Светлая Капелька в тёмной душе
Шрифт:
— Чего ты хочешь, — усталый вздох, не стал разубеждать ненормальную. Пусть ей, думает, что имеет козыря против меня. Даже смешно. Оторвал от своей груди брюнетку и отошел, налить себе вина.
— А женщине вина?… — игривые нотки в голосе.
— Ты не женщина, — грубо прекращаю я дешевый флирт, — ты дрянь, которую я терпел ради секса. И всё. Говори, что хочешь, пока я добрый…
Лена обвела взглядом сервированный на двоих стол, задержала внимание на дорогом вине.
— Мне ты не устраивал романтичных ужинов и танцев под саксофон… — как-то ревностно протянула она. Не стал её ни в чём уверять или разубеждать.
— Зачем мне, ты сразу ноги раздвинула, хотя нет, — я сделал вид что задумался, — кажется сначала всё-таки рот.
— Мерзавец,
— Тебе это удалось.
— Кирилл, я не ожидала от тебя такой низости… и такого хамства! Не думала, что ты можешь так разговаривать с женщиной…
— Лена, — я постучал себе по голове кулаком, как бы показывая, подумай уже головой, дура, — вспомни, как мы расставались. Чего еще ты от меня ожидаешь после всей вылитой на меня грязи?
— Я проигралась, Кирк, — вдруг сменила тактику бывшая. И из наступления и упрёков перешла в область прошения. — Очень крупно проигралась…
— А я тут при чём? Я тебя предупреждал, что это пагубная привычка, особенно учитывая твоё косорукий фарт…
— Кирилл, мне угрожают, — перебила меня почти истерично эта дура. — Я очень сильно проигралась. Да это даже не игра была, а спор. И … в общем, у меня уже забрали машину и салон. Я осталась не с чем. И всё еще должна…
— Сколько? — решил я закончить уже эту мелодраму. Мне еще идти к капельке объясняться.
— Это не деньги… то есть они забрали материальные отступные. Но это временная отсрочка…
— Мля… Лена, ну ты и дура! — в сердцах стукнул я бокалом об стол.
— Это случайность. Я была очень пьяна…
— Хоть на какой срок-то?
— Два года, — упавшим голосом призналась бывшая, умудрившаяся проиграть сама себя в сексуальное рабство на два года.
— Что хоть в замен должна была получить, в случае выигрыша?
— Ты не хочешь этого знать…
— Ох, дура ты дура… — Я тяжело вздохнул и встал из-за стола. — Антон, — набрал я номер на мобильнике и отошел к окну. — У тебя пять минут, чтоб быть на Дачной.
— Лилия? — Встревоженный вопрос.
— Слава Создателю нет, — улыбнулся я. — Но поработать придётся. Мне не до этого, сам всё решишь.
Я отключил звонок и повернулся к Лене.
— Это, наша последняя с тобой встреча и разговор. Мне не нужны никакие благодарности от тебя. Просто исчезни из моей жизни. Поняла?
В ответ кивок и глаза полные слёз.
— Идём, Антон уже подъехать был должен… Сама ему всё объяснишь, я действительно не хочу знать подробности.
— И даже не спросишь кому я себя проиграла?
— Нет, Лена, мне неважно кому. В этом городе точно нет того, кого я могу бояться. Шевелись, пожалуйста, у меня еще много дел на сегодняшнюю ночь…
— Ну да, я догадываюсь. Её родители хоть знают, где их чадо?
— Лена, хоть тебя это совершенно не касается, могу успокоить, девушка вполне достигла нужного возраста! Иди быстрее…
Я доверял Антону полностью и безоговорочно. Он уже не раз и не десять помогал мне в самых щепетильных ситуациях, спасал, защищал, решал очень каверзные вопросы и исполнял самые скользкие, а порой и просто грязные задания. Думаю, что и в этот раз, он справится на все сто. В его распоряжение есть весьма обширный запас людей и не совсем людей, чтобы взять на приступ хоть какое угодно логово. Я дал задание и хочу услышать только одну фразу «Всё, как надо»
Больше меня не интересует судьба бывшей. Надеюсь, она понимает, что злоупотреблять моей добротой не стоит. Я дал достаточно чёткие указания Антону, что делать и куда деть Лену, чтобы она уже наконец-то отстала от меня и вообще исчезла из этого города.
Я постарался выкинуть ненужные мне сейчас мысли из головы, подходя к комнате Лилии. Кажется, не очень то долго разговаривал с бывшей, поэтому должен застать капельку еще бодрствующей. Приоткрыл дверь и заглянул, постучать почему-то даже не подумал. Капелька как раз получала свой реабилитационный массаж. Меня не видит. Перевернулась на живот по просьбе Катерины, что тут же сноровисто расстегнула капельке лифчик. И тут я не выдержал, прокрался тенью в комнату и жестом показал сиделке не шуметь, и уйти по-тихому, а сам занял её место.
Чуть не сошел с ума от одного только касания к нежной коже своего лучика, хотелось гладить и мять её тело, хотелось склониться к этой изящной спинке губами и покрыть её поцелуями, но я держался… удерживая себя строго в рамках массажа. Хотелось вдыхать аромат этого юного тела… но я держался. Мои руки перебрались на плечи, потом на шею, я прошелся точечным массажем по её телу, заставляя немного постанывать от блаженства. Я знаю, что это классные ощущения, не имеющие ничего общего с тем массажем, что у нее должен быть для скорейшего возвращения в форму, но не удержался… захотелось, чтоб ей было приятно… и судя по стону, добился своего. Но долго она не выдержала и быстро начала отключаться. Сказывается усталость. Насыщенность событиями утомляет мою капельку. Она улетела в царство морфея, оставив меня смотреть на её такое бессовестно прекрасное тело. Только тонкое розовое кружево на попе прикрывало беззащитную хрупкую фигурку, утопающую в пышной кровати. Безумно хотелось её обнять и прижать к себе. Я всё водил по гладкой спине руками, а сам представлял, как прогибаю эту самую спинку,… нет, надо уходить отсюда, пока не разбудил капельку своими настойчивыми ласками.
Тяжело вздохнул, собираясь уходить. Но не суждено. Видимо, Создатель решил сразу бросить моего демона во все самые тяжкие и искушающие проверки на стойкость. Лилия сладко потянулась в ворохе подушек и перевернулась на спину, раскинув руки и открывая мне просто восхитительную по своей эротичности картину… какое-то мгновенье я боролся с собой, потом со своим демоном, потом с искушением… а потом всё же потянулся рукой к замершим в лёгкой блаженной полуулыбке губам… ласково прикоснулся, желая чтобы она открыла глаза и ответила мне своим молчаливым согласием. Мне не нужны слова, мне хватит её взгляда. Но она спала. Крепко. Напрочь игнорируя мои ласковые прикосновения. Я спустился с губ ниже и обрисовал упругие груди еле уловимыми движениями. Я должен быть терпелив и нежен с этой хрупкой куклой, чтобы не напугать, не сломать, не затушить огонёк в душе… должен. А хочу совсем другого. Хочу смять эти спелые округлости в животном порыве, хочу жестко и до сладкой боли целовать отзывчивые соски… хочу всю ее. Сейчас. Я наклонился к упругому животу и поцеловал, заигрывая языком. Ну же, проснись крошка. Тебе понравится. Но она словно опять в коме. Надо же так крепко спать. Обзавидоваться можно. Я спускаюсь поцелуями ниже, желая устроить ей самое восхитительное пробуждение, но тут мне на плечо сзади ложится тонкая, но уверенная в своей правоте рука…
Я резко поворачиваюсь, чтобы испепелить взглядом смертника посмевшего мне помешать. Катерина в ужасе отпрыгивает от меня и пятится. Понимаю, что очень страшен сейчас, хоть и не менялся внешне. Тьма моя готова убивать за отрыв от Источника и это ощущается даже обычными людьми.
Девушка берёт себя в руки и справляется с секундным страхом и порывом убежать. Складывает на груди ручки в просительном жесте и указывает мне на дверь. В глазах смертельная тревога и страх за свою жизнь.
Так, вдох — выдох. Я только что чуть не сделал ужасную по своей фатальности ошибку. Надо оклематься и прийти в себя. Стряхнул наваждение. Мысленно дал себе пощечину за такой прокол и под дых своему демону, чтоб не провоцировал. Гад заскулил и обиженно отвернулся, мол, не больно то и хотелось с Источником сливаться. Получил еще один мысленный пендель и всё-таки пообещал вести себя прилично. Тем временем я уже выходил из комнаты следом за сиделкой. Девушка притворила плотно дверь и повернулась ко мне, с мрачной решимостью сказала: