Свет во тьме
Шрифт:
Я нисколько не был удивлен тому, что Дарси потеряла сознание. Когда ее настигает паника, смешанная со страхом, то мозг отключается. После смерти отца с ней бывало такое достаточно часто. У Кристофера оказалась отличная реакция на случившееся. Лично я впервые, когда увидел ее панику, а после обморок, то растерялся. А он просто попросил отнести ее в комнату, молодец парень.
Положив Дарси на кровать в ее комнате, я сел на кресло и решил позвонить Терезе. Хотелось бы узнать какие улучшения у мамы. Дарси категорически отказывается общаться с мамой, и я тайно действую за спиной
– Привет Тереза – наша бабушка может и держит обиду на свою дочь, но узнав диагноз, не смогла остаться в стороне.
– Привет дорогой, как Дарсия?
– Уже лучше – я вздохнул. – Как она? – У мамы случился приступ два дня назад, и Тереза срочно вылетел в Париж.
– Ей осталось не больше двух месяцев милый. – Она прочистила горло, в ее голосе явно звучали ноты отчаяния, но Тереза, как всегда держалась отлично. – Хочешь поговорить? – Вокруг нас двоих повисло не уютное молчание. Вновь услышать голос матери, которая умирает. В прошлом было много всего, но Элла моя мать, и я просто не могу не любить ее.
– Конечно.
– Привет сынок, как ты? – Ей стало только хуже, голос стал более умоляющим, каждый день она проходила через ад. Если бы я был рядом сейчас, то не удалось бы сдержать слез.
– Мам я скоро прилечу. – На этот раз Рождество мы решили справить с ней рядом, ведь это ее последний праздник.
– Сынок я хочу увидеть котенка.- Так в детстве мама называла Дарси, потому, что она была похожа на безобидного серого котеночка. – Дарси моя дочь, я должна извинится. Я люблю ее. – Мама заплакала. Именно поэтому я и приехал, мне нужно уговорить Дарси, полететь со мной в Париж.
– Я сделаю все, чтобы она прилетела. Обещаю. – Хотя сам я не уверен, что мне удастся уговорить ее. Глубоко в душе Дарси скучает, но обида за все годы не дает ей этого понять.
– Хорошо, я люблю тебя.
– И я люблю тебя, пока. – Я положил трубку, но неприятный осадок от разговора остался.
В комнату вошел Кристофер, сел на кровать рядом с Дарси и погладил тыльной стороной ладони по щеке. Странно видеть его таким невероятно нежным с ней. Сестра рассказывала лишь об ужасной жестокости и ненависти с его стороны.
– Она еще минут сорок будет в отключке, такое часто бывало раньше. Где француз? – Надеюсь, он его сильно покалечил, таким как Ренард нельзя ходит по этой земле.
– Ходить в ближайшие дни он точно не сможет, вызвал ему такси и попросил довести до больницы. – Он усмехнулся.
– Пойдем, выйдем. Мне нужно с тобой поговорить. – Я встал и вышел в гостиную, крови на полу не было. Похоже, Кристофер успел уничтожить следы.
Я подошел к бару и плеснул себе немного виски. Мышцы немного ныли, не плохо я приложился на ребрах того ублюдка. Кристофер сидел на диване, уперся локтями в колени и смотрел на меня.
– Что между тобой и моей сестрой?
– У Дарси с шестнадцати лет и парня та не было постоянного, хотя, как я знаю, кавалеров всегда было достаточно.
– Она любит меня – я усмехнулся. Может Дарси и не отдавала себе отчета, но я уже года два, как уверен в ее чувствах к нему. Они даже не общались, а она частенько о нем говорила и еще чаще думала, иногда она меня не слышала, утопала в своих мечтаниях.
– Спасибо, но я знаю. Меня больше волнует, что ты чувствуешь.
– Да как тебе сказать – он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. – Раньше я имел вроде все, девушки, деньги и прочее. В 16 был таким ужасным парнем. А потом полетел в Нью-Йорк. Там подхватил какую-то заразу и попал в больницу. И в палате увидел ее, такую беззащитную и в то же время красивую. Дарси о чем-то спорила с врачом, я хотел найти ее после, но не удавалось. А потом узнал, что она подала документы в наш колледж, и сделал то же самое. – Он улыбнулся. – Ты представляешь мой шок когда я увидел ее, новую. Для меня она запомнилась как лилия, а тут передо мной роза, да еще и с шипами. Ну и решил, что ошибся в ней. Хотя все эти 4 года не мог не думать о ней, пару раз даже парней избивал, лишь бы они не приставали.
– Дак это ты разобрался с ее парнем? Она сказала, что у нее наметились серьезные отношения, и тут парень бросил ее. Она вроде не жалела, но было не приятно.
– Типа того. Таких было человек пять, а потом просто никто не решался. На не было клеймо моей собственности среди мужского пола. – Он открыл глаза и посмотрел прямо перед собой. – Она оказалась такой, как я думал, маленькая и хрупкая Дарсия. Знаешь парень, я в любовь не верю, но рядом с ней думаю, что ошибаюсь.
– Вот как. Ну, скажу тебе, что давно я такой счастливой ее не видел. Но у меня к тебе просьба, меня она слушать не станет, а вот тебя возможно. – Я сел на кресло около дивана, и отпил немного виски.
– У нас, как ты знаешь, есть мать, и думаю, ты не много хорошего слышал. – Он кивнул. – Элла умирает, у нее опухоль головного мозга. Осталось около двух месяцев, и я хочу, чтобы она полетела со мной в Париж. Мама хочет попросить прощение за жестокость и не понимание, оказавшись на краю обрыва, она очень много поняла. И ты должен уговорить Дарси, тут я бессилен. – Я вздохнул, уговорить Дарси у меня и правда не выйдет, для нее я стану лишь врагом номер один. И она будет права, ведь я уже год обманываю сестру, говоря, что не общаюсь с мамой.
– Я смогу ее привезти, но только через неделю. Как раз к Рождеству. Мой отец хочет познакомиться с ней, и если я не привезу ее сам, то приедет он. А это уже не к добру.
– Это будет идеально, я думаю, Элла будет рада увидеть рядом с ней человека, который заботиться и любит ее. Мы с Терезой всегда были для нее самыми дорогими людьми. – И это именно так. Когда умер отец, до самого отъезда сестры я спал с ней. Она использовала меня как мягкую игрушку, утыкалась носом в шею и засыпала. Дарси всегда боялась одиночества. А когда родители бросили нас, ей нужно было чувствовать рядом кого-то, кто любит ее.