Свет погасшей звезды
Шрифт:
— Что ж ты такое невкусное съела, Наташа? — очевидно морщась, спросила она и, не став выслушивать подробности, пожелала: — Лечись, и чтобы завтра на работу пришла здоровой и румяной.
— Здоровой и румяной, — повторила больная задумчиво, убирая телефон.
Рывком распахнула плотные портьеры.
За окном кружился лёгкий снег. Мороз отступил, но прогнозируемая синоптиками оттепель так и не наступила. На детской площадке детвора увлечённо лепила снежную бабу: большую, кривобокую, некрасивую. Закончат, разобьют, накричатся вдоволь и разойдутся по домам. Так
Девушка тяжело вздохнула и осмотрела комнату. Что-то не нравилось.
Что? — пробежалась взором по мягкой мебели, горке, комоду, ноутбуку на журнальном столике, фруктам в вазе, полупустой бутылке, бокалам. Она помнила, как Шамси ел суфле, салат. Они пили вино, и он рассказывал ей невероятные вещи. Собирался уйти.
Не понимала, как умудрилась заснуть практически на ходу? Ну не могла она от неполных двух бокалов вина опьянеть настолько, чтобы свалиться в беспамятстве! Не могла не услышать будильник.
Убедившись, что тот прозвонил вовремя, Наташа глянула на часы на стене. Они показывали без трёх минут пять. Кажется, она забыла их завести. Раньше с ней такого не случалось.
Вернулась к бокалам на столе и щёки залила краска стыда.
Опозорилась, — накрыла лицо ладонями. Что о ней подумает Шамси? Он уложил её — бесчувственное бревно! — спать на диван, укрыл пледом и тихо ушёл. А ей снился сон… эротический и до чёртиков приятный.
Перед глазами стремительно раскручивалась лента сновидения — беспокойная и мучительно-сладостная, поразившая голой правдой и незабываемой новизной ощущений. По телу прокатилась волнующая дрожь.
Влюбилась? — часто задышала Наташа. В араба. Стало жарко. И душно. Она нахмурилась, скинула капюшон, взбила спутавшиеся влажные волосы. Взяла бутылку, бокалы и прошла в кухню.
На подоконнике в вазе распустились и поникли тюльпаны; в стеклянной форме остатки подсохшего суфле, салат, заветренная нарезка; в мойке грязные тарелки.
Девушка налила большую кружку компота и подошла к окну, как часто делала, когда пила кофе или курила. Глаза привычно обшарили автомобильную стоянку в поисках серебристого внедорожника. Початая пачка сигарет и серебряная зажигалка отца лежали рядом с вазой. Курить категорически не хотелось. Да и курила она нечасто, под настроение. Вот Татьяна дымила как паровоз.
Наташа машинально убирала стол, мыла посуду, подметала кухню. Восстанавливала в памяти события прошедшего вечера, странный разговор с Шамси. Дивилась, с какой лёгкостью поверила в иномирность мужчины и приняла навязанную им опасную игру.
А почему нельзя поверить в подобное? Всё же сошлось, — оправдывала своё легковерие. Есть дубликаты…
Бросив на край мойки кухонное полотенце, Наташа вернулась в большую комнату. Не найдя мобильника и записной книжки, на всякий случай поискала их в ящике письменного стола в своей комнате.
Забрал, — подсела она к журнальному столику и открыла ноутбук. Шамси забрал все «улики».
Девушка усмехнулась: следовало бы заодно подчистить и её память. Стоп! Она же собиралась пойти с ним утром в турагентство! А «шейх» до сих пор не позвонил.
И
Да-а, — растирала она лицо руками. Так и было. Вот гад! А она, глупая, хотела его расспросить обо всём: как он попал сюда, как решил проблемы с паспортом, деньгами, гражданством, языком, как освоился, как жил до перехода… Вопросов была тьма.
Она не удивится, если узнает, что мужчина и к её ненормально крепкому сну приложил руку. Что ему стоило подсыпать в вино снотворное? Зачем? Чтобы не лезла с расспросами, не путалась под ногами, не мешала.
Пф-ф, — выдохнула Наташа. Поверила в чертовщину. Ну не дурища? Или всё же гипноз и внушение?
Мысли путались, сбивались с одной темы на другую, обрывались.
Вертела в руке телефон. Позвонить Шамси и сказать… О чём? Что он не держит данное слово? Так он сказал, что расскажет обо всём завтра. Ну не вышло пойти в турагентство утром. Помешали неотложные дела.
Ещё не вечер, — цеплялась за последнюю надежду, не давая себе расслабиться и, наконец, признать, что в очередной раз столкнулась с намеренным обольщением и обманом.
Не смей звонить первой! Наберись терпения и жди вечера, — сдерживала себя от порыва позвонить или написать сообщение.
Перед глазами свирепой вьюгой заметались чёрные мошки.
Наташа вела обратный счёт от сотни, успокаивала расшалившиеся нервы. Подтянула ноутбук. Страница с найденным вчера туристическим сайтом оказалась открытой, а вот нужный автобусный тур она найти не смогла.
Не знала, зачем тратит время на ставшие бесполезными сведения, но дополнительно выяснила, что турагентство расположено в трёх автобусных остановках от её дома. Вчера она не обратила на это внимания.
Вспомнился рассказ араба о том, как всё будет — её тур по Баварии, смерть…
— Фиг вам, господин Лемма, — прошептала она, открывая Яндекс. Карту Германии.
Отыскав Ингольштадт, убедилась, что через город, и правда, протекает река Дунай, и имеются аж три автомобильных моста. Который из них тот самый?
— Замок Бригах… Бригах, — бубнила, выстраивая маршрут от Ингольштадта до конечной точки, оказавшейся названием реки. Бригах сливается с Брегом и становится Дунаем. А ведь верно, в средневековье замки строили у рек и называли их так же. Бригах — название реки, а замок или крепость по-немецки будет бург.
— Замок Бригах, Бригах…бург, — прислушалась она к произнесённому слову. Выходит, Шамси говорил правду? Он пришёл из одиннадцатого века? И знает «дорогу» из того времени.
— Ого! У него есть машина времени? — не сдержалась девушка от возгласа. Чесала затылок. Как интересно… Прорыв в науке? Это ж сколько возможностей открывается перед человечеством для изучения тёмных веков, о которых учёные почти ничего не знают? Причём, не просто изучения, а имея способ лично участвовать в исторических событиях, вести тайную съёмку…