Свет истины
Шрифт:
Его тусклые помутневшие глаза уставились на чернобородого.
– Да кто ты такой, чтобы Властелин Тьмы вспоминал о тебе? – не скрывая презрения, процедил Рагир, а это был имен он. – Для тебя и барон Сабади слишком важная птица.
– Так ты... ты от... Барона?! – в глазах Готье-Сомира стояли слезы ужаса.
– Тебе-то какая разница? Пусть бы я даже был любым из воскресших Пророков или последним царем Ата-Алана? – пожал пират плечами. – Главное – обещание было дано, и теперь тебе придется поработать во исполнение его.
Ар-Рагир ухмыльнулся, про себя подумав,
– Я тридцать лет молил Элла... – забормотал старик. – Я молил его простить...
– Ты смешон, старик, – холодно оборвал его Рагир. – Того, что сотворил ты, вполне хватит на шестнадцатый ярус вашего ада, а оттуда, опять же по вашим святым книгам, выкупить человека может лишь молитва кого-то из святых или праведников. У тебя есть знакомые праведники?
– Ты ничего не сможешь доказать, проклятый танисский волк, никого уже не осталось... – взорвался вдруг яростью старик, и онемел, растерянно схватившись за горло.
– Я не разрешал тебе говорить, Сомир, – усмехнулся Рагир. – Тем более, орать на своего хозяина. Кстати, ты ошибаешься. Сеньора дю Конс еще жива... Хотя какая это жизнь – изуродованная калека без ног? Думаю она узнает тебя. Ты ведь сначала обещал ей жизнь и спасение, если она отдастся тебе по доброй воле, а потом... Вот скажи-ка мне, зачем было рубить девушке ступни? Нет, я сам, конечно, злодей, и даже как говорят, продал душу Хамирану, закопав в землю Святое Писание. Но зачем же так?
И наклонившись к самому лицу пленника, прошипел, ухмыляясь:
– А подскажи-ка ты мне, старче, как пират пирату – какова будет человечина на вкус?
– Пощади... – жалобно пискнул старец. Я хотел забыть... всю, жизнь хотел забыть!
– Да знаю, ты даже жаркое поэтому не ешь, – добивая жертву, уточнил Морриганх. – А пощадить тебя – пощажу. Но не задаром, сам понимаешь...
Корсар подмигнул.
– Есть у меня мысль – избавить этот ваш гнилой городишко от лишнего добра. Вот ты мне и поможешь в этом. Элл ведь велел помогать друг другу? Ты это сделаешь, – не допускающим возражений тоном изрек Рагир. – И даже не из-за того, что иначе умрешь. А потому что... потому что ты не захочешь, чтобы кто-то еще, кроме меня знал, кто ты такой. Подумай, каково будет твоим детям узнать, что их отец людоед?! Твоя старшенькая вроде замуж собралась? За хорошего человека? Ты ведь любишь детишек – помнится, у бедного священника было их четверо, а?
– Прикончи меня... – прохрипел Готье-Сомир.
– Зачем же мне тебя убивать? – пожал плечами Рагир. – Я никогда не делаю ненужного зла. Слушай, ну зачем тебе умирать за эгерийского короля? Он ведь не так, чтобы хорошо платит тебе, да и вообще – не твой король. Твой король – Иеронимус Первый Дависто, не так ли? Ты ведь его называл королем и всерьез верил, что безмозглый матрос создаст империю и сделает тебя графом? Ты ведь хотел стать графом? – пират издевательски расхохотался.
– Ну так что ты скажешь? Или может мне сказать моим людям, чтобы они привели сюда твоих дочерей,
– Ты ведь все равно убьешь и меня, и моих девочек… – прохрипел старик.
– Еще раз повторю, безмозглый старый пень, я не творю бессмысленных злодейств, – раздраженно отмахнулся Рагир. – Мне нужно золото. Впрочем, можешь отправить своих из города к тетке. В Сархьено хватит баб и без них.
При этих словах сопровождавшие его корсары хохотнули.
– Только сам не забудь остаться, а то сам понимаешь, написать письмишко здешнему судье недолго.
– Я... я сделаю все, что ты хочешь, будь ты проклят!.. – всхлипнул Жиро.
– Носатый, если кто из нас и проклят, то вряд ли я, – опять улыбнулся капитан. – Но я рад, что ты сохранил остатки мозгов. Вот, – бросил он кошель к ногам старика. – Возьми, тут перстни, браслеты с камнями... Я всегда хорошо плачу за работу своим людям, я ж не король какой-нибудь... Потом получишь еще столько же – дочкам на приданое. Пойдем, ребята…
– И еще, – вдруг развернулся к старику Рагир. – На тот случай, если ты решишь сбежать от меня... на тот свет. Я бы не советовал тебе этого делать. Во-первых, семья все равно узнает всю правду о твоем прошлом, я об этом позабочусь. Но, кроме того... Подумай, куда ты попадешь после смерти?!
За день до падения Сархьено
Было два часа до полудня, когда у задних ворот форта проявился оружейный мастер Готье с мешком инструментов за плечами, из которого торчала рукоять большого деревянного молотка.
– Стой, кто идет?! – справился чернокожий часовой, лениво преграждая дорогу протазаном.
– Неужто не узнаешь, Химено? – хрипло ответил Жиро, показывая бронзовый медальон-пропуск, выданный по личному приказу дона Хорхе Ромегаса.
– Ох, улиточник старый, ты чего-то и впрямь на себя не похож, – усмехнулся солдат. – Не заболел, случаем? Чего пришел?
– Да нет, – отводя глаза, бросил Готье. – Здоров я…. что мне будет? Погреба вот хочу осмотреть, давненько не проверял.
– А чего их смотреть? – искренне пожал плечами негр, белозубо усмехаясь. – Погреба, они погреба и есть. Ну, проходи, раз тебе надо…
У кордегардии смотритель арсенала встретил капрала Херонимо, своего старого знакомого.
– Доброго дня, господин капрал, как бы мне найти дона Ордаго?
– Я за него, дружище, – сообщил капрал. – А что у тебя к нему?
– Видите ли, нужно пороховой погреб форта проверить – сезон дождей на носу…
– Ну, давай, ключ у караульного. Скажешь, я разрешил.
Он спустился в погреб по ступенькам из неровных досок. Постоял, пока глаза привыкли к тускловатому свету, идущему сверху через затянутый стеклом люк, с которого караульный услужливо сдвинул ставню, выпиленную из цельного ствола каменной сейбы.
Положил мешок на застланный досками пол, подошел зачем-то к подъемнику, подергал блок, со вздохом добавил: «Эх, надо бы канат заменить...»