Свердлов. Оккультные корни Октябрьской революции
Шрифт:
Нет, я далек от того, чтобы обелять прочих лидеров революции, перелагая вину за все беды, зверства и безобразия гражданской войны на одного лишь Свердлова. Партия по тем или иным причинам не осудила его злодеяний, а тем самым приняла их. И то, чему он открыл дорогу, продолжало широко разливаться по Руси. Да и других проводников и исполнителей, помимо Якова Михайловича, оказалось более чем достаточно. Продолжилась вакханалия гонений на Церковь. И уже вскоре после смерти Свердлова, 11 апреля, его друг Загорский-Лубоцкий учинил кощунственную акцию публичного вскрытий мощей св. преподобного Сергия Радонежского с киносъемкой варварского действа. Видимо, за этот «подвиг» через несколько месяцев, когда 25
Еще долго разгуливал по стране «красный террор» — он оказался слишком «удобным» методом избавляться от политических противников. Не завершились реформами весны 1919 года и конфликты с крестьянством. Будут и дальше бесчинства продотрядов — кто их там в глубинке проконтролирует? Будет и голод, поскольку порочной являлась сама политика продразверстки. Будут и бунты, мятежи, восстания с жестокими подавлениями. И успокоение принесет только следующая реформа, в 1921 году. Но эти злодеяния и политические перемены были связаны уже с другими именами и выходят за рамки данной книги.
Когорта «свердловцев», которую создавал Яков Михайлович, после его кончины рассыпалась. Большинство из них стало впоследствии не «свердловцами», а троцкистами. Но чаще они оставались на должностях далеко не первого плана. Пристраивались при органах печати, при наркоматах, НКВД, ВСНХ. Многие часто меняли место работы, перескакивая то туда, то сюда.
Иерарх «сил неведомых» Якоб Шифф, один из главных закулисных вдохновителей и спонсоров российской революции, умер в 1920 году. Но его компаньоны Лоеб, Кун и пр. не только свалили Российскую империю, а еще и сделали на этом сногсшибательный «гешефт». В начале 1920-х, когда власть по сути оказалась в руках Троцкого, Зиновьева, Каменева и прочей шарашки, они чрезвычайно щедро расплатились с заокеанскими покровителями за «долги» российским золотом. В Америку хлынул настоящий золотой поток через подставные фирмы. По оценкам «Нью-Йорк таймс», не менее чем на полтриллиона долларов. Тогдашних. Из них в сейфах банкирского дома «Лоеб, Кун и компания» осело 103 млн. (Меркулов Д. Н., Бобровник В. М. Контрреволюция и национальная идея России, М., 2003). Так что «благословенный» нэп, воспетый нашими перестроечниками-демократами, стал, по сути, не только временем послаблений частному предпринимательству, но и первым периодом разворовывания нашей страны.
И наверное, не случайно именно в это время многие бывшие «свердловцы» вновь выдвинулись на высокие посты. Белобородов помогал Троцкому создавать «трудовые армии», стал членом ЦК, получил пост наркома внутренних дел. Сафаров возглавил комсомол. Стучка стал председателем Верховного Суда. Пинхус Войков как человек, долгое время живший за границей, получивший образование в Женеве и Париже, сумел устроиться по дипломатическому ведомству, был назначен полпредом (послом) в Варшаву. Вел себя заносчиво, бахвалился славой цареубийцы, заявлял: «Мир никогда не раскроет тайну гибели царской семьи».
Лейба Сосновский стал видным троцкистским публицистом. Прославился сборниками статей, где оплевывал Россию, ее традиции и историю — создав, например, книгу «Рассея». Чуцкаев возглавил не совсем понятный «Комитет по устройству трудящихся евреев». Голощекин возвысился до поста председателя Казахского крайкома партии (Казахстан тогда не был отдельной республикой), был избран кандидатом, а потом и членом ЦК КПСС. В Казахстане отметился страшными безобразиями, учинив, как он называл, «малый Октябрь». Преследовал национальные кадры, изводил под корень малочисленную интеллигенцию, давил даже казахов-партийцев. А в период раскулачивания и коллективизации вздумал перестроить на новый лад все хозяйство. И так «перестроил», что совсем развалил и вызвал
Юровский возглавил Гохран. И активно занялся аферами по перепродаже русских сокровищ за рубеж. Очевидно, в компании с покровителями из высших эшелонов власти. Но случайно вскрылась попытка вывезти за границу царскую корону, державу и скипетр. Та самая попытка, которую в фильме «Корона российской империи» приписали штабс-капитану Овечкину. В реальности это было дело рук «свердловца» и цареубийцы Юровского. Однако после разоблачения все ограничилось тем, что корону, державу и скипетр вернули с дороги, дело замяли, а виновник отделался увольнением.
Виктор Кингисепп подвизался в Коминтерне. Но при очередном переходе границы для нелегальной деятельности в Эстонии тамошние правоохранительные органы все же поймали его. И расстреляли. Зря они это сделали. Ох как зря! Иначе не был бы переименован старинный русский город Ям и не носил бы сейчас идиотское, режущее слух название Кингисепп.
В 1927 году пуля нашла и Войкова, его убил в Варшаве юный монархист Борис Коверда. Тоже совершенно напрасно. Потому что Войков на посту полпреда проворовался и находился под следствием. Потом коллеги шутили: «Если бы не Коверда, быть бы Войкову в советской тюрьме, а не в кремлевской стене». И уж конечно, станция метро в Москве нынче не называлась бы «Войковская».
Ну а в конце 1920-х — начале 1930-х годов, когда Сталин оборвал «благословенный» НЭП и принялся вычищать из советского и партийного руководства масонов и их приспешников, почти все «свердловцы» полетели со своих постов. Как троцкисты.
Кое-кто из соратников «товарища Андрея» успел умереть естественной смертью, от болезней — Аванесов, Стучка, Юровский. Остальные при последующих чистках в 1937–1942 гг. пошли под расстрелы. Белобородов, Теодорович, Бокий, Петерс, Лацис, Уншлихт, Петровский, Бела Кун, Крыленко, Яковлев, Сосновский, Чуцкаев, Дидковский, Герцман, Кедров. Некоторых «достреливали» уже во время войны — Голощекина, Сафарова.
Из видных «свердловцев» не тронули только Подвойского. Возможно, Сталин счел, что он затесался в эту компанию случайно. Впрочем, он и троцкистом не стал, да и от политического поприща был далек — возглавлял работу по физкультуре и спорту. Удалось уцелеть и рядовым громилам из свердловской шайки, наподобие Ермакова…
Брат Якова Михайловича, Беньямин, сполз по служебной лестнице вниз. На не слишком хлопотную и не слишком ответственную должность заведующего научно-техническим отделом ВСНХ. При этом оставаясь беспартийным. Имеются сведения, что в основном он занялся не наукой и техникой, а более привычным для себя делом. Личным бизнесом. Ввозя в Россию английские товары и толкая за рубеж меха, ценности, антиквариат, нефть. Тоже наверняка при покровительстве кого-то из высшего руководства. Не исключено, что имел отношение и к делишкам Гохрана, т. е. Юровского. И был связан очень теплой и взаимовыгодной коммерческой «дружбой» с… британской разведкой. Это не из советского обвинительного заключения. Это данные вполне «демократического» источника — радио «Свобода».
Вообще же из родни Свердлова самого высокого положения достиг двоюродный племянник его отца Генрих Ягода (Иегуди), всемогущий шеф НКВД. Высоко взлетели и племянники Якова Михайловича, дети его сестры Софьи — Леопольд и Ида Авербах. Леопольд, по воспоминаниям современников, «очень бойкий и нахальный юноша», влез в сферу культуры. Возглавил организацию «напостовцев», громивших и калечивших русскую литературу. А Ида вышла замуж за Ягоду и тоже подвизалась на культурном поприще — с одной стороны будучи шишкой в НКВД, а с другой — в писательских организациях. В 1937–1940 годах Генрих Ягода, Леопольд и Ида Авербах, как и Беньямин Свердлов, были расстреляны.