Светлым по Темной
Шрифт:
Честное слово, я просто поразилась своей прыти и столь ошеломляющим успехам в древолазании. Я всегда предпочитала интеллектуальные упражнения физическим, а потому была довольно неуклюжей девицей, способной не раз и не два споткнуться на одном и том же ровном месте. А уж при мысли о необходимости куда-то карабкаться и за что-то цепляться мне и вовсе становилось дурно. Но, оказывается, ловкости и проворства мне не занимать — вон, как только сложилась ситуация, они во мне встрепенулись и проявили себя во всей красе.
— Дивена-а-а… — загадочно позвал снизу эльф, отряхнувшись и слегка надув тонкие губы. Сначала он упорно не поднимал взгляд, но потом все-таки не выдержал
— Дивена-а, а что ты там делае-э-эшь? — вновь затянул Айлайто, глядя на меня снизу вверх, как толстая хозяйка на своего обожаемого кота, забравшегося на верхушку ели и теперь обреченно орущего оттуда, не зная, как слезть.
— Шишек нарвать решила, — сдуру брякнула я первое, что подвернулось на язык, с ужасом понимая, что порю какую-то несусветную чушь. Однако было уже поздно, слово, как известно, не воробей, уж если вылетит, то потом замучаешься последствия разгребать. Тем более что Айлайто, кажется, воспринял все совершенно серьезно.
— Так ведь еще не сезо-о-он, — простонал альф, протягивая руки, словно надеясь, что я на них спрыгну. Ну нет, не дождешься! Не говоря уже ни о чем другом, сигать с такой высоты — верное самоубийство.
— Ничего, я подожду-у-у… — О Увилла, что за бред мы оба несем?! И ведь на полном серьезе, вдумчиво так, глубокомысленно, с умным и вдохновенным видом.
— А ведь до-олго ждать придё-о-отся…
— Ничего-о, я не тороплю-у-усь… — Честное слово, мне вовсе не хотелось его передразнивать, насмешничать или еще хоть как-то издеваться. Я просто невольно, сама не осознавая, что делаю и чем это может закончиться, подстроилась под стиль собеседника. Но Айлайто все равно почему-то оскорбился. А может, просто осознал всю абсурдность и анекдотичность ситуации.
Так или иначе светлый эльф придушенно не то фыркнул, не то охнул и ломанулся прочь с поляны через кусты с таким шумом, топотом и треском, что можно было подумать: через малинник и сухостои лезет очень нетрезвый секач в компании еще более пьяного медведя.
На всякий случай дождавшись, пока Айлайто отойдет подальше и треск ломаемых ветвей (вот они, светлые, нет бы о несчастных кустиках подумать и природу не изничтожать!) затихнет в отдалении, я занялась решением очень животрепещущих и неотложных проблем: как снять с дерева свою тушку, по-прежнему лежащую животом на ветке и свешивающуюся с нее руками и ногами подобно покачивающемуся на бельевой веревке пододеяльнику?! Спрыгнуть не получится — высоко и боязно, да я еще, кажется, прилипла рубашкой к ветке — сосна-то дерево смолистое, коварное, так просто тех, кто его рискнет обнять, не отпустит… В боевую ипостась, чтобы расправить крылья и спланировать, из такой оригинальной позы тоже не очень-то перекинешься, тем более что для полета мне требуется некоторая свобода движений сзади, кою застегнутая рубашка предоставить никак не сможет. А расстегнуть и снять ее я не могла по уже упомянутым весьма уважительным причинам — падать головой вниз на твердую и жесткую землю мне все-таки не хотелось. Ничего похожего на метлу, косу, вилы, равно как и другого ценного орудия для оседлания и полета вниз, в обозримой близости тоже, разумеется, не наблюдалось.
Слегка покачиваясь, как вышеупомянутая постельная принадлежность, я нервно покусывала губы минуты две, пока не сообразила воспользоваться банальным заклинанием самолевитации, тем самым, которое Шерринар после ужина вдалбливал в головы своим ученикам. С заклинанием все получилось как нельзя лучше — рубашка слегка потрещала, не желая расставаться с полюбившимся ей деревом, но в конце концов сдалась, и я плавно воспарила над гостеприимно приютившей меня веткой, поддерживаемая ровными потоками энергии Переноса, коей у меня были самые большие запасы. Сверху поляна, слегка потоптанная темной искусницей и светлым эльфом, а теперь успокоившаяся и вновь обретшая свой романтичный ореол, выглядела еще более эффектной и живописной, но я не позволила себе любоваться расстилающимися внизу красотами и поспешила осторожно опуститься на землю. Самолевитация — дело, конечно, хорошее, но очень уж растратное в энергетическом плане, как бы мне в обморок от перерасхода сил не грохнуться…
Уже твердо стоя на ногах на такой надежной и привычной земле (все-таки не дело искусницам по деревьям скакать, чай, не белки), я покосилась на покинутую ветку и невольно охнула. Ну и ну! И на такую головокружительную высотищу (как минимум три моих роста) я смогла запрыгнуть — без крыльев, без заклинаний и подручных средств?! Это внушает определенное уважение к самой себе… Человек, оказывается, может все, только не подозревает об этом до поры до времени. Как я, например. А в стрессовой ситуации все скрытые таланты проявляют себя и выходят, так сказать, на поверхность, дабы спасти своего обладателя или обладательницу. Это ж как надо было напугаться, чтобы, не помня себя, сигать вертикально вверх и ставить рекорды по прыжкам в высоту…
К поляне, на которой светлые устроили импровизированную спальню, я приближалась медленно, осторожно и бесшумно, как отважный лазутчик-шпион — к вражьему лагерю. Мало ли что там Айлайто успел рассказать всей честной компании, вдруг наврал, что я его едва в жертву не принесла, и светлые сейчас встретят меня огнем и боевыми заклинаниями?!
Но все было спокойно. Шерринар, вытянувшийся в одну линию, абсолютно прямой, словно на кол посаженный, спал на спине с выражением изумительной доброты и безгрешности на безмятежном лице. Ученички свернулись умилительными, совершенно идентичными клубками по обе стороны от него. Айлайто тоже успел улечься и теперь преспокойно дрых или старательно симулировал глубокий и крепкий сон.
Я, потоптавшись посреди поляны и зачем-то заглянув в котелок с оставшейся на утро кашей (вернее, тем безобразием под кодовым названием «каша»), вскоре заскучала и тоже улеглась, опять используя Ненавистин хвост в качестве подушки. Валерисэн, почувствовав мои движения, сонно просвистала нечто невнятное и, изогнувшись крючком, просительно опустила голову мне на колени. Я почесала ее за ушами и слегка пощекотала под нижней челюстью, чем едва не вызвала на свою несчастную черепушку волну восторга и благодарности. Но рептилия, к счастью, успела сообразить, что хозяйка не будет в восторге от мысленного контакта, и в последнюю секунду остановила поток счастливых ассоциаций, уже успевших отдаться мне болью и жжением в висках.
Поворочавшись и повздыхав, я наконец нашла положение, которое полностью устраивало и меня и Нену, закрыла глаза и приготовилась отойти в страну сновидений. Да не тут-то было! Слишком уж был растревожен и взбаламучен мой рассудок всем произошедшим. Совсем Айлайто, что ли, ума решился — к темной приставать?! Да еще не просто к темной, а к темной искуснице, той самой, которая так похожа на олицетворение вселенского зла и погани!
И вообще, что, интересно, творится в Светлой Империи, если ее жители лезут обниматься и целоваться на четвертый день после знакомства?!