Свет в конце тоннеля
Шрифт:
Но вера способна подчинить человеческое существо себе, вынудить его пойти на жертву во имя чего-то иллюзорного. Вот тогда-то и начинаются самые бессмысленные, но безумно интересные места в учебниках истории.
Разве мог Джек лишить историков столь любопытного для изучения события, как возрождение Советского Союза?
9.ТО, ЧТО В СТЕКЛЕ МЕЖ ЗЕРКАЛЬНЫХ РАМ УМИРАЕТ
Дайте вашему Богу десять лет,
Всего ужаса, что в вас обитает, не хватит, чтобы описать убожество того старика, что будет глядеть на вас из зеркала.
По этой причине люди вроде Джека не живут больше сорока лет. Ему было тридцать восемь, но он не чувствовал себя даже на год моложе столетнего деда. Он чувствовал себя здесь, как похороненный заживо, весь пыл которого улетучился с тяжестью гробовой доски.
Ничего кроме страдания в этом месте не было. Здесь пусто, здесь никого нет, а те люди, что образуют несколько миллиардов человек – не более, чем цифры.
Здесь никого нет. Только черви, что поедают мозг несчастного. Только черви, диктующие свои правила.
Пока его волосы не покрыла седина, они имели чёрный цвет. Они были туго заплетены в хвост, правда, одна прядь выпадала и, слегка изгибаясь, делала левый зелёный глаз более тёмным, чем правый.
В правой руке его была элегантная чёрная трость. Она так шла ему – физическая и психологическая травма, навеки оставшаяся с Джеком в назидание, чтобы когда-нибудь, в очередной раз воспроизводя в своей памяти тот день, он повесился.
Джек с глубочайшим презрением оторвал взгляд от зеркала и ушёл в бездны своей памяти.
10. КУЛЬТУРА
Шум. Скрежет. «Хочешь увидеть это у себя в голове?» – громыхнул мужской голос в сообщении. Снова шум, скрежет. Голосовое сообщение закончилось.
На фотографии выше был изображён лом.
Телефон в руке Энтони невольно затрясся, хотя с подобным он сталкивался далеко не в первый раз. Он посмотрел на другие сообщения, текстовые.
«Чтоб ты сдох!» – гласило одно.
«давай, отправляйся в «пеклр революци», блядь! что б ты здох!» – гласило другое.
«ебал твою Джулию вчера лично она класно сосет»
«Мистер Вудман, вы мразь и предатель своей Родины, ваши книги полны иллюзий, пропаганды и тупости! Я совершенно не понимаю, как вы ещё до сих пор не уехали в свою Россию мечты. Такие, как вы, должны гореть в аду!»
Энтони посмотрел на число сообщений: их было триста восемьдесят четыре штуки. На этот раз он не выдержал. Положил телефон на столик рядом с кроватью. Выключил. Попытался найти что-то вовне. Не получилось. Тогда он заглянул вглубь себя.
А внутри были тарантулы. Они ползали в его голове со скоростью мысли. Они не представляли из себя ничего кроме бесконечного страдания. Они испытывали неутолимый голод, делали вылазки, охотились. А затем снова собирались у себя дома и не спали.
Они не спали и ему спать не давали. Просто бегали.
Они напомнили ему кое о чём. Он ненавидел их, но они всё же напомнили ему. Обо всём.
Они напомнили ему, и он вспомнил, что с Джулией Энтони расстался полгода назад.
Они напомнили ему, а он вспомнил, как неделю назад кто-то облил его красной краской на улице – это символизировало агрессию большевиков в 1917 году.
Они напомнили ему:
«Чтоб ты сдох, блядь!»
«ебал твою Джулию лично!»
«Ненавижу, ненавижу вас всех!»
«Чтоб ты сдох»
«Я ничтожество»
«Чтоб вы сдохли!»
«Ты ничтожество!»
– Это не ты случайно вдохновляла Гитлера? – спросил Энтони, норовя дотронуться до её сладких губок.
– Что? – усмехнулась она. Конечно, она ничего не поняла, но он и не нуждался в понимании. Он продолжил.
«Нет! Ничего больше нет! Только коммунистическая агрессия! И я.»
Ему было очень душно, и он встал с кровати, чтобы распахнуть окно и продышаться. Чёрт подери, только это ему и было нужно – продышаться, чтобы остановить весь этот грёбаный хаос.
Он рассматривал цветущее рассветное небо и вспомнил, как делал то же самое с другим человеком, не будучи одиноким.
Он думал о многом, и от этого его сердце не могло не болеть. Но что было делать?
Было 4:47 утра. Самолёт отправлялся аж в семь часов. Времени было более, чем достаточно, даже слишком много.
Часть вторая
11. CONSTANTA
Эта книга посвящается
Д.А. Тарковскому, который подарил мне надежду тогда, когда я более всего в ней нуждался.
От автора
Меня часто спрашивают: как стать писателем? Таким бедолагам я задаю встречный, весьма безобидный вопрос: «А вы точно хотите этого?» Они отвечают: «Да».
Частота таких диалогов в среде «Писатель – Читатель» повергает меня в ужас. Наверное, каждому хоть чуть-чуть известному писателю приходится отвечать на подобные вопросы. Этим неприметным писательским предисловием я хотел бы избавить человечество от пустых терзаний и научить людей определять весьма и весьма простым способом, стоит ли им развиваться в данном направлении или нет.