Шрифт:
…
Огонёк. Огонёк нежно порхает в старой лампаде, словно только что появившаяся бабочка над первым, в ее жизни цветком. Это удивительное зрелище завораживает, на мгновение отупляет и приводит в транс, особенно по среди шелушащихся стен, что нагой линией тянутся куда – то вдаль.
Через некоторое время лампа переходит через все границы дозволенного и сворачиваясь своими тонкими ворсинками в длинную трубку, тянется в самые дальние углы, чтоб подкрепиться одним из множества вечных жителей, что блуждают в этом месте по кругу, создавая иллюзию мнимого спокойствия.
В загадочном месте, где источник тусклого света летает дрожа, словно лист, происходило множество движений,
Чтобы не происходило в этом цикле, здешние обитатели, раз за разом повторяют одни и те же действия. Эти действия были смешаны со словами, что были подобны самой сакральной мантре для них. И однажды, когда осколки прошлого снова соберутся во едино это место, воспарит в небеса; тогда каждый находящийся здесь призрак – страж, в своих мыслях с опустошенной головой, воспрянет вновь из прозябания.
Тонкие ветки всё ещё связывают две вселенные и лишь из одной из них, зацепившись, о всевозможные препятствия, можно попасть сюда. Здесь начинается точка отсчета, здесь же она и заканчивается. Вопросы, вопросы, вопросы… они витают везде, будто только что появившиеся в процессе долгих преобразований бабочки. Вопросы чувствуются, они исходят из всего здесь находящегося, также, как и ответы. Однако, не многие ищут их, точнее не многие ответы находят тех, кто действительно в них нуждается. Стоит лишь повернуть головой, моргнуть пару раз и ступить шаг вперед как все вернется вспять. Это и есть ответ? Шаг вперед, шаг назад – все это бессмысленно. Из повторяющегося цикла действий не так просто сбежать.
Или все иначе?
Здесь природа, что являет собой совокупность разных материй, проходит свое, особое действо, странное и зачастую просто не объяснимое. Не обремененное соприкосновением с частностью, она не имеет границ. Самодопоненное нечто – вот точное определение. Саморазвивающаяся, но такая неустойчивая, она сжимается и разжимается, пополняя и дополняя саму себя, свою систему, свое особое видение на происходящее внутри. В головы местных обитателей уже давно (сколько уже они существуют) вгрызлось название этого процесса – деление или разрыв иных материй.
Прорывая тишину и остатки не свалившейся штукатурки, лампада влекла за собой, не ясно живые или мертвые, но хорошо сохранившиеся души. Они не помнят своего прошлого, они не чувствуют больше теней, они не знают и капли того, что знают скитальцы в углу, однако верят, что скоро все прояснится, после нахождения чего – то, что также, как и они попало сюда.
Возможно, это не известное и есть истолкование всего этого мира, оно безмолвно тянет их к себе, сокрытое и всеми проклятое.
Как и большое множество других душ, находящихся вне этих стен, они также ждут неизвестного. Оглядываясь по сторонам и ища эту не известность, каждый из четырёх душ сформировал виденье той сакральной таинственности. Уже не один десяток таких походов у них за спиной, всё время подгоняемые многообещающими доводами, рассказами, легендами о тех, кто отсюда ушел, сбежал, скрылся от всеобщего глаза. Этих особенных было не так много и все они просто исчезли. Они, как и все, появлялись из неоткуда, но лишь как немногие они могли уйти в никуда.
Каждый здесь заключен в свой собственный мир – мир полный лишений и жалости, жадности и смирения, но только не теперь, только не сейчас.
И вот начинается изменение. Именно оно представляло собой то, что и является по сути своей “рождением”. Всё время остановилось, скрылось в отдаленном уголке. Своими хитрыми сплетениями оно окутало само себя чтоб переждать эти узкие новшества, а потом вновь продолжить свой ход. Однако не вся округа осталась наедине с пустотой – ход светлых мыслей и идей безукоризненно продолжал шествовать вперёд.
Деление частит, съеживается и громким всплеском провозглашает появление нового бренного тела. Различие этих новоприбывших масс лишь в том, что они будут делать или наоборот, что они не будут делать, для своего же благополучия… “Рождение” происходит сумбурно, и никогда не узнаешь, когда и во сколько, кто и какое количество. “Рождение” является индивидуальной составляющей этих вселенных и повезло пройти его или нет, решает каждый самостоятельно. Несмотря на всё это невидимая рука с опаской, по чуть-чуть, начинает раскручивать колесо изменений. Всё это происходит так не осмотрительно и довольно самонадеянно, ведь когда выясняется, что фортуна ушла, начинаются целые перевороты в мышлении, а всё это происходит потому, что в этой игре нет третьего результата, только жизнь или смерть. Хотя смерть здесь, зачастую, куда более гуманней жизни.
Стены помнят и бережно несут эту мудрость. С появлением нового члена общей семьи, эти монотонные плиты пытаются уберечь и взрастить в любви каждого нашедшего силы зайти во внутрь. Такая опека, при этом, зачастую заменяет в одно мгновения их реальных матерей и отцов…
Разряды тока начинают пронзать тела. Еле различимые всплески из ниоткуда, будто по неведомому указанию, тянутся к каждому вошедшему. Эти плывущие змейки голубоватого оттенка, подобно хлысту стегают и так опустошённые тела, напоминая, что здесь они навсегда. От таких напоминаний дыхание у всех участилось. Возобновившееся легкое покалывание в грудной клетке, как знак приветствия новых членов этого сокрытого, отстраненного общества. Потом вспышка…
После вспышки небольшая группа впала в оцепенение. Двое упали на колени и стали прижиматься к стене. Для них вечность распахнула свои двери. Нагая линия их мыслей и надежд, скрутила тела, подобно змее, что душит свою жертву. В это самое мгновение, они все почувствовали, всё то что связывает их. Ту невидимую личность, что словно кнутом стегает их – непокорных детей, что решили, осмелились пойти против его СЛОВА. Но разве оно было до них и будет после? И уже не раз здесь провозглашался лишь один ответ – Слово было, есть и будет всегда.
Это была секунда или пол. Ничего не изменилось в округе. Лишь огонек в лампаде на мгновение затих.
И вновь воцарилось молчание. Такое знакомое и умиротворяющее. Мысли вновь пришли в правильное русло, хотя что это значит. Время вновь пошло. Лишь треснувшее зеркало не давало покоя – тени рядом!
Деление уже произошло, значит кто-то или что-то вылезло в этот мир. Вкатившись оно не знало сколько всего ещё будет где-то там за горизонтом бегущих событий. «Надежда вечна, но не всегда видна. Это чувство существует подобно костру и без должной подпитки оно неминуемо обратиться в жалкие угольки или наоборот, если сильно его стращать, то всеобщее поглощение не оставит и капли существования в округе». Именно это и должен лишь осознавать, и держать в голове, как факел, идущий вперед.