Свет в ночи
Шрифт:
К тому времени как мы въехали в Хуму, я уже узнала о том, как он и его семья уехали из Техаса, где он ходил в школу, как он женился на женщине, которую любил с детства, как построил собственный дом и как стал водителем грузовика. Шофер даже не сообразил, как долго говорил, пока не остановил машину.
– Черт побери! Мы уже приехали, а я даже не спросил твоего имени, верно?
– Меня зовут Руби, – ответила я. А потом, чтобы подчеркнуть мое возвращение, добавила: – Руби Ландри, – потому что для жителей Хумы я была из семьи Ландри. – Спасибо, – поблагодарила я водителя.
– Все в порядке. Подумай дважды, прежде чем снова решишь сбежать и стать жительницей большого города, слышишь?
– Обязательно. – Я вышла из машины, посмотрела, как грузовик тронулся с места и скрылся за поворотом, а потом пошла домой. Легкой походкой проходя по знакомым улицам, я вспоминала, как часто мы с бабушкой Катрин приходили вместе в город, навещали ее подруг. В памяти всплыл один такой случай. Тогда понадобились ее знания знахарки. Люди любили и уважали ее. Неожиданно мысль о возвращении в нашу избушку на курьих ножках, когда бабушки там уже нет, показалась мне ужасной, тем более в перспективе была стычка с дедушкой Жаком. Поль рассказал мне о нем много грустных историй.
Я остановилась возле телефона-автомата и набрала еще мелочи в моей сумочке. На этот раз я позвонила Полю. Подошла его сестра Жанна.
– Руби? – сказала она. – Не может быть! Я так давно с тобой не разговаривала. Ты звонишь из Нового Орлеана?
– Нет, – ответила я.
– Где ты?
– Я… здесь.
– Здесь? Это замечательно. Поль! – крикнула девушка. – Подойди к телефону. Это Руби, и она здесь!
Через секунду я услышала его теплый любящий голос, который был мне так отчаянно нужен, чтобы дать мне покой и надежду.
– Руби? Ты здесь?
– Да, Поль. Я вернулась домой. Это слишком длинная история, чтобы рассказывать ее по телефону, но я хочу, чтобы ты все знал.
– Ты возвращаешься в хибару? – недоверчиво спросил мой сводный брат.
– Да. – Я объяснила, где нахожусь, и он велел мне не трогаться с места.
– Ты и моргнуть не успеешь, как я буду там, – пообещал Поль. И действительно, мне показалось, что не прошло и нескольких минут, как его машина остановилась рядом со мной, и возбужденный Поль выскочил из нее. Мы обнялись, крепко вцепившись друг в друга.
– Произошло что-то ужасное, так? Что сделала Дафна на этот раз? Или это была Жизель? Что они обе могли сделать такого, что ты вернулась назад? – спросил Поль, заметив, что у меня нет с собой багажа. – Что ты сделала? Сбежала?
– Да, Поль, – ответила я, разражаясь слезами. Он усадил меня в машину и обнимал меня, пока я не смогла говорить. Ему это все, вероятно, показалось бредом сумасшедшего, потому что я стала рассказывать все подряд, мешая одно с другим, говоря о том, что со мной произошло, включая и то, что Жизель подложила бутылку рома в мою комнату. Но когда я описывала мою беременность и мясника-доктора в грязном кабинете, лицо Поля побелело, а затем залилось краской гнева.
– Она хотела сделать это с тобой? Ты правильно поступила, что сбежала. Я рад, что ты вернулась.
– Не знаю, что я теперь буду делать. – Я вытерла слезы и сделала глубокий вздох. – Я просто хочу сейчас вернуться в нашу хибарку.
– Твой дедушка…
– Что с ним такое?
– Он в последнее время совсем спился. Вчера, когда я проезжал мимо, он делал подкоп под переднюю стену, что-то кричал и махал руками. Мой отец говорит, что Жаку теперь не хватает денег, чтобы заливать в себя виски, и что у него белая горячка. Отец считает, что это почти конец. Все удивляются, что твой дед держится так долго, Руби. Не знаю, должен ли я везти тебя туда.
– Я должна вернуться в лачугу, Поль. Теперь это мой единственный дом, – произнесла я решительно.
– Знаю, но… ты обнаружишь там полный бедлам, я уверен. Это разобьет тебе сердце. Мой отец говорит, что твоя бабушка, должно быть, переворачивается в гробу.
– Отвези меня домой, Поль, пожалуйста, – попросила я.
Он кивнул.
– Ладно, сейчас отвезу, – согласился Поль. – Но я буду за тобой присматривать, Руби. Клянусь, что буду.
– Я знаю об этом, Поль, но не хочу быть обузой тебе или кому-нибудь другому. Я вернусь к той работе, что мы делали вместе с бабушкой Катрин, так что я смогу продержаться.
– Глупости, – заметил мой брат. Он завел мотор. – Я получаю больше, чем мне нужно. Я же говорил тебе, что я теперь управляющий. Я уже утвердил план строительства моего собственного дома. Руби…
– Не говори о будущем, Поль. Прошу тебя. Я больше в него не верю.
– Ладно, – ответил он. – Но у тебя все будет отлично, пока я рядом. Я обещаю, на это ты можешь рассчитывать, – похвастался он.
Я улыбнулась. Поль выглядел очень повзрослевшим. Он всегда был более зрелым и ответственным, чем остальные ребята его возраста, и его отец без колебаний доверил ему важную работу.
– Спасибо, Поль.
Не думаю, что я могла каким-то образом подготовить себя к тому, как выглядела теперь наша лачуга и участок вокруг нее. Мне повезло, что я приехала ночью и кое-чего просто не увидела, но я заметила глубокие ямы, выкопанные перед домом. Когда мой взгляд упал на галерею, то выяснилось, что она накренилась, многие столбики треснули или сломались, пол местами провалился. Сердце у меня упало. Одно из окон фасада было выбито. Бабушка Катрин расплакалась бы, увидев подобное.
– Ты уверена, что хочешь войти туда? – спросил Поль, когда машина остановилась.
– Да, Поль, я уверена. Не важно, как дом выглядит сейчас. Когда-то это был наш с бабушкой дом.
– Ладно, я войду вместе с тобой и посмотрю, как там дедушка Жак. Он может тебя и не вспомнить, в его-то состоянии, – заявил Поль. – Осторожно, – предупредил он, когда мы вступили на галерею. Доски громко скрипели. Дверь запищала на заржавевших петлях и грозила упасть, стоило нам ее открыть. В доме пахло так, словно все обитатели болота нашли здесь себе уголок для жилья.