Свет в твоем окне (сборник)

Рубальская Лариса Алексеевна

Оделся, наклонился надо мной. Поцеловать как будто хотел. Но не поцеловал, а только вдруг опять сказал: – Мы не могли с тобой не встретиться. И добавил: – Алиса! И ушел.

Больше я его на кинофестивале не видела. Слышала, что он пробыл там всего два дня и уехал куда-то на съемки.

В Москву я вернулась с невыполненным заданием, отговорилась, что заболела в Крыму. Обошлось.

И, верите, Лариса, мне стало казаться, что ничего этого не происходило. Я решила, что вся история – плод моего раскаленного воображения. Ну и как-то вечером я снова девчонкам свою мыльную оперу рассказывала и про этот случай в Крыму, конечно, вплела. И опять все слушали – привыкли к моим сочинениям.

Прошло не очень много времени – недели две-три, меня к телефону в редакции просят. Слушаю и понимаю, что наступила высшая стадия моего помешательства, потому что в трубке его голос. И он говорит, что искал меня, потому что не спросил тогда телефона. И все это время думал обо мне. Хорошо, что у приятеля оказался телефон моей подруги – она тогда, в кафе в Крыму, его оставила. И он рад, что нашел, и немедленно хочет видеть.

Я шла к нему, и мне хотелось держаться за стены – так меня качало. Он жил в высотке, на последнем этаже. В квартире было много картин, вообще очень красиво. Я в таких домах раньше не бывала.

Геннадий ждал меня, даже стол накрыл – шампанское и бананы. Сказал, смеясь, что семейство на даче и мы в безопасности. В этом безопасном плену я прожила три дня. Ему звонили, он звонил. А я была счастливейшей небожительницей, и ангелы хором пели надо мной свои песни.

Гена улетал на очередные съемки – ненадолго, недели на две. И обещал скучать.

В редакции все сказали, что я как-то изменилась. Что произошло?

Ну я и собрала народ на очередное прослушивание. Все рассказала и сказала, что на этот раз это все правда. Девчонки обомлели. И вдруг одна, очень способная и острая журналистка, говорит: – А знаешь, Алиса, если ты хочешь сохранить все эти ощущения, то с Геннадием больше не встречайся. Да это и ни с какой стороны не нужно. Ты понимаешь, он – артист. Натура увлекающаяся. Вот и увлекся. Это ненадолго. А потом будет следующая. А тебя он бросит. К этому времени ты, отравившись этим сладким ядом, уже не сможешь обычного мужика полюбить. И будешь несчастной. Оставь себе это состояние навсегда.

И, представляете, Лариса, я ее послушалась. Потом Геннадий звонил, я то к телефону не подходила, то говорила, что встретиться с ним не могу. Получилось так, что я его бросила! Я! – Его! Наводнение в Каракумах!

Вся эта история произошла два года назад. Гена, конечно, позвонил-позвонил и перестал. И моя мыльная опера тоже подошла к логическому завершению. А вчера я его случайно встретила, снова, представляете, в кафе. Он сидел с какой-то симпатичной девушкой. Гена видел меня. И не узнал.

Моя гостья замолчала и смотрела на меня. Она хотела, чтобы я сказала ей, что она молодец, все в жизни сделала правильно. Или, наоборот, – что она дура, и не боролась за свое счастье.

А я сидела и думала, что пора тебе, акуле пера, понимать, что в жизни выбора нет. И все складывается так, как должно сложиться. Потому что в каждом из нас находится дискета, на которой все записано – кто мы и что с нами будет. И эту дискету мы привыкли называть судьбой.

Из книги «Это все мое»

В городе Эн

В жизни я отчаянноЖаждал перемен,И попал нечаянноВ тихий город Эн.Я попал нечаянноВ городок окраинный,Там глаза печальныеВзяли меня в плен.Ночь плыла бессоннаяВ перекатах гроз.В небогатой комнатеВышло все всерьез.Эту ночь бессоннуюНавсегда запомню я,Там глаза бездонныеНе скрывали слез.Город без названия,Населенный пункт.Робкие касанияНежных губ и рук.Город без названия,Встречи-расставания,Долгий миг прощания,Слов последних звук.

Кажется порой

Кажется порой, добрый ангелВдруг забыл тебя, сгинул прочь.Вечным ничего не бывает,Зачеркнет рассвет тьму и ночь.И увидишь ты,Как из темнотыВдруг прольется светИ печали нет.И тогда поймешь,Что не зря живешь,Шанс твой впереди,Просто верь и жди.Кажется порой, что дорогаВ гору не ведет, только вниз.Что удачи ждешь слишком долго,Но она придет, ты держись.

Голубой ангел

Когда насмешницей-судьбойЯ опечален безнадежно,Мой нежный ангел голубой,Явись ко мне в мой сон тревожный.Явись, крылом меня коснись,Чтоб сердца струны зазвучали.Не торопись обратно ввысь,Не оставляй меня в печали.Не оставляй меня в тиши,Согрей меня своим дыханьем,В пустынный сад моей душиОпять придут воспоминания.И, очарован ворожбой,Я быть хочу твоею тенью.Мой нежный ангел голубой,Мое желанное виденье.

Коварство и любовь

Сводя с ума уснувший сад,Цвели полночные левкои.Иду на ощупь, наугадТуда, где были мы с тобою.Туда, где все тобой дышалоВ недолгих наших нежных днях,Ничто беды не предвещалоИ не печалило меня.В мой край волшебных снов ворвались злые тучи,Опали лепестки причудливых цветов,Коварство и любовь так часто неразлучны,Коварство и любовь, коварство и любовь.Я знаю, некого винитьЗа ту минуту отрешения.Судьбы причудливая нитьОборвалась при натяжение.О, как я болен был тобою,Об этом я не ведал сам.Пусть расплачусь за это болью,Я благодарен небесам.

Я не зову тебя назад

Хочу глаза закрыть. Хочу заснуть и не проснуться,Забыть, как ты по лестнице сбегала торопливо.Боялась оглянуться, оглянуться и вернуться,Как будто никогда ты не была со мной счастливой.Я не зову тебя назад,Ты не услышишь то, что хочешь.Твои неверные глазаНедобрый знак бессонной ночи.Я не зову тебя назад.Недолгий наш роман окончен.А налетевшая грозаДождем поставит многоточие.Брожу я, как потерянный и что-то потерявший.А вечер в окна ломится, холодный и дождливый.Грущу я о тебе, моей судьбой так и не ставшей,Как будто никогда ты не была со мной счастливой.Молчит рояль заброшенный, и ты не тронешь клавиш,С утра не намурлыкаешь знакомого мотива.Ну кто бы мог подумать, что ты вдруг меня оставишь,Как будто никогда ты не была со мной счастливой?!