Светлая в академии Растона: любовь или долг
Шрифт:
— Думаешь, она знает, на что подписалась?
— Уверен, что нет. Наверняка он ее чем-то держит. Зная Нолана, предполагаю шантаж. Уверен, заплатили за девчонку из управления, — подавляющий взгляд в сторону Хендерсона. Ректор никогда не выдерживал этот взгляд, вот и сейчас выдал источник финансирования с пометкой «совершенно секретно». — Вот видишь. А держит он ее наверняка этим мальчишкой, как его там? Аресом… Торнтоном…
— Тором, судя по отчету Рейны. Пацан сидит пожизненно. Это несовершеннолетний-то! — удивился ректор. — Мы должны ее оставить или сразу вышвырнем?
—
— Я знаю, что ты задумал. Нет. Это слишком опасно! Слишком. А девчонка ввязалась во все помимо воли. Мы не можем так ее подставить.
— В нашем деле любая случайность — это хорошо спланированная операция. Рейна! — в кабинете мгновенно материализовалась очень привлекательная шатенка с ярко-синими, даже почти фиолетовыми, как лепестки ириса, глазами.
— Слушаю.
— Мне нужна история Леа. С момента знакомства ее родителей. Со всей подноготной. Абсолютно.
— Будут ограничения? Основной закон страны, невмешательство в личную жизнь, запрет на причинение вреда?
— Никаких ограничений. Действуй так, как ты умеешь. Достань все.
— С удовольствием, — улыбнулась женщина и исчезла.
— Повезло тебе с ней, — завистливо хмыкнул Никлаус. — Вообще везет тебе с женщинами. Собираешь вокруг себя лучших.
— Ники, — игриво передразнил Этан. — Будь ты смелее, вы с Сарой уже лежали бы на берегу Темного моря, попивали коктейли и предавались любовным забавам. Хватит дрочить в туалете. Ты мужик, в конце концов. Дай понять своей женщине, что она твоя. Пока другой не сделал это первым. И пока ты молча обдумываешь суровую правду, которую услышал, мне нужно навестить навий. Бывай.
Он растворился в темноте прежде, чем Хендерсон успел гневно возмутиться. Только Этану позволено подобное отношение к ректору. Они друзья, прошедшие огонь и воду во время стажировки, во время множественных закрытий разломов по всему Растону, во время несения службы в академии. Порой тяжелой и очень напряженной службы. Разлом не открывался почти год, а это означало, что совсем скоро их ждет новый, серьезный прорыв.
«Надо бы объявить учебную тревогу», — подумал ректор, погружаясь в ворох административных вопросов. «А со светлой Этан разберется».
В комнате Леа и Бри
Вернувшись к себе, девушка с удовольствием приняла душ и выстирала тренировочную форму. Запасная была, но она не хотела пачкать ее раньше времени. Привыкла экономить. Ей было необычно сознавать, что теперь, чтобы жить, не придется выполнять заказы для Грэга. Странного мужчины, на которого они с Тором работали. Раз в месяц он подкидывал им работенку за хорошие деньги. Которых хватало на месяц. Да, ей приходилось воровать. Но это всегда были богатые люди, которые купались в роскоши. Как правило, преступники, грязные политики, бандиты. Поэтому она редко терзала себя моральными аспектами. Увы, но иначе подростку в Растоне не заработать. Никто не станет связываться с несовершеннолетними. Закон о защите детства категорически запрещает любые формы занятости до 18 лет. И неважно, что фактически это толкает на преступную тропу.
Когда Леа собиралась выходить, в комнату как раз вернулась Бри.
— Привет, — улыбнулась она. — Светлая, ну-ка рассказывай. Ты, правда, свой дар решила подороже отдать?
— В каком смысле?
— Самому сильному в академии?
Девушка задумалась. Стоит ли рассказывать соседке правду? Пусть блондинка и проявляет дружелюбие, но она боялась довериться. Подобное доверие может обернуться полным крахом придуманного Фарухом плана.
— Ага, — она пожала плечами. — Все равно ведь заберут. Так пусть это будет на моих условиях.
— А как же Калеб?
— Если сильнейший — получит дар.
— Это правильно, — подбодрила девушка. — Ты молодец. Не думала, что так быстро адаптируешься. В Растоне придется выживать. Но, поверь, после первого раза ты втянешься. Найди хорошего любовника и покровителя и академия откроется тебе с новой стороны.
— Спасибо, Бри, — печально вздохнула светлая. Ей было грустно сознавать, что Бри рассматривает себя и свое тело в качестве товара, который можно обменять на защиту и спокойствие. Прежде, чем пойти на такой шаг, Леа сделает все возможное, чтобы избежать его.
Аудитория для занятий была переполнена. Небольшой кабинет с партами и стульями напоминал школьный класс в монастыре. Светлая мебель, доска за спиной преподавателя, на стенах — плакаты, таблицы, карта мира.
Девушка застыла в дверях, рассматривая обстановку класса. Сзади грубо толкнули и она едва удержалась на ногах.
— Чего застряла, светлая? — рыкнул курсант Терцис. Из уст парня обращение прозвучало как ругательство.
— А ты чего злой такой? — не выдержала она. Парень остановился и, сощурив глаза, развернулся.
— Зубы мешают, девка? Так я живо прорежу! — он бросил рюкзак на пол и уже разминал кулаки.
Заметив потасовку и то, как спокойно за ней наблюдает из-за преподавательского стола наставник, курсант Уэстон встал рядом с девушкой.
— Не западло с девчонкой драться?
— Раз в академии, значит не девчонка, — отрезал он.
— Правильно! — согласился Раденс. — Значит наравне с другими и за хамство по ушам огребет.
— Вообще-то ты меня толкнул, — больше светлая терпеть не хотела. Нападки не прекратятся, пока в ней видят жертву. Так пусть поймут, что жертва зубки отрастила и готова за себя постоять. Даже, если потом опять придется бежать к Ирему, чтобы кости сращивал. Она лучше стерпит физическую боль, чем душевную. Как светлая, первую Леа всегда переносила легче.
— А нечего всяким холопкам барону проход загораживать!
— Задний? — хохотнул Уэстон и, ловко увернувшись от последовавшего удара от Раденса, вернул ему по носу. У парня хлынула кровь. Заверещав от боли, он согнулся пополам.
— Сука, — рыкнул Терцис и налетел на Леа.
Девушка даже не поняла, что произошло, и от чего согнулся курсант. Оказалось, она умудрилась вовремя присесть, и кулак просвистел у нее над головой. В это время последовал быстрый и точный удар в печень. Этого Терцису хватило, чтобы согнуться от боли и остановиться. Девушка с удивлением рассматривала свой все еще сжатый кулак и хлопала глазами.