Я завел свой грузовик и поехал к ней домой. Когда постучал в ее дверь, ответа не было, и она не ответила на мое сообщение. Я вернулся к своему грузовику и сел за руль, тупо уставившись в темноту. Через полчаса, когда Луна все еще не появилась дома, снова набрал номер ее мобильного телефона. По-прежнему никакого ответа, и я ударил кулаками по рулю.
«Не сдавайся, придурок. Ты должен хотя бы объяснить, что произошло. Если она тебе не поверит, тогда ты можешь уйти, как идиот, вместо того, чтобы проглотить свою гордость и умолять ее поверить тебе».
Я провел рукой по лицу. Это бессмысленно. Луна может быть где угодно, и неужели я действительно собираюсь сидеть на парковке, как чертов сталкер, и ждать, когда она вернется домой? Она не хотела меня видеть. Если бы хотела, то подождала меня в отеле.
Недовольно ворча, я поехал домой. Когда вошел в дом, Изабель сидела в гостиной и смотрела фильм на ноутбуке.