Сваты
Шрифт:
После игры все четверо остановились возле дома для того, чтобы Денни мог принять душ и переодеться. Пока они ждали его, Мелисса смотрела, как Дори освежает макияж. Когда Дори спросила, не хочет ли Мелисса воспользоваться ее духами, девочка посмотрела на нее так, будто она предложила ей побрызгаться не духами, а машинным маслом.
— Ни за что. Никто не заставит меня использовать этот мусор. Это все для неженок.
— Все равно спасибо, — пробормотал Гевин, направляясь из дома к машине.
— За что?
— Я уже ой как долго пытаюсь превратить этого ребенка в девочку. Она самая
Дори не могла представить себе, что Гевин проигрывает хотя бы один спор, и быстро спрятала свое удивление, что его дочь выиграла эту битву.
Ярмарка в Пьюаллепе была самой большой сельскохозяйственной выставкой во всем штате Вашингтон. Она была расположена в небольшом районе в тридцати милях на юго-западе от Сиэтла. Ярмарка привлекала людей отовсюду западней Вашингтона, и на ней были лучшие воспетые Голливудом развлечения.
Будучи коренной жительницей Сиэтла, Дори много раз бывала на ярмарке — она любила восторг и волнение, которые испытываешь, катаясь на аттракционах. Экспонаты были самыми лучшими во всей стране. И еда была просто сказочной. Так как Гевин заплатил за всех при входе, Дори купила всем шарики из кукурузной муки и сахарную вату.
— Пойдемте на аттракционы! — с нетерпением попросила Мелисса.
Толпы людей были просто огромными, особенно вокруг аттракционов, что заставляло Дори сомневаться.
— Я бы лучше посмотрела на некоторые экспонаты, пока вы двое походите, — сказала она, поворачиваясь к Гевину.
Равнодушное выражение его лица сказало ей, что ему в общем-то все равно. Если Мелисса и была разочарована необходимостью ждать, то никоим образом этого не показала. Она энергично побежала вперед, указывая на те экспозиции, которые она и Денни хотели увидеть первыми.
Вместе они посмотрели на кроликов, свиней и козлов. Дори не смогла не рассмеяться, когда Денни и Мелисса выбежали из сарая с коровами, зажав нос. Гевин тоже, казалось, немного смягчился, и его комментарии по поводу поведения Денни и Мелиссы были достаточно забавными, к ее удивлению.
— Папа, посмотри.
Мелисса схватила отца за руку, когда они дошли до импровизированного курятника, и повела его к инкубатору, где под теплым светом находилась дюжина яиц. Малюсенькие клювики проклевывались через белую скорлупу, захватывая внимания всех, кто наблюдал за этим.
Следующим местом была пасека. Организаторы проявили выдумку: пчелиная матка была помечена светящейся точкой, и Денни с Мелиссой несколько минут с увлечением рассматривали улей со стеклянной стенкой, наблюдая за его внутренней работой. Когда они отошли, Дори осталась, чтобы послушать десятиминутную лекцию о живой природе. Гевин и дети были не так заинтересованы, но они задержались у соседнего вольера и прислушались к стрекотанию белоголового орлана.
От помещений с животными переместились к стенду организации, которая занималась развитием потенциала молодежи. А после они, наконец, вышли к центру ярмарки.
Два часа спустя Дори и Гевин пили кофе за столиком для пикника, в стороне от аттракционов, где их дети стояли в очереди.
— Я вам не очень-то нравлюсь? — Прямой вопрос Гевина слегка удивил ее.
Нельзя было сказать, что он действительно не нравился ей. На самом деле, как она поняла, ей нравится его остроумие. Но Дори не пыталась обмануть себя, веря в то, что Гевин сильно желает проводить с ней время. Захватив сегодня с собой Дори и Денни, он просто исходил из своих собственных соображений — это помогло ему сделать вечер с дочерью более легким.
— Я пока не решила. — Она хотела ответить так же прямо, как был задан вопрос.
— По крайней мере, вы честны.
— Могу предложить вам куда более честности, если пожелаете.
— У меня такое чувство, что мои уши будут гореть как минимум неделю, — медленно улыбнулся он.
— Вы правы.
— В свое время я привлекал многих охотниц за богатством, — на лице Гевина появилось настороженное выражение, — и хотел, чтобы вы поняли: я не намерен жениться снова.
Немыслимое самомнение! Кровь буквально закипела в ее жилах.
— Я что-то не припоминаю своего намерения выходить замуж, — грубо ответила она.
— Не поймите меня превратно. Вы очень милая женщина, которая делает великое дело, растя сына. Но он ищет отца, так, по крайней мере, он сказал, а вы ищете мужа. Просто не старайтесь видеть меня в своем радужном будущем.
Рука Дори непроизвольно сжала чашку с кофе, но она загнала вглубь желание выплеснуть содержимое ему в лицо. И заметила на его губах едва видимую улыбку.
— У вас очень выразительные глаза, — сказал он. — Когда вы злитесь, это заметно.
— Вы бы не улыбались, если бы знали, о чем я думаю.
— Пожалуйста, держите себя в руках, миссис Робертсон.
— Я вовсе не собираюсь навязывать вам себя, мистер Паркер. — Дори не скрывала насмешку в голосе, мысленно изумляясь, что может так хорошо себя контролировать. Встав, она бросила свою чашку с недопитым кофе в ближайшее мусорное ведро.
— Сверим часы? — Он безучастно посмотрел на нее. — Через три часа. Встретимся здесь же.
Отлично, она куда приятнее проведет время одна. Осталось еще много экспонатов, на которые можно посмотреть. С Гевином все было ясно. Все это время он беспокоился, что она спит и видит, как бы надеть на его палец обручальное кольцо.
— Куда вы собрались? — Гевин поспешно встал и последовал за Дори, растерянно сузив глаза.
— Наслаждаться одиночеством. А это значит, что я пойду туда, где нет вас.
— Подождите-ка. — Гевин остановился. Казалось, он выглядит потрясенным. — Забудьте мои слова.
Дори резко накинула ремешок сумки на плечо. Нечасто встречались мужчины, которые пробуждали в ней такие сильные эмоции. «А хуже всего, — думала Дори, — было то, что, несмотря на проявленное равнодушие, Гевин Паркер мог бы мне понравиться». Он был загадкой, а ей всегда нравились тайны. Мелисса была впечатлительной девочкой, которая отчаянно нуждалась в женском влиянии. Было очевидно, что Гевин не способен справиться с дочерью. Из их разговора во время футбольного матча Дори узнала, что Мелисса провела очень мало выходных с отцом. Дори могла лишь предполагать, где же находится ее мать, так как девочка ни разу не упомянула о ней. А она не хотела открыто проявлять интерес.