Свердловск 45. Раскол
Шрифт:
– Второй код, это код души. Это два неразрывных кода моего прошлого биологического тела. Не имея этих кодов, я ничем не отличалась бы от второго искусственного тела, от которого вы взяли запчасти.
Шумарина пробил пот. Он остановился и посмотрел в синие глаза Миры.
– Простите?! Что вы хотите сказать? Вы живая? Но как? – опешил Шумарин.
– Можно и так сказать, живой разум в неживом теле. Захарову удалось, казалось бы невозможное. Человеческое тело всего лишь сосуд. Бессмертная энергия или душа, называть можно как угодно, с гибелью своего сосуда стремиться занять
Шумарин был обескуражен, продолжительное время он шел молча, обдумывая информацию Миры. Из размышлений его вернула Мира.
– Новое тело я получила не так давно. Это была моя инициатива.
– Но зачем? – удивился Шумарин.
– Так я могу работать вечно с моим куратором. Меня не возьмут болезни, тело не подвержено старению, следовательно я смогу принести больше пользы правому делу.
– Мира, возможно, вы сочтете меня старомодным человеком, но то, что вы говорите, противоречит всем доктринам природы. Природа не дура и господь не калека, всё подчинено циклу жизни. Только представьте, что нас ждет, если все будут иметь искусственные тела? Продолжение рода потеряет всякий смысл! И будет ли вообще существовать это самое продолжение? Ведь само понятие вечной жизни будоражит многие умы фантастов, биологов по сей день. А если человечество не сможет отказаться от детей? Тогда это приведет к перенаселению, безработице и как мне кажется это только верхушка айсберга. Всё очень и очень непросто Мира. Да, вы шагнули далеко вперед с вашей технологией, но какие будут последствия? И кто будет нести ответ?
– Вы правильно рассуждаете, Евгений Русланович, но наша технология не для всех. Для тех, кто остался в живых из персонала Маяка, это в первую очередь шанс выжить в измененном мире Лесного, а так же противостоять той силе, что уже не дремлет и скоро расправит свои крылья.
– О каком противостоянии вы говорите сударыня?
– Город Лесной обитаем. Лаборатории работают как в Лесном, так и на болотах. Никто из научного состава не погиб как многие считают. Всё что нас окружает в закрытой области не случайность и не авария, это спланированная акция. Человечество хотят преобразить. Более детально вам расскажет профессор Захаров.
От услышанного Шумарин остановился.
– Вы хотите сказать, что всё это время лаборатории работали? И вот это всё, что нас сейчас окружает, это всё спланировано? Какой ужас! Сколько погубленных жизней и ради чего?! Ради амбиций тех, кто возомнил себя великим творцом и вершителем судеб?
– Вы совершенно правы Евгений Русланович. Я понимаю ваше негодование. Захаров не хочет, что бы такие изменения коснулись людей. Да, возможно мой куратор осознал это несколько поздно, но еще есть время всё повернуть вспять.
Шумарин вытирая пот платком, сбавил шаг.
– Прошу простить меня, возраст дает о себе знать, – Шумарин посмотрел на часы, – Не привык, знаете ли так быстро ходить.
Мира ничего не ответив, подхватила пожилого человека на руки, чем вызвала у него недоумение и чувство растерянности. Пройдя несколько десятков метров, женщина перешла на бег.
– Какой позор, – вздохнул Шумарин, – Никогда я еще не горел от стыда как сейчас.
– Не переживайте профессор, это останется между нами. Дальнейший рейд не будет таким ритмичным, так как бежать по окрестностям Лесного небезопасно.
– Мира, вы еще не устали?
– Нет, что вы. Я не знаю, что такое усталость. Заряда моей батареи хватит на месяц. Но так будет лучше, нам необходимо как можно скорее сократить дистанцию с базой Волкодавов и выдвинуться дальше в рейд. Вы говорили, что нас будут сопровождать. Вы знаете этих людей?
– Нас будут сопровождать одни из лучших. Группа Макса. Вы позволите этим людям пройти вместе с нами на территорию Маяка?
– Им позволят пройти. Люди нам не враги.
– Мира, а как с радиационным фоном обстоят дела на Маяке. Насколько я знаю, что из-за повреждения ядерного блока станции, на территории комплекса радиационный фон не совместим с жизнью.
– У вас устарелая информация Евгений Русланович. Мы вывели радиацию со всей территории комплекса с помощью наночастиц диоксида церия. Эти наночастицы впитывают в себя ионизирующее облучение и удерживают в себе. Вы не представляете, сколько полезных открытий было совершенно нами за эти годы.
– Мне не терпится поскорее добраться до Маяка Мира, признаюсь, вы разожгли мой научный интерес.
Мира лишь посмотрела в глаза Шумарину и прибавила к скорости. Оставшийся путь они преодолели за час. В конце тоннеля показалась серая бронированная дверь. Повернув колесо в центре двери, сработали приводы. Дверь неспешно открылась. Шумарин с Мирой вошли в темное помещение подвала.
– Мы не одни здесь, – проговорила Мира, закрывая профессора своим телом.
У противоположной стены засияли множественные красные и зеленые огоньки глаз неведомых ранее существ. Шумарин занервничал, создания приближались. В свет тоннеля вышло два человека в необычном снаряжении. Огоньки глаз оказались светом камер, расположенных на шлеме. Эти камеры меняли диафрагму в зависимости от яркости света. На людях было надето снаряжение из сплава пластика и металла. Головы всех присутствующих были защищены закрытым шлемом. На груди каждого была изображена красная звезда, на плече гордо отсвечивал герб союза. У лидера группы на спине огненно желтым цветом выделялся серп и молот.
– Здравствуйте, Евгений Русланович! Меня зовут Макс, присутствующие здесь люди являются членами моей группы. Вы пришли намного раньше оговоренного срока. За вами погоня?
– Здравствуйте Максим! Рад нашему знакомству. Нет, за нами нет погони. Мы добрались быстро лишь благодаря тому, что Мира бегом несла меня до Сатурна. Хочу представить вам Миру.
– Впервые так близко вижу манекена. Интересно. Но все вопросы потом, раз у нас появилась фора времени, предлагаю выдвигаться. Я рассматривал различные маршруты до Маяка, но в связи с тем, что наш рейд, скажем так, не совсем легальный, генерал Краснов мобилизует свои силы к утру. Отряды генерала прибудут к границам болота раньше нас. Нам необходимо прибыть к Маяку максимально быстро. Посему мы срежем путь и пойдем через Санаево.