Свет укажет…
Шрифт:
– Кто-нибудь еще что-то интересное нашел?
– Мы с Богданом вчера искали про орудия. Как они могут быть связаны со стихиями, – начинает Никита. – Есть несколько разных учений-течений, в которых принято проводить ритуалы с использованием различных вспомогательных предметов. – Он отставляет чашку, отодвигает пустую тарелку, и уперевшись локтями в стол, зачитывает с телефона: «Для огня нужен жезл, для духа – свет, для воздуха – кинжал, для воды – чаша, а для земли – что-то круглое и металлическое, например, монета. Все эти предметы используются для ритуалов и… называются орудиями…»
Вопросы и догадки появляются
У нас сегодня предпоследний день пребывания в Лондоне. Обучение закончилось, сертификаты получены. Завтра у нас самолет домой. Мы выходим на улицу, жара наконец-то немного спала, но воздух все такой же сухой и тяжелый. Но, несмотря на это, погода позволяет спокойно пройтись, а не перебегать из музея в метро, оттуда в очередной музей или магазин, лишь бы не находиться под солнцем.
Ничего необычного не происходит, никаких странностей мы не замечаем, и даже, кажется, на время забываем о том, что вчера вечером открыли волшебную шкатулку.
И все же мы смогли утомить себя прогулкой. В метро спускаемся молча, отдельными группками, сил нет, ноги еле переставляем. Лично я так устала, что мне уже ничего не хочется, кроме как спать. В вагоне рассаживаемся на свободные места. Кто смотрит в телефон, кто себе под ноги. Лично я борюсь с зевотой и закрывающимися глазами, потому поднимаюсь и встаю в уголок у дверей. А когда мы доезжаем до нашей станции, покидаем вагон, ждем друг друга, оглядываемся и понимаем, что с нами нет Маши.
– Кто видел, где она сидела? Она могла задремать и проехать?
Сон и усталость как рукой снимает. Всем сразу становится беспокойно. И по нашим бегающим взглядам видно, что все думают об одном и том же – о мистической «Корктане». Уж насколько мне удалось узнать Машу за эти две недели, она активистка, все время нас куда-то тянула, предлагала пойти, на месте не сидела совершенно. И чтобы она проехала свою станцию?.. И это понимает каждый из нас. И что это странно – тоже все осознают. Никто не верит, что она просто случайно проехала свою остановку.
– Давайте подождем, может, сейчас вернется, – растерянно предлагаю.
Мы проходим к платформе, где останавливаются поезда, идущие в обратном направлении. Смотрим на уходящие поезда, пытаясь разглядеть подругу среди пассажиров, пробуем ей звонить. Но все безуспешно. Богдан едет на следующую станцию и возвращается обратно один. Без Маши.
Инесса начинает ругаться:
– Нужно обратиться в полицию, на станции камеры, в поездах наверняка тоже. Пусть посмотрят и скажут, куда она делась.
– Инесс, ты же понимаешь, что просто так сразу никто не будет искать девушку? Даже тут, в Лондоне, если она пропала не при каких-то опасных обстоятельствах, – озвучиваю мысль.
– А что, по-твоему, мы должны делать? Молча пойти домой и спокойно ждать ее?!
Понятно, что Инесса переживает за подругу, ведь они дружат со школы.
– Успокойтесь. Давайте хотя бы обратимся на станцию, спросим, как нам поступить, – рассудительно предлагает Богдан.
Он берет Инессу за руку и ведет за собой, попросив нас ждать их тут. Через несколько минут они возвращаются все в том же расположении духа, пересказывают разговор с работником станции. И после непродолжительных обсуждений мы решаем разделиться: Инесса с Богданом отправляются проверить квартиру, а мы с Никитой остаемся ждать на платформе.
Спустя некоторое время Никите звонит Богдан. Первый вопрос, который задает Богдан, конечно же, не вернулась ли Маша. Но его голос обреченный, спрашивает без энтузиазма, явно не ожидая от нас положительного ответа:
– Не приехала?
– Нет.
– Возвращайтесь домой. Вам стоит взглянуть на шкатулку.
Он не дает нам возможности спросить еще хоть что-то, просто сразу завершает вызов. Мы переглядываемся и бежим скорее к дому.
Залетаем в нашу «женскую» квартиру. Из комнаты Инессы доносятся ее громкие возгласы, видимо, она разговаривает по телефону. Мы же, быстро скинув обувь, проходим в кухню, где и находим Богдана, сидящего за столом. Перед ним стоит открытая шкатулка. Мы встаем рядом по обе стороны от него и видим: символ земли на желто-оранжевом камне светится. Я медленно опускаюсь на стул, не имея представления, что это может значит. Но это точно что-то сверхъестественное и не хорошее!
– Получается, она попала в игру? – спрашивает Никита, забирая со стола шкатулку и разглядывая ее в который раз под разными углами.
– Похоже на то. Там же написано: «Подчинись стихии и вступи на путь игры».
– А с ней что происходит? – Никита кивает на закрытую дверь в комнату Инессы.
– Истерит. Хочет домой улететь сегодня ночным рейсом.
Парни продолжают свой диалог на удивление спокойным тоном. Ну да, они же парни. Для них как будто такие приключение в порядке вещей. Не то что для нас девочек. Я, например, тоже не хочу никуда попадать, пропадать, и с удовольствием улетела бы домой. Только очень сомневаюсь, что это поможет. Инесса быстрым шагом заходит в кухню:
– На ночной рейс билетов нет! Родители, конечно, мне не поверили, когда я им все рассказала, посчитали, что у меня ку-ку, – крутит пальцем у виска.
Богдан разворачивается к ней, кладет локоть на спинку стула и серьезно спрашивает:
– Ты думаешь, если улетишь сегодня, это тебе как-то поможет и ты не провалишься в игру? Она все равно нас всех затянет. Мы уже начали.
Наверное, его поведение правильное в данной ситуации. Чтобы успокоить человека, который о чем-то переживает и не может взять себя в руки, спорить в ответ бессмысленно, он не услышит. Нужна холодная рассудительность.
– Полетим завтра все вместе. И уже там будем разбираться дальше, – также спокойно произносит Никита, тоже усаживаясь за стол.
– Нам нужен план действий, – поддерживает его Богдан, – раз уж мы все втянуты в эту игру, давайте подумаем, как нам ее закончить. Каждый ведь должен выполнить задание. Так сказано.
– Тут говорится про волю. «Воплоти свою истинную волю». Чего мы все хотим? Вот ты, Юлиана, чего хочешь больше всего? – спрашивает Никита, разворачивается ко мне лицом и складывает руки на столе в замок.