Свет в ночи
Шрифт:
Клэр готова была принять своё отлучение от Ноктиса как наказание. Да и она слишком боялась увидеть его вновь, она помнила то, как Ноктис изводил её своим безразличием. Теперь это была уже не игра. Ноктис забыл её! Но, чёрт побери, как такое возможно! Неужели её страхи сбылись - Ноктис обманул её, заставив полюбить себя. Лайтнинг ведь всегда знала, что у них ничего не получится.
Клэр снова и снова находила причины не встречаться с ним, делала вид, что по уши погрязла в делах. Да и Син действительно слишком много требовал от Фэррон, так что и домой Лайтнинг вернулась не сразу.
Она пережила три слушания, где её обвиняли в предательстве
Фэррон давно знала, что попала в рабство, даже то, как её завербовали - шантаж и угроза выслать на всю жизнь из Кокона - говорило о подноготной Центра. Клэр не представляла, как теперь выпутаться из этой паутины. Её подчиняли и привязывали к себе всё больше и больше.
Когда клоунада с трибуналом кончилась, её даже повысили и наградили. Она стояла перед всеми этими людьми, а глаза кололо от их лицемерия: “Награда за то, что ты предала свою любовь!”
Ей начало казаться, что амнезия Ноктиса к лучшему, это их общий шанс начать жизнь заново. До тех пор пока Валентайн не передал ей новое задание.
Они не могли стабилизировать эмоциональное состояние Каэлума и дальше насильственно держать в Центре. Предполагалось, если Лайтнинг станет с ним работать, вернёт ему хотя бы часть воспоминаний или заново привяжет к себе, принцем станет легче управлять.
У Фэррон мурашки побежали по спине, когда она это услышала. Как Валентайн мог с ней так поступить?! Дать это задание!
Он не спорил с ней, лишь задал вопрос: “Сколько ты ещё будешь бегать? Он нуждается в тебе как никогда раньше. Не руби с плеча, просто подумай”.
Фэррон ничего не ответила: она впервые со времени возвращения на Кокон должна была прийти к себе домой. Она обещала Валентайну там, вдали от Син, подумать.
Прежде чем вернуться в свою квартиру, Лайтнинг позвонила Сажу и, наматывая на палец телефонный шнур, узнала, как её сестра. Всё было в порядке, ничего даже не изменилось с того времени, как Лайтнинг спустилась на Пульс. Клэр и забыла, что отсутствовала всего несколько недель. Для Серы в её ежедневной рутине - один миг, для Лайтнинг прошли годы.
Фэррон-старшая вошла в пустой дом. Сера была то ли на дополнительных занятиях, то ли на подработке. Все вещи не на местах, сразу видно, что Лайтнинг давно здесь не хозяйничала. И на кухне две недопитые чашки кофе, тёмными кольцами внутри отметившие часы своей жизни. Здесь её никто не ждал.
Лайтнинг, пальцами меряя обеденный стол, отчего-то вспомнила Ваниль, как рвалась к ней до последнего так безумно, что и голова перестала работать. Фэррон совершила слишком много ошибок. Но даже сейчас она не могла отругать себя за них.
Её спокойный и уютный дом неожиданно стал походить на пылающий особняк “Двух винтовок”. Клэр села на стул. Все, кого она пытается защитить, кому пытается быть старшей сестрой, однажды вырастают и уходят от неё. Это же так естественно - стремиться самому познать этот мир и вырваться из оков чужой опеки, сама Клэр всегда так жила, не доверяя другим. Отчего же только теперь слова Ноктиса, упрекающего её в том, что ей нужно думать о себе, стали понятны. Хоть что-то от принца осталось с ней навсегда - его эгоизм. Можно было горько улыбнуться
Клэр могла представить себе, как будет также одиноко сидеть на кухне через год или два, через полвека. Сера не сможет жить рядом с ней всю жизнь. Как же Клэр столько времени могла обманывать сама себя?! Это не младшая сестра нуждается в ней и её помощи. Это Клэр нужен тот, кто будет с ней всегда.
Валентайн знал, какая тоска от одиночества ждала Клэр тут. Син всегда найдёт способ ею манипулировать.
***
Удар, ещё один. Мишени - голограммы, рассыпающиеся на искры от мечей. Теперь его рекорд - сорок четыре призванных клинка, Ноктис уже научился справляться с наследием отца. Что дальше? Прыжок - он разбегается и поднимается по мечам, как по ступеням, на самый верх, касается кончиком лезвия потолка. Десять метров над полом - ангар для тренировок огромный. Полупрозрачные пушки бронебойных пулемётов обращены на него из четырёх углов. Мечи сами выстраиваются вокруг щитом и отбивают световые пули. Напор и скорость стрельбы растёт до тех пор, пока клинки, разгоняясь, не начинают отлетать, словно винты гигантской мясорубки. Строй сбивается, и всё идет не так, Ноктис срывается, падает вниз, еле успевая смягчить падение, призвав мечи. Один из них лезвием кусает его руку…
После падения Ноктис остался на полу, рассматривая алый рубец на ладони.
– Знаете! Это потрясающе! У вашей защиты нет слепых зон! Проблемы начинаются только тогда, когда количество атакуемой площади переваливает за пятьдесят процентов,- доктор Сид ворвался в тренировочную зону, как ополоумевший. Даже смотря на рану Ноктиса, он продолжал улыбаться.
Каэлум, злясь на этого придурка, готового отправить его на тот свет ради экспериментов, вытер окровавленную ладонь о белый халат доктора.
Не говоря ни слова, Ноктис удалился из тренировочной комнаты, оставив позади Сида с алым мазком крови на груди.
Бредя по коридорам Син к своей комнате, он размышлял о том, что произошло за последний месяц. Его перевели в статус “гостя” этой организации. Ему уже позволяли свободно передвигаться в рамках Центра. Валентайн постарался. Этот человек слишком чутко чувствовал, что нужно Каэлуму, оттого-то, пожалуй, Ноктис до сих пор и не сбежал. Куда только делись амбиции принца? Он хорошо помнил свою бесцельную жизнь до восстания. Слишком много дел, от которых внутри оставалась пустота. Он занимался бизнесом и политикой, здесь же Ноктис стал отшельником и убивал дни, изучая свои новые способности. Но от прошлой и сегодняшней жизни он не чувствовал удовлетворения. Ему нужно было что-то совсем иное. Ноктис знал, что повзрослел, только не помнил, когда это произошло - до того, как он оказался на Коконе, или после.
Пустота над ним - не жизнь, лишь ощущение самого себя.
Ноктис случайно заметил красные следы, тянущиеся за ним по полу. Стащив с себя футболку, он замотал руку, чтоб кровь не капала. Рана затянется за пару часов, это тоже его обновлённые способности, когда-то не давшие так просто сдохнуть.
Спустившись на пару этажей и поймав в стекле двери свой алый взгляд, Ноктис понял, что приступы необузданной злости начали к нему возвращаться. Он криво улыбнулся сам себе, хоть что-то из его прошлого возвращалось.