Сватовство майора
Шрифт:
В чем, в чем, а в этом вопросе она была права. Даже как-то бессмысленно сомневаться в суровом нраве следователя и его фанатической преданности закону. Посадить, конечно, не посадит, но ругаться будет, возможно даже матом. Зажмурив глаза, я ясно представила лицо Вовки, узнавшего, что я скрываю от него ценные сведения. Картинка получилась настолько невеселой, что я даже передернула плечами, точно в ознобе.
— Да ладно, Дусь, — включила я задний ход, — я же пошутила! Ты, мать моя, совсем разучилась шутки понимать. Про Макарова я узнала от нашей официантки. Вот и весь секрет полишинеля! А теперь твоя очередь!
Сестричка задумалась, размешивая ложечкой сахар в чашке кофе, а я дала себе вторую за последний час страшную клятву: никогда больше не подключать Дуську к следствию, потому что дело это слишком волнительное. Если она все время будет так меня шантажировать, то нервный стресс мне обеспечен!
— В общем, по полученной мною информации… из проверенных источников, — на всякий случай добавила Евдокия, — вовсе не господин Макаров кинул своего босса, а его дражайшая супруга. А господина Макарова через это дело посадили. Так что, моя дорогая, товарищ безвинно срок мотал!
— Ну да! — хмыкнула я. — Бандит, он и есть бандит! А за каждым бандюком хоть какой-нибудь грешок, да имеется!
— Возможно, — согласилась Дуська, — но самое интересное не в этом. Он до сих пор Ленку свою любит до одурения, все ей простил и всем соседкам строго-настрого наказал: кто увидит ее, пусть немедленно звонит ему хоть днем, хоть ночью. А уж он в долгу не останется. Тысячу долларов пообещал тому, кто первый сообщит о Ленке хоть что-нибудь.
Дуська замолчала. «Что ж, подумала я, — значит, господин Макаров наш союзник, а не противник. Это уже радует. Вполне вероятно, что он поможет и преступление раскрыть. Должны же у него быть какие-то связи».
— Жень, — Евдокия преданно посмотрела мне глаза, — я тут вот что подумала… Найти бы нам этого Макарова. Он бы нам денег подбросил… Да и вообще…
— Меркантильная ты, Евдокия, — вздохнула я, — у человека горе, а ты хочешь нажиться на этом.
Дуська насупилась:
— Ты чего это, Женька, такие нехорошие слова говоришь? Кто это нажиться хочет? Я, может, наоборот, мечтаю облегчить мужику страдания! А если он за это еще и деньги нам заплатит… Только вот где искать этого Макарова…
— Здесь, — коротко ответила я.
— Это понятно, раз он хозяин этой столовой. Но ведь просто так к нему не придешь и не скажешь, мол, давай нам штуку баксов, а мы тебе о Ленке кое-что расскажем… Он ведь вместо денег может и промеж глаз пульку залепить. Бандиты — товарищи нервные. Оно и понятно, работа у них — не дай бог!
— Дусь, ты не поняла. Я в том смысле говорю «здесь», что он сейчас действительно здесь и сидит за соседним столиком. А на улице стоит его транспортное средство по имени «Мерседес».
Опустив ресницы, я наблюдала за произведенным эффектом. А он был просто потрясающим: рука сестрицы, подносившей в этот момент чашку с кофе ко рту, дрогнула, и черная жидкость выплеснулась на светлые джинсы и голубой свитер Евдокии. Но она, казалось, этого не заметила, потому что округлившимися глазами принялась осматривать помещение в поисках Ленкиного мужа.
— Точно, это он! — наконец заметила Дуська лысого дядьку. — Он же и был на той фотографии, которую ты сперла у Инессы!
— Не сперла, — я поморщилась, — а изъяла в интересах следствия!
— Да какая, к черту, разница! Слушай, Жень, может, я пойду познакомлюсь с ним, а? Как раз мой любимый размерчик: толстенький, лысенький, слегка за сорок, но больше к пятидесяти… Ты же знаешь, этот контингент на меня здорово западает… Ну, я пойду? — Евдокия оторвала свое основание, обтянутое джинсами, от стула.
— Подожди! — остановила я сестру. — Ты что же, так и пойдешь на свидание с пятном от кофе на самом интересном месте?
Дуська опустила глаза:
— Ой, ё-мое!
— А потом, ты же сама говорила, что бандиты — люди непредсказуемые! Возьмет и пульку промеж глаз засандалит!
— Господи, а что же делать-то? Ведь уйдет, Жень! О, гляди-ка, он уже уходит! — вполне искренне огорчилась Евдокия.
Макаров на самом деле поднялся и, переваливаясь, покатился к выходу.
— Женька, да сделай же что-нибудь! — прошипела сестра. — Он ведь уйдет!
— Ну и скатертью дорожка, — равнодушно пожала я плечами. — Далеко не уйдет, а вот так, с бухты-барахты, приставать к человеку нельзя, можно напугать до смерти!
— Что ты этим хочешь сказать? — прищурилась Дуська.
— Только то, что, прежде чем познакомиться с господином Макаровым, нам надо привести себя в соответствующий вид: принять ванну, выпить чашечку кофе… А вечерком мы его и прищучим!
— Где? — деловито осведомилась Евдокия.
— Что где? — не поняла я.
— Щучить будем?
— A-а! Ну, или здесь, или в «Туборге», тоже его, кстати, забегаловка!
— Ничего себе! — присвистнула Дуська. — Ты это называешь забегаловкой?! Бар, бильярд, а внизу так и вовсе боулинг!
Я лишь пожала плечами: по мне, так все эти злачные места и есть забегаловки.
По пути домой я решала один весьма непростой вопрос: что делать с Вовкой? Рассказывать ему все или частями?
В квартире нас встретил все тот же беспорядок. Мы слишком поспешно покидали жилище и поэтому не успели убраться. Посреди хаоса мирно дремал Рулька. Мне даже показалось, что он счастливо улыбается во сне. Вскоре стала понятна причина такого блаженного состояния собаки: сковородка, на которой оставалась картошка, заботливо приготовленная Дуськой, сияла первозданной чистотой. Я вздохнула и принялась за уборку. Следователь мог заявиться в любую минуту. Евдокия, ленивая от природы, некоторое время мужественно наблюдала за моими стараниями, а потом все-таки присоединилась ко мне. Дела пошли веселее, и уже через час мы сидели на кухне и пили чай с пирожными, благоразумно купленными мною по дороге из «Глиссады».