Светлый мир
Шрифт:
— Бейн, этот человек преступник. Он должен сенату сто семдесят три золотые монеты.
— Отлично, держи, отщитывай, — протянул Анвар зажатый в правой руке кошель.
За спиной воцарилось недоуменное молчание. Распорядитель, по инерции схвативший предлагаемое, недоуменно переводил взгляд с серьезного лица одного Всадника на недоуменно-любопытное другого.
— Но, бейн, помимо сената, этот человек должен еще и мне, за содержание.
Ашту едко хохотнул. Анвар в лице не изменился, но тон его стал надменно-холодным:
—
— Нэт, бэйн, — от волнения распорядитель даже заимел акцент.
— Сколько же он должен тебе?
— Пятдэсат сэм золотых.
— Лихо, — хохотнул Ашту, — он у тебя мясо птах ел и шарно запивал.
— Бейн, каждый из моих гладиаторов поставлен на доволствие, — не смутившись, нравоучительно протянул распорядитель, не сводя взгляда с Анвара — акцент вновь исчез, сменившись чистой речью — видно посчитал его более сговорчивым — сумма постоянна и не зависит от существа.
— Считай, — не желая спорить, и уж тем более вникать в глубины содержания гладиаторов, велел Анвар.
Распорядитель, еще немного помявшись, развязал кошель. Огляделся, выискивая удобное место. Подошел к вырезанной в стене фигуре, голове в нише углублении, и высыпав монеты на импровизированную полку стал споро отсчитывать монеты.
Анвар наблюдал за этим профессиональным действием с холодной отрешенностью. За всеми тремя следил ничего не понимающий дикарь. Он понял слова Анвара, он понял действие управляющего, но не мог понять для чего это все нужно. Что принесет ему надменный черноволосый мужчина и белый хищный его приятель.
— Прошу, бейн, — распорядитель протянул Анвару значительно полегчавший кошель и, дождавшись пока тот его возьмет, отпер дверь, выпуская гладиатора. Отошел на несколько шагов спиной вперед и лишь тогда отстегнул от пояса связку ключей. Снял один из них и протянул Анвару — это тепер ваше.
— Благодарю! — забрав ключ Анвар развернулся, и, бросив застывшему воину — вперед, — пошел к выходу, натянув на лицо холодную, каменную мину. Правда хватило ее не надолго. Ровно до того момента, как привалившийся к стене Ашту, незаметно и весьма болезненно ткнул его двумя пальцами под ребра, пристраиваясь рядом.
— Ты что удумал, скрыг? — лучась улыбкой и едва шевеля губами, шепнул он.
— Не твоего ума! — фыркнул Анвар, украдкой потирая бок.
Сзади, громко топая по пыльным камням коридора шел должник, старательно прислушиваясь к шипению Всадников.
Искать чего-то нового Анвар не стал. Вернулся к той же питейной, где отдыхал после боя, и сел точно на то же место, указывая на скамью напротив дикарю.
— Садись, говорить будем.
Тяжело вздохнув, воин опустился на указанное место и уставился на нового хозяина мрачным, тяжелым взглядом.
Старательно игнорируемый Ашту пристроился у короткого края стола, стараясь держать взглядом обоих собеседников разом. Откинувшись на неудобную, короткую спинку сиденья, он сложил руки на груди и прищурил глаза, будто большой ленивый кот.
— Как твое имя? — бросив недовольный взгляд на Ашту, обратился Анвар к дикарю.
— Коба, бэйн.
— Отлично, только я не бейн. Мое имя Анвар, а это, — Анвар кивком указал на неподвижного адруга, — Ашту. Скажи мне, Коба, откуда ты родом.
Слегка нахмурившись, дикарь так же, как раньше Анвар, бросил на Ашту косой взгляд и лишь тогда ответил:
— Я из пэсков Минсэн, опалаэмых Сори, когда он выэзжаэт из подзэмной царства. Быль рождон у ног Аба, закрывающей людэй от гнэв Сори, когда он вновь вынуждэн спустыца в подзэмелий.
— Чего? — недоуменно вздернув брови, обернулся Анвар к Ашту.
— Он с восхода, из пустыни, где-то у гор жил, — хохотнув перевел более привычный к Айванне и ее населению Несущий хаос.
— Отлично, — непонятно чему обрадовался Анвар и, согнувшись над столешницей, продолжил расспрос — ты можешь провести нас в Тианас, город, что на полудни?
Коба нахмурился, что-то решая про себя.
— Плохой дорога. Песок, солнце, звэр. Уверен туда надо? Могу в Коджи, там хорошо, фрукт, жэнщин красывый — звэзда морской.
Ашту тихо засмеялся, оценив предложенную замену.
— Нет, мне нужен Тианас, — бросив на веселящегося друга злой взгляд, возразил Анвар.
— Плохой дорога. Но я твой, хочэш отвэсты, — покачав головой, буркнул Коба, разом осунувшись и поджав губы, словно древняя старуха на лавке у хатки.
— Я людьми владеть не желаю, — зло отрезал Анвар и протянул до того забытый ключ, который он бездумно крутил в пальцах. — Вот, держи.
Удивленное хмыканье Ашту он старательно проигнорировал.
— Зачэм тогда купиль? — круглыми глазами уставившись на одиноко лежащий на столе ключ, тихо спросил Коба.
— Я не покупал тебя, а выплатил твой долг. Считай это благодарностью за беспокойство, тогда, в бою.
Гулко сглотнув, здоровяк протянул слегка подрагивающую руку к блестящему на солнце ключу и, накрыв его огромной ладонью, потянул на себя. — Отвэду. За спасыба, — шепнул он, разглядывая свою добычу.
— Не надо за спасибо. Я готов заплатить тебе за сопровождение, — Анвар бросил все тот же заработанный кошель на стол. Тот звякнул, гораздо звонче чем раньше, привлекая внимание всех троих. — Я не знаю сколько там точно, но это все будет твое.
Некоторое время Коба не двигался, гипнотизируя взглядом старую, засаленную ткань, скрывающую еще много чего интересного — это Коба заметил, когда распорядитель отсчитывал свое.
— Я вэсти. Я… могу просыть?
Анвар удивленно приподнял бровь, но кивнул утвердительно.
— Я могу просыть оплата пэред дорога?
Анвар даже немного растерялся, не очень понимая, что может понадобится дикарю в дороге.
— Еда с нас, как и конь, — решил он на всякий случай предупредить проводника.