Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
— Где ты был? — потребовал Расим, смерив его строгим взглядом.
— Я проверял библиотеки и учебные заведения столицы и сверял их отчёты, мой бесподобный господин, — потупившись ответил Одил.
Расим недоверчиво посмотрел на главного писаря сверху вниз и прошёл во дворец.
— Докладывай, — потребовал он.
— Библиотекам нужны люди, чтобы переписать старые книги. Школам нужны учителя, ибо многие уехали с вашим приходом к…
— И это тебя так взволновало? — прервал его Расим. — Говори в чём дело? — Расим подозревал, что и Одил хочет уйти со службы.
— Они собрались, бесподобный господин. Наибы и военачальники, — пояснил Орзу.
— Но? — падишах был на грани негодования.
— Они недовольны, — заявил Одил.
— Недовольны тем, что опоздали на несколько дней? — усмехнулся падишах и направился в аудиенц-зал.
В первый раз, когда Расим направил Латифа в Арружа, в тот же день он приказал созвать наибов и военачальников, в том числе из Чехры и Джоду. Многие из них пришли, хотя Расим ожидал куда меньшего. Видимо, молва об участи Орзу быстро разлетелась, и страх заставил их всё-таки прийти на совет.
— Вы знаете, зачем я вас здесь собрал? — спросил падишах, сев на трон.
Чиновники стояли посреди зала и поприветствовали падишаха как подобает. Правда, некоторые сделали это неохотно.
— Война с Ахоруном неразумна, — заявил один из них, когда остальные молчали, потупившись в страхе.
Этим смельчаком был военачальник Чехры. Высокий, широкоплечий мужчина сорока пяти лет с проседью в густой бороде. Он был основным недовольным чиновником, который подначивал и подзадоривал остальных.
— Да-а? — усомнился Расим и кивнул Одилу.
Главный писарь указал чиновникам выстроиться в ряд в трёх шагах перед возвышением алькова. Он объяснил им этот новый порядок до прихода падишаха. Однако чиновники до сих пор недоумевали, так как раньше подобные собрания проходили в тронном зале, где они могли сидеть на мягких курпачах за низким столом. Многие отнеслись к этому новому порядку с подозрением, а на некоторых лицах было даже опасение.
В это время Мастона на небольшом подносе принесла падишаху сухофрукты и зелёный чай с мятой. Расим благодарно кивнул кухарке и взял одну курагу. Он безмятежно положил её в рот, пожевал, проглотил и изучающе посмотрел на чиновников.
— На ваших лицах я вижу заговор… У меня уже есть в этом опыт, — в голосе Расима звучало предупреждение.
— Бесподобный падишах, — учтиво заговорил визирь торговли, — мы не замышляем ничего плохого против вас. Мы лишь сошлись во мнении, что нам не нужна война с нашим ближайшим соседом и другом.
— Другом? — с презрением переспросил Расим. — Этот ваш друг отвернулся от вас.
— Из-за ваших обвинений! — бросил военачальник Чехры.
— Поуважительнее, Ашраф, — потребовал наиб Чехры.
Военачальник косо посмотрел на своего наиба и опустил глаза.
Расим насупленно смерил Ашрафа взглядом. Своей дерзостью он напоминал Орзу. Может, они родственники?
— Торговлю с Ахоруном наладил я. О низких ценах на их товары с ними договорился я, но вы всё равно на стороне Бузурга? — в голосе Расима была нота возмущения.
— Мы не на его стороне, бесподобный господин, — заверил начальник городской стражи Расулабада, удивив своим присутствием. — Просто ваши обвинения…
— Я вижу ты отказался от своего прошения об увольнении, Вохид, — с упрёком прервал его падишах. — Что же так? — падишах вперил на него выжидательный взгляд.
Вохид потупил взгляд и поднял правую руку к сердцу.
— Я прошу прощения за свою импульсивность, мой бесподобный падишах. Я был введён в заблуждение. Было глупо с моей стороны просить об увольнении. Я давал присягу и прошу вас позволить мне нести мою службу.
Расим сделал снисходительный жест правой рукой, удовлетворив прощение Вохида.
Посмотрев на Вохида в недоумении, Шухрат снова обратился к падишаху.
— Ваши обвинения, мой бесподобный господин, ввели народ в замешательство.
— Вам нужны доказательства? — спросил падишах.
Ответ был написан на молчаливых лицах чиновников: «Да, нам нужны доказательства».
— Это серьёзные обвинения, ваше бесподобие. Если у вас есть доказательства, нужно призвать султана Ахоруна к суду, — сказал главный судья.
— А не идти на него войной, — с упрёком добавил Ашраф.
Расим сдержано расхохотался.
— Вы думаете, он приедет и предстанет перед вами? — падишах с усмешкой уставился на пожилого, но статного судью, в седой бороде которого оставались напоминания о том, что когда-то они были чёрными, как и его волосы. — И какие наказания вы для него примите?! — Расим с негодованием оглядел всех. — Наложите на него штраф?
Расим снова сдержано рассмеялся, отведя взгляд в сторону, и бросил три сушёных тута в рот.
— Лучше будет сжечь целый город с невинными людьми? — с осуждением спросил Ашраф.
— Лучше будет захватить весь Рахшонзамин! — со злорадной кривой ухмылкой ответил Расим и удивил всех, кроме Одила, который за низким столом вёл протокол совета.
О планах Расима он знал давно. Однако Одил не думал, что Расим когда-либо сможет осуществить их. Когда же Расим начал достигать своих целей, ему стало страшно. Одил и не представлял, какими методами будет пользоваться Расим, ведь он всегда заявлял о своих мирных намерениях. Когда же Расим превратился в кровожадного маньяка? Одил негодовал. То, как был убит Орзу, сильно напугало его и заставило переживать. Отчего он вынужденно написал письмо Бузургу ибн Махмуду. Теперь, он сидел, скрестив дрожащие ноги под собой, и опасался, что падишах мог узнать об его измене. Если нет, то скоро его соглядатаи во дворце Бузурга сообщат ему об этом.
— Зачем? — недоуменно спросили чуть ли не все чиновники.
— Чёрная напасть истощила наше государство и не коснулось других. Не вызывает ли у вас сомнений, что за этим кто-то может стоять? — вознегодовал падишах.
— И вы думаете это султан Ахоруна? — спросил визирь торговли.
— Ахорун — самое близкое к нам государство, а его султан имеет право на этот трон, — Расим сердито стукнул пальцем по боковине трона-топчана. — Это право не имеет силы, если есть живые наследники. Следовательно, их нужно убрать с пути, что он и сделал, — ощетинился Расим.