Свет в ночи
Шрифт:
– Вы в больнице.
Ноктис принял это как насмешку, слишком очевидный ответ.
– В какой? Где она находится?
– уточнил Ноктис.
– Медицинский комплекс Син, город Эден.
– Эден… - тихо повторил Ноктис, голова его начинала работать, воспоминания возвращались.
– Кокон?
Мужчина еле заметно кивнул головой. Снова тень улыбки показалась на его лице. Ноктис ощущал, что этот человек должен его раздражать.
– Кто вы?
Незнакомец скользнул по гордо выпрямленной фигуре сверху вниз и
– Можете звать меня Валентайн.
Этот человек легко и без запинки отвечал на все вопросы Ноктиса. Но Каэлума не покидало ощущение, что он тщательно продумывает и взвешивает свои слова так, чтобы посмеяться или что-то скрыть. Пока ещё ни один из ответов Валентайна не удовлетворил принца.
– Почему я здесь?
– Вы были тяжело ранены. Вас спасла наша организация.
Ноктис замолчал, переваривая эту информацию, кажется, он почуял подвох. Мозг, прокрутив слова Валентайна, зацепился за что-то очень странное.
– Я был на Пульсе, в своём королевстве, там тоже есть регенеративное оборудование. И если я был так опасно ранен, зачем ваша организация потащила меня сюда за тысячу километров?
В глазах Винсента скользнула новая улыбка, но вряд ли Ноктис мог понять, что это одобрение, а не насмешка. Валентайну нравилось, как быстро приходил в себя принц и то, что его голова вполне верно соображала.
– Потому что нет больше Вашего королевства. Если помните, вас ранили во время восстания. Пока вам небезопасно находиться в Люцисе, особенно в том состоянии, в котором вы пребывали до сегодняшнего дня.
Ноктису, пожалуй, неимоверно повезло, что именно Валентайн оказался рядом с ним. Врачи не имели права что-либо рассказывать принцу после того, как организация и доктор Сид поработали над его головой. Было бы дело лет десять назад, Син приказали подчистую снести память мальчишке, да и Фэррон на всякий случай. Слава богу, подобные вещи, ущемляющие права агента, теперь под запретом.
За то время, что принц пробыл без сознания, он множество раз менял свой статус в организации.
Лайтнинг спасла его, додумавшись связаться со столичным Центром. Удача была и в том, что их медики оказались в пределах пяти километров.
Ноктиса вытащили с того света до того, как выяснили, что он не агент Кокона. И как только стало понятно, кто он, принц превратился в арестанта. Его доставили на Кокон: организации стоило это слишком многих денег, и было абсурдно думать, что эту акцию провели только ради публичного суда и казни. Да и в чем бы обвинили принца другой страны на Коконе? В геноциде Южного Клыка? В организации переворота в суверенном государстве? В убийстве отца? После того, как доктор Сид принудительно снял с Фэррон показания, всё это стало слишком спорным.
Конечно, убирая с доски такую многозначительную фигуру, Кокон прежде всего стремился добавить стабильности в бывшем королевстве. Даже Валентайн порой
Но что в итоге сделали с головой Каэлума, не было ясно до конца. Валентайну, оперируя воспоминаниями Фэррон, удалось спасти часть личности принца. Однако руководство пугала агрессивность Ноктиса.
Сверху пришёл приказ блокировать этот его недостаток и склонность к неподчинению. По-хорошему нужны были месяцы для такой ювелирной работы, да и принц оказался крепким орешком. Теперь оставалось лишь гадать, что они в итоге получили, так как все атаки доктора Сида бились о стену защиты потомка Гильгамеша и рикошетили в рассыпную по памяти и сознанию Каэлума.
Из-за этого Валентайн так скупо говорил с Ноктисом. Осторожно нащупывая то, как принц будет реагировать на его слова.
Каэлум, наконец осознав, что обрывки ночи восстания не сон, попытался вспомнить всё по порядку: безрезультатно, в памяти зияли дыры.
– Долго я…
В этот раз он даже не успел закончить вопрос.
– Восемь дней, - ответил Валентайн.
Ноктис выдохнул, ему казалось, его не было целую вечность. Он успел прожить месяцы в призрачном мире.
– Что твориться в Люцисе сейчас?
Валентайн снова окинул оценивающим взглядом фигуру Ноктиса.
– Присядьте.
Принц поморщился такому намёку. Валентайн огляделся, ища стул для себя. Возможно, нарочно, чтоб Каэлуму было легче последовать его примеру. Найдя исконный предмет, Валентайн сел.
– Это слишком длинная история. Вы уверены, что сейчас готовы всё выслушать?
Ноктис сжал зубы. Этот человек был прав: состояние Каэлума казалось нестабильным, слабость и голод подкашивали ноги, а голова раскалывалась. Ему бы сейчас разобраться с собой, точно вспомнить, что было в ту ночь, да и вообще в его жизни. Но упрямство Ноктиса не могло уступить, хорошо хоть это принц ощущал всеми клеточками своей души здесь и сейчас. Он молча сел напротив Валентайна и кивком головы дозволил продолжать.
Снова Винсент украдкой улыбнулся. Мальчишка в больничной сорочке, гордо восседающий на стуле - маленький принц. Запутавшийся и в чем-то всё ещё ребёнок. После того, как Винсент несколько раз просмотрел воспоминания Клэр, он не мог быть равнодушен к зарвавшемуся наследнику трона. Сама Лайтнинг вряд ли понимала, что тогда происходило с ними, но Валентайн чётко видел то, как в ней и в Ноктисе проросли зёрна любви. Довольно необычной и болезненной, но честной и крепкой. Любовь Фэррон заслужить сложно, но её верность ни с чем не сравнится.