Сведи меня с ума
Шрифт:
— Вы правы, — согласился он. Он так и не научился подлизываться к мисс Миллер. Она и раньше-то никогда не поддавалась на это, чем всегда восхищала его. Если бы она не подталкивала его, не заставляла относиться к учебе всерьез и думать о будущем, то сейчас он скорее всего водил бы грузовик, как оба его родственничка.
Брент задавался вопросом, а что она сказала бы, если бы узнала, что ручка и карандаш, которые она подарила ему в честь окончания школы, всегда лежат у него на столе, где бы он ни работал. Память о том дне, когда она ему сделала этот подарок, никогда не покидала его.
Дойдя до служебного входа, он заколебался. Как мужчина выражает признательность женщине за перемены, произошедшие в его жизни благодаря ей?
— Мисс Миллер?
Она обернулась и вопросительно посмотрела на него.
— Я, ах… — Он вообще не знал, что и как сказать. — Я… только хотел поблагодарить вас за то, что вы наставили меня на путь истинный и поддержали в те школьные годы.
На мгновение ему показалось, что она, как было раньше, засмеется. Но вместо этого мисс Миллер поклонилась.
— Подходящее определение. Если бы я не приняла меры, эти девочки приставали бы к тебе день и ночь.
— Ну… — он подмигнул ей, — а кто, кроме Джанет и Лоры, еще будет на сцене?
Она хитро сощурила глаза.
— Не пытайся хитрить со мной, молодой человек. У меня рот на замке.
Закинув голову, он одарил ее своей самой очаровательной улыбкой.
— А не мог бы я выбрать вас для свидания, о котором мечтал, и спасти всех нас от многих неприятностей?
Она секунду смотрела на него, словно заглядывала в самое нутро тем странным способом, которым она умела.
— Ну, Брент Зартлич, я полагаю, что ты перенервничал. Он усмехнулся. А он-то надеялся, что научился хорошо скрывать свои чувства, но мисс Миллер видела его насквозь.
— Ты только запомни одну вещь, когда появишься на сцене, — сказала она, — чувство юмора продлевает жизнь.
«И это говорит женщина, чье лицо просто рассыпалось бы, если бы на нем когда-нибудь появилась настоящая улыбка», — подумал он.
— Не надо. — Она погрозила ему пальцем. — Не надо быть мрачным.
— Я никогда не был мрачным, — заверил он ее. Она покачала головой.
— Как я уже сказала, кое-что никогда не меняется. — Она пошла дальше, но вдруг остановилась. — Я скажу тебе одну вещь, Брент Зартлич. Несколько уроков правильной речи и модная одежда не сделают тебя другим. Если люди в этом городке были слишком слепы, чтобы увидеть в тебе яркого, чувствительного мальчика, то теперь, когда ты вернулся, не стоит беспокоиться об их мнении. Тебе надо лишь подняться на сцену, дать зрителям то, за что они заплатили, и все в порядке. Ты понял?
Он скрыл усмешку.
— Вы говорите так, будто я собираюсь устроить стриптиз. Она пристально посмотрела на него, и этот взгляд пронзил его насквозь.
— К тому времени, когда все это закончится, ты почувствуешь себя так, будто занимался этим всю жизнь.
Глава 3
Чувство юмора удлиняет жизнь. Брент мысленно повторял эти слова, стоя за кулисами. В дырочку ширмы, отделяющей его от второй половины сцены, ему удалось кое-что увидеть. Огромные психоделические цветы оранжевого, желтого и зеленого цвета резко контрастировали с декором в стиле рококо и фресками оперного театра.
Два барных табурета занимали половину сцены, один для него, другой для мэра Дэвиса, который уже приветствовал зрителей. Брент подумал, что такие же табуреты, видимо, ожидали трех участниц на другой половине сцены.
«Лора должна сидеть на одном из них. Интересно, как она выглядит, — думал он, — как сложилась ее жизнь, волновалась ли она из-за этого театрального представления?» Удивительно, подумав, что она через несколько минут будет рядом с ним, он почувствовал, как его волнение тут же улеглось.
Наконец-то мэр города Дэвис объявил о начале шоу:
— Итак, давайте поприветствуем нашего холостяка, знаменитого Брента Майклза.
Вот оно. Брент глубоко вздохнул, наклеил улыбку на лицо и вышел на сцену. Если что он и знал, так это то, как играть роль Брента Майклза, очаровательного, уверенного в себе, настоящего американца.
Мэр поприветствовал Брента, пожал ему руку и от всего сердца хлопнул по спине. Потом с микрофоном в руке мэр повернулся к зрителям.
— Конечно, большинство из вас узнает это красивое лицо из вечерних новостей, но те, кто из Бисон-Ферри, знали этого человека с детства и помнят, что он был особенным мальчиком.
Улыбка Брента не дрогнула, ему стало интересно: это фрейдистская оговорка или намеренное оскорбление?
— Как ты знаешь, Брент, мы долго держали в тайне, кто эти три леди, — произнес лысеющий мэр, обращаясь к нему с нарочитой строгостью. — Но почему бы тебе не заверить людей, которые собрались здесь, что ты не знаешь ни одну из них и что у тебя не было с ними никакого контакта?
— Действительно не знаю, кто они, и действительно ни с кем не разговаривал, — коротко ответил Брент на вопросы мэра. — Кроме мисс Миллер. К сожалению, она отвергла меня. — Он сделал паузу и добавил: — Она не захотела пойти со мной на свидание. Поэтому, я думаю, мне придется выбрать кого-то другого.
Легкий смешок пробежал по аудитории.
— У нас для тебя три отличные кандидатки на выбор, — сказал мэр. — Итак, Брент, прежде чем мы представим их, почему бы тебе не признаться перед всеми, что ты ищешь в женщине?
— Хорошо, я скажу вам, мэр Дэвис, — произнес Брент особым, чувственным, тоном, которого требовала эта игра. — Я должен сказать, что в женщине я ищу те же качества, что и в автомобилях: обтекаемые формы и… искушенность.
— Ты имеешь в виду скорость, да? — Мэр пошевелил бровями.