Светлячок
Шрифт:
– Сдался он мне! Для тебя же стараюсь, – надулась сестричка и, окончательно покинув свое убежище, присела рядом со мной.
– Для меня уже мама старается, не нужно усугублять, – поморщилась я. – Расскажи лучше, что на кладбище случилось.
С этого и следовало бы начать. Столько всего навалилось, что о главном едва не забыла.
Против смены темы Дейдра не возражала – новостями она делиться любила не меньше, чем лезть в мои дела. Оказалось, что сегодня утром на том самом кладбище, по которому я бродила в поисках трав и с которого прихватила лопату, нашли сына мастера-ювелира Райнека. В разрытой
Я вспомнила охвативший меня ночью ужас и, содрогнувшись, передумала злиться на сестричку за обман. То, что я пошла вместо нее, к лучшему. Не уверена, что легкомысленной и не в меру любопытной Дей повезло бы обойтись без приключений. Там, где я предпочитала отступить, она лезла напролом, не задумываясь о последствиях, и вполне могла столкнуться с ненормальным магом, приносящим людей в жертву.
– Я так поняла, что твой красавчик… ладно-ладно, не сопи, не твой… как раз из-за этого и приходил. Ему вроде бы требуется помощь ведьмы. Темной ведьмы.
Неудивительно тогда, что он к нам пришел. Мама – одна из сильнейших, причем может похвастаться не только богатым опытом, но и обширными теоретическими знаниями, так что в темных ритуалах, даже запрещенных, разбирается.
– Без сопровождения из дома ни ногой, особенно ночью, – строго посмотрела на Дейдру я.
Делиться пережитым ночью я передумала окончательно – нечего подбрасывать дров в костер неугомонного любопытства, и без того ярко пылает.
– Мама то же самое сказала, и папа, – кисло поморщилась сестра. – Но это же глупо! Сейчас столько суеты и беготни вокруг кладбища, что никакой маньяк в здравом уме туда не сунется.
– А не в здравом? – прищурилась я, но у Дейдры всегда и на все был готов ответ.
– А не в здравом – сунется, и его тут же поймают. Так что ничего мне не… – Она поймала мой ласковый взгляд и запыхтела сердитым ежиком: – Да не пойду я никуда, не пойду!
– И на свидания свои – тоже, – потребовала я, заранее настраиваясь на долгий бой.
– Хорошо, – на удивление легко согласилась Дейдра. Неужто в ней глас разума просыпается?
Но проявить нелишнюю подозрительность я не успела.
– Ты слишком грустная, – шмыгнула носом Дей и, что-то прошептав, схватила меня за руку.
Мир померк и перевернулся. Дважды. Показалось даже, что лечу в бездну, но, в отчаянии схватившись за тонкое запястье сестры, я обнаружила, что по-прежнему сижу на полу собственной комнаты, жадно глотаю ртом воздух… и вообще ничего не понимаю!
– Ты что творишь?! – прошептала я, возмущенно уставившись на ничуть не испуганную девчонку.
– Ничего, – пожала плечами та. – Это всего лишь безобидный заговор на удачу и любовь. Его еще «счастливым случаем» зовут.
– Темный заговор! – не впечатлилась благими намерениями сестры я.
– Ну и что? Он и для светлых годится, не переживай, – отмахнулась Дейдра и жадно спросила: – Чувствуешь изменения?
Я определенно чувствовала. Дыхание восстановилось, и сердце бешеным зайцем по ребрам скакать прекратило. Действительно, счастье как оно есть.
– Не расстраивайся, все еще будет, – по-своему истолковав мое скептическое хмыканье, пригрозила Дей.
От ее жизнерадостного тона стало страшно – от темных, как ни крути, я давно уже ничего хорошего не ждала, даже если эти темные мои собственные мать и сестра и желают мне только добра. Осознали бы еще, что под добром мы понимаем совершенно разные вещи.
– Сейчас у меня будет сон, крепкий и без сновидений, – пробормотала я, с трудом вставая на ноги. – У тебя – что угодно, но в пределах этих стен. Спокойной ночи, мелочь.
– Пфф! – фыркнула сестрица, легко поднимаясь с пола. Прихватила с кровати блюдце с жалкой горсткой печенья и скользнула к порогу, обиженно обронив: – Вот увидишь, ты мне еще спасибо скажешь!
– Если жива останусь, – проворчала я и захлопнула за ней дверь.
А теперь – ванна. С пеной, да. И пусть сил уже почти нет, необходимо смыть с кожи липкую сеть неприятностей, не видимую глазом, но ощущаемую всей душой.
После получаса, проведенного в ароматной пенной воде, действительно полегчало. Проблемы, само собой, не исчезли, но хотя бы на время стали несущественными. Над ними можно и завтра подумать, а сейчас – просто насладиться мелкими радостями и осознанием, что я жива. Не свернула шею, падая в могилу, не столкнулась с убийцей, вырезавшим сердце ни в чем не повинного парня. По сравнению с этим даже потеря работы не казалась такой ужасной, как пару часов назад. В конце концов, новую найду. И даже мамино навязчивое желание выдать меня замуж не раздражало так сильно, как обычно.
Из ванной комнаты я вышла уставшая, но умиротворенная, кутаясь в огромный мягкий халат. Разобранная постель в таинственном полумраке спальни манила, обещая желанный отдых, и я шагнула было в ее объятия, когда за окном послышался подозрительный шорох. Я замерла, даже дышать перестала. Кому в этом городе настолько жить надоело?!
Оконные створки томительно медленно распахнулись, разрезав тишину противным скрипом, и на подоконнике, подсвеченном слабым светом уличного фонаря, застыла темная сгорбленная фигура.
Глава 3
Тело торжественно возлежало на диване в ярко освещенной гостиной. Вокруг него, причитая и кидая на меня убийственные взгляды, суетилась мама. Рядом пародией на похоронный венок валялся истрепанный букет алых роз. Тело прижимало ко лбу пропитанный целебными зельями компресс, страдальчески кривилось и жалобно постанывало, но отдавать богам душу не собиралось.
Зря, как по мне. Некоторых жизнь совершенно ничему не учит.
На нижних ступеньках лестницы сидела облаченная в черную, расшитую серебряными котами сорочку Дейдра. Она увлеченно грызла огромную шоколадку и с интересом поглядывала на очередную порцию зелья, которое мама пыталась влить в невинно, по ее мнению, пострадавшего. Зелье Дей успела незаметно подменить, и мне тоже было интересно, что же в итоге получится. Хотелось бы, чтобы шишка преобразовалась в мозг, но на такие чудеса, увы, даже самое сильное ведовство не способно.