Свет и жар. Брак по воле духов
Шрифт:
– Вы знаете моё имя? – от удивления ничего лучше спросить не придумала.
– Да.
Вот так, просто и коротко. Задала дурацкий вопрос, получи такой же ответ!
– А я вашего не знаю, – прозвучало обиженно и по-детски.
Я разозлилась, да что со мной такое? Вроде, взрослая, неглупая женщина, а это всего лишь обычный мужчина. Ну, ладно, не обычный, а обалденно красивый мужчина… Мозг, родненький, включись!
Красавец слегка усмехнулся и шагнул ближе ко мне, намекая, что пора идти. Я вздохнула. Было реально страшно, и как бы мне ни хотелось изящно подать ему руку, на деле я вцепилась в него, как краб клешнёй. Его ладонь
– Меня зовут Вэллир, – уголки его губ чуть поднялись в намёке на улыбку.
Неожиданное откровение вызвало ступор. И пока я во все глаза смотрела на обретшего имя мужа, не заметила, как вместе с ним шагнула в портал.
Ощущение было не из приятных! На какие-то доли секунды мне показалось, что я оглохла и ослепла, голова поплыла, подступила тошнота. Не знаю, как долго я приходила в чувства, но, очухавшись, обнаружила себя стоящей посреди ярко освещённой комнаты. Вэллир держал меня за обе руки, и обеспокоенно всматривался в лицо.
– Добро пожаловать в мой дом, Алина, – я вздрогнула и обернулась на голос.
От резкого движения голова закружилась, и я сильнее ухватилась за единственную доступную опору, за мужа.
Жрец стоял напротив нас, прислонившись плечом к дверному косяку. Он переоделся в брюки и рубаху, но даже это не сделало его вид более цивилизованным. Хищник, хитрый и опасный.
– Я слышал ваш разговор через портал, и раз вы с мужем уже познакомились, то позвольте и мне представиться снова. Моё имя Ахор. Я жрец Южного Храма Горных Духов.
– Что значит «снова»? – я растерялась.
– Я называл вам своё имя, когда вы только перешли границу миров. Но полагаю, шок стёр часть ваших воспоминаний, – он говорил спокойно и терпеливо, как психиатр с пациентом, и эта мысль меня взбесила!
– А может, их стёрла та дрянь, которой вы меня опоили? – вскинулась я.
– Что же, учитывая ваше ослабленное состояние, такое тоже может быть, – он беззастенчиво ухмыльнулся, а я поняла, что попала в точку. – Но, что бы вы ни думали, настойка была нужна, чтобы успокоить вас, помочь расслабиться, и …
– И вынудить выйти замуж без всяких возражений! – перебила я, злобно сверля его глазами.
Ответом мне стал оценивающий взгляд.
– Вы так резко высказываетесь против этого брака, но, по-моему, вполне комфортно чувствуете себя рядом с мужем… – он усмехнулся, выгнув бровь, а голос сочился издёвкой!
Тут до меня дошло, что Вэллир всё ещё стоит рядом, и мы держимся за руки. Удивлённо перевела глаза с наших рук на его лицо, и зависла, встретив внимательный, мягкий взгляд.
А глаза-то у него, как у кота, зелёно-жёлтые, с пушистыми чёрными ресницами!
ГЛАВА 4 «КЛИНОК И ПЛЕД»
Уф! Еле выплыла из озёр необычных глаз, мысленно влепив себе хорошую, увесистую оплеуху! Ну, нельзя же так явно показывать, что превращаешься в кисель рядом с этим красавцем! Вдох-выдох, и я взяла себя в руки, в прямом смысле: отняла их у мужа, и обхватила себя за плечи.
В комнате было прохладно, но горел камин, а рядом с ним стояла пара кресел. В одно из них я сама себя и пригласила присесть. Хозяин дома явно не собирался проявлять гостеприимство, а я промёрзла и устала.
Оказаться бы сейчас дома, в своей постели, и пусть это всё будет просто дурацкий сон…
Я поняла, что тяну время, страшась услышать, что путь домой мне закрыт. В глубине души ещё тлела надежда, что те слова мне пригрезились, и ещё можно найти какой-то выход. Однако, стратегия страуса была бесполезна, я вздохнула, громко и тяжко:
– Итак, в удобное место мы перебрались. Не пора ли начать разговор? – мои глаза с вызовом остановились на жреце.
– Хорошо, – ответствовал тот равнодушно. Да уж, ему абсолютно начхать на мои переживания! – Вы оказались здесь через портал между мирами. Чтобы открыть его, ваш муж отдал всю свою магию и пожертвовал много крови. Так что сейчас он, в прямом смысле слова, опустошён. Я же создал магическую формулу, разрывающую ткань мироздания. Объединив силы, мы перенесли вас в наш мир. Призвать портал таким способом можно только раз, и это очень опасно. Отдающий магию и кровь рискует не выжить, разрывающее заклинание способно отрикошетить и убить своего создателя, наконец, портал может не закрыться и оба мира погибнут, слившись в единый хаос. В общем, вы никогда не найдёте тех, кто сделает это снова, так что обратно вернуться не получится, – жрец говорил кратко, не стремясь смягчить удар.
Чисто и конкретно, как говаривали в своё время в моём мире … Я сжалась от его слов. Каждое было, как гвоздь в крышку моего гроба! Надежда умерла, внутри всё заледенело, и меня затрясло от этого внутреннего холода.
– Алина, – Веллир опустился на колено у моего кресла и осторожно коснулся вялой руки. – Нам очень жаль, что пришлось так поступить…
Я взглянула на жреца. Лицо холодное, взгляд полный досады, что приходится что-то объяснять и возиться со мной. Жаль ему, как же! Ему было надо, он сделал, и плевать на чью-то разрушенную жизнь, на чужие чувства! Заносчивый ублюдок!
– Оно и видно, как жаль! Этот так прямо исстрадался! – просипела я, еле сдерживая горькие слёзы бессилия, и кивнула в сторону лысого поганца.
Мужчина придвинулся ближе в попытке заглянуть мне в лицо.
– Мне, Алина, мне очень жаль, правда! Если бы был другой выход, никогда не посмел бы я вторгнуться в вашу жизнь и отнять всё, что вы любите. Не заставил бы очутиться в чужом для вас мире, – мужчина издал короткий, тяжёлый вздох. – Слишком хорошо я знаю, как это, быть неприкаянным чужаком, и не иметь надежды вернуться домой… – я глянула на Вэллира, сейчас он смотрел на огонь в камине, на красивом, серьёзном лице застыла боль, а голос звучал искренне и печально. – Но у меня не было выбора! – он повернулся, и наши взгляды встретились. – Я могу только надеяться, что когда-нибудь вы простите меня. Простите нас обоих, за всё это.
Похоже, он, и правда, переживает… или такой хороший актёр? Я подозрительно смотрела на мужчину, пытаясь найти хоть намёк на ложь в кошачьих глазах. Но чем больше смотрела, тем острее чувствовала его эмоции. Тоска, отчаяние, сожаления и какая-то фатальная решимость просто пропитали всё его существо. Наверное, тогда я и поняла, что прощу, вернее, уже простила. Что бы ни заставило Вэллира поступить так, оно не оставило ему выбора, а мне не свойственны жестокость и злопамятство.
Правда, на жреца моя доброта не распространялась! Этот паршивец ни о чём не сожалел, для него я пустое место, расходный материал, не более. Я снова глянула на ненавистного служителя культа, а тот всем своим надменным видом показывал, как ему противно. Мол, надо же! Он ещё извиняется!