Светлый лик, темный след
Шрифт:
Алексей уселся на красный кожаный диван, обрамленный деревянными позолоченными завитушками, на который указал ему хозяин дома. Последний опустился в синее кресло напротив.
– Что вы пьете?
– А что предпочитаете вы? – светским тоном осведомился детектив.
– Водку.
– Ну и мне плесните в таком случае.
– Галя, сообрази нам! – крикнул Серафим Петрович куда-то в глубину квартиры.
Через пару минут на пороге возникла пожилая женщина с подносом, на котором стояли запотевшая бутылка водки и разнообразные закуски – нарезка копченой колбасы, орешки, картофельные чипсы, соленые огурцы
Незаметно добрались и до Канады, этого мирового оплота греха, и до канадца, Асиного мужа. По мнению Серафима Петровича, именно он виноват в том, что произошло с Асей. Виноват, что девушке голову задурил, виноват, что так быстро женился, виноват, что в ресторан повел и шампанским напоил до беспамятства. Гнусный эмигрантишка, одним словом, без корней и без морали.
– Ася раньше пила шампанское?
– Вы за кого меня принимаете? Я дочек в строгости держал, чтобы правильной жизни научились!
– Но нет ничего дурного в том, чтобы выпить бокал шам…
– Нет! – рявкнул Серафим Петрович.
– Например, «обмыть» получение аттестата или диплома, – гнул свое Алексей.
– Говорю же: нет! Никакого алкоголя, никаких сигарет, никаких мазилок для лица – ничего я им такого не позволял, пока вместе жили! А там уж, когда они съехали… Живут теперь по-своему. Но мое воспитание…
Детективу пришлось выслушать еще несколько тирад о пользе строгого, правильного воспитания, которое формирует характер до конца жизни. Серафим Петрович изрядно ему надоел своей ограниченностью и самовосхвалением, но ни спорить с ним, ни перебивать Алексей не стал, – это лишь вызвало бы новый виток нравоучений. Он просто дожидался, когда поток речи иссякнет. Хотя, судя по тому, как комфортно расположился Серафим Петрович в кресле и как наслаждается водкой, постепенно розовея, финал еще не близок. Успеет репка и корни пустить, и ботва зелененькая на лысой макушке прорежется.
– Ася какие-нибудь лекарства принимала? – встрял детектив в какую-то паузу. – Успокоительные или от депрессии? В сочетании с алкоголем они могли дать неожиданный эффект.
– Откуда мне знать? В детстве такого не было, насколько помню. Теперь она живет отдельно, я ей квартиру купил, чтобы самостоятельной стала, когда ей восемнадцать исполнилось. А с тех пор, как этот Андрейка появился, мы и вовсе в ссоре.
– Как и когда они познакомились с Асей?
– Где он подцепил дочку, не знаю. Но отношения у них закрутились мгновенно. И через два месяца они поженились! Я не узнаю свою дочь. Она девочка серьезная, прилежно училась, мединститут закончила с отличием, с мужчинами шашни не водила, – повествовал Серафим Петрович. – И вдруг любовь у нее, понимаешь, без памяти! Да еще с иностранцем!
– Но он, как я понял, русский.
– Ну да, русский… В Канаду эмигрировали его родители, и он теперь канадец, оболтус этот. Только не хватало, чтобы он мою дочь туда увез, в свою развратную страну!
Алексей с пониманием кивнул, опасаясь очередной порции философии от начальника стройки.
– Охотник за наследством, я сразу понял. Аське сказал: не вздумай расписаться с ним, – наследства лишу!
– А у самой Аси деньги есть? Она богатая невеста?
– Вот уж нет. Я дочек не балую, они у меня росли скромными и послушными, я же вам рассказал уже. Никаких там шмоток, модных магазинов, дискотек – всю эту хреноту я не разрешал. И денег не давал. Только чтоб на еду хватало. Остальное пусть сами зарабатывают. Хотя Полька бунтует, но Ася всегда была прилежная девочка.
– Андрей чем занимается? Почему вы решили, что он за наследством охотится? Он беден?
– Говорит, обеспечен. Есть дом, есть небольшой бизнес. Но как проверишь-то? Я частного детектива нанял, чтобы удостовериться хоть в том, что он за другими девицами не ухлестывает. Но вроде нет, он только с Асей любезничал… Она, дура, влюбилась по уши. Заявила, что плевать ей на наследство и замуж все равно пойдет! Ну, поссорились мы сильно… Не разговаривали, пока ее не арестовали. Они и поженились без меня, свадьбу скромную сыграли, Андрейка вроде бы все сам оплатил. Хорошо хоть не нищий.
– Ваш детектив не проверял, как там дела у Андрея в Канаде?
– Эта женщина, из агентства, Савина Алевтина Петровна, сказала, что поищет контакты. Но пока она чесалась, Аська моя замуж за этого чудилу вышла, и я «детектившу» отставил. Чего уж было искать, все равно они поженились… Одно хорошо: я дочери велел контракт брачный сделать. Чтобы все имущество считалось раздельным. Она послушалась. А вы зачем выспрашиваете? Андрейка тут при чем?
– Вы сами сказали, что он во всем виноват.
– Что Аське шампанского подливал, да. Но не в том же, что она соседку прибила! Его там не было, он с машиной возился… И вообще, наследство-то тут при чем?
– Не знаю.
– Так какого хрена время теряете? – взорвался Каверин.
– Послушайте, Серафим Петрович. Вы для чего наняли меня? Чтобы доказать – если получится, конечно, – что Ася невиновна, так? А если мы будем исходить из того, что соседку убила не она, – то, значит, кто-то другой. Причем непосредственно перед приходом вашей дочери. Варианта здесь два: совпадение или намеренная подстава.
– И чего теперь? – уставился на Алексея собеседник, моргнув маленькими глазками, утонувшими в толстых щеках.
– Я должен понимать, в каком направлении искать. Если здесь совпадение, то соседку убил кто-то из ее окружения. А если это подстава…
– Аську мою подставили?! – поразился Серафим Петрович. – Что за странная мысль! Да кому же это понадобилось? Ладно бы Андрейка что-то выигрывал, так ведь ничего! Он мне не нравится, уж как есть, но выгоды ему никакой.
– Оставьте мне разбираться, – строго произнес Алексей. – Я сыщик, мне и…
– …Да флаг тебе в руки. Разбирайся, я тебе плачу за это. Чего еще хочешь спросить?
Серафим Петрович быстро соскочил на «ты», но Алексей не обиделся: в строительном деле все на «ты», так уж повелось.
– Координаты «детективши».
– Она только до их свадьбы следила, с тех пор ничего знать не знает. А ты все-таки хочешь время тянуть! Я лишнего тебе платить не стану, так и знай.
– Не собираюсь. Это на всякий случай.
– Да на какой случай?! Я ж тебе говорю: она…