Свет былой любви
Шрифт:
Бриджит ощутила головокружительное наслаждение. Если бы не объятия Эрика, девушка непременно упала бы, потому что ее не держали ноги. Словно прочитав мысли Бриджит, Эрик поднял ее, понес к кровати и опустил на простыни. Мгновение спустя ее разгоряченная кожа ощутила приятное прикосновение прохладного воздуха.
— Бриджит…
Он впервые назвал ее по имени, и от этого звука у девушки растаяло сердце.
— Что? — Ее ресницы затрепетали и поднялись.
— Ты уверена?
Уверена? Она знала это всегда.
— Да. Уверена.
Часто дыша, Эрик
— Ты понимаешь, что сейчас будет?
Разве мужчина с жестоким сердцем способен быть таким нежным?
— Да, понимаю.
Фаррингтон проглотил комок в горле. Мышцы на его шее сводило от желания.
— Если передумала, скажи сейчас. Потому что, когда я лягу в постель и ты окажешься подо мной, будет поздно.
Она протянула руку и погладила его щетинистую щеку.
— Я не хочу передумывать. Люби меня.
Его гипнотические глаза сузились, превратившись в две обсидиановых щелки.
— Любить? Это не имеет ничего общего с любовью, — предупредил он и со свистом втянул в легкие воздух. Следовало как можно быстрее овладеть собой. Однако это было уже не в его власти. Эрик сокрушенно покачал головой и капитулировал.
— Будь я проклят за то, что собираюсь сделать. — Он погрузил пальцы в ее волосы. — Ты — прекрасная, романтичная, невинная девушка, которая верит, что все происходящее диктуется небесным чувством. Это не так, Бриджит. То, что сейчас произойдет, всего лишь физическая потребность. Я хочу тебя. Схожу с ума от желания. Я захотел тебя с того самого мгновения, когда увидел у церкви. Моему телу не терпится оказаться внутри твоего, и целую вечность утолять свою жажду. Но, моя добросердечная, наивная молодая жена, это похоть, а не любовь. Поэтому я повторяю: уходи, пока не поздно. Потому что, если ты останешься, это все равно ничего не изменит. Ни нашу жизнь, ни разделяющие нас барьеры. Ничего. Даже после того как мы испепелим друг друга в постели.
По жилам Бриджит струилось жидкое пламя.
— Испепелим друг друга? Это так называется?
— Да.
— Покажи мне. — Руки Бриджит обвили его шею, пальцы стали поглаживать длинные волосы на затылке. — Остальное меня не волнует.
— Потом пожалеешь.
— Если и так, эта ноша будет моей. И решать тоже мне. — Она подняла глаза и увидела доброго, хорошего человека, которого Эрик пытался похоронить в себе. — Я твоя жена. Никто не сможет осудить тебя за то, что ты сделаешь меня женщиной. А поскольку на неверность я не способна и не хочу жить, не изведав страсти, ты единственный мужчина, с которым я могу ее познать. Пожалуйста, Эрик! Я знаю, что делаю.
— В самом деле? — спросил Эрик, опускаясь на нее. — Тогда помоги мне бог, потому что я этого не знаю.
Его губы стали пламенными, руки лихорадочно расстегнули платье и стянули его с Бриджит. Меж тем неумелые пальцы девушки, так и не справившись с пуговицами его рубашки, раздвинули полы и принялись изучать теплую, поросшую завитками волос грудь.
Фаррингтон сдавленно чертыхнулся, отвел ладони Бриджит, стащил рубашку, бросил ее на пол и несколькими сильными, яростными движениями раздел девушку полностью. Он отстранился лишь на мгновение, чтобы сбросить с себя остатки одежды, и окинул Бриджит жадным взглядом, который заставил ее действительно почувствовать себя прекрасной.
Затем Эрик опустился на нее и вздрогнул всем телом, ощутив прикосновение ее обнаженной кожи. Блаженный стон Бриджит был заглушен новым поцелуем.
Физическое ощущение было столь сильным, что она потеряла способность связно мыслить и стиснула Эрика в объятиях, отчаянно стараясь доставить ему наслаждение, но не зная, как это сделать.
Эрик поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз.
— Учи меня! — попросила она, не столько умоляя, сколько требуя.
Хищное выражение его глаз смягчилось. В их чернильной глубине зажегся странный свет.
— Тебя не нужно учить. Ты и так свела меня с ума.
— Но…
— Молчи. — Он по очереди коснулся губами уголков ее рта и пробормотал: — Не двигайся. — Руки Фаррингтона сжали ее упругие груди. Когда он ощутил невольный трепет девушки, в глубине его тела эхом отдался довольный стон. — По крайней мере, это я могу тебе дать. Лежи спокойно. Я хочу следить за выражением твоих невероятных золотых глаз в тот момент, когда ты совершишь открытие. — Губы Эрика отыскали пульсирующую жилку на ее шее. — Хочу почувствовать, как ты вздрогнешь от наслаждения, которое считала недостижимым…
Она пыталась что-то ответить, но в этот миг кончики больших пальцев Эрика коснулись ее сосков и начали легонько поглаживать их. Вскоре Бриджит потеряла способность думать, говорить и даже дышать. Отдавшись чувству, девушка раскинулась на кровати, закрыла глаза и позволила Эрику делать с ней все, что угодно.
Он тут же воспользовался этим. На смену пальцам пришли губы. Когда Эрик лизнул сосок, обхватил его губами и начал ритмично сосать, Бриджит едва удержалась от крика.
— Эрик… — еле слышно всхлипнула она.
Он не ответил. Вернее, ответил, но не словами, а тем, что передвинулся и начал ласкать ее левую грудь так же, как только что ласкал правую. Ладони Эрика опустились и начали гладить ее талию и бедра, наслаждаясь нежной кожей. Затем колени мужчины раздвинули ей ноги…
При первом прикосновении кончиков его пальцев к внутренней стороне бедер в Бриджит проснулось желание. Она отказалась слушать тоненький внутренний голосок, называвший ее развратницей, раздвинула ноги шире и жалобно всхлипнула, когда руки Эрика начали эротично поглаживать ее тело.
— Открой глаза, Бриджит.
Подчинившись приказу, она подняла ресницы и сделала открытие, еще более потрясающее, чем его прикосновения. Эрик тоже был охвачен страстью. Влажные пряди свешивались на его мокрый от пота лоб, черты лица заострились от желания. Но поразительнее всего было адское пламя, горевшее в его глазах — пламя, не имевшее ничего общего с гневом.
— Я хочу следить за тобой, — хрипло пробормотал он, продолжая поглаживать ее бедро. — Хочу видеть красоту твоей расцветающей страсти.