Свидание вслепую
Шрифт:
Через два месяца после того, как Левантер был приписан к его батальону, капитан Барбатов получил от командира полка благодарность за достижения, которых он добился в организации боевой подготовки и наведении дисциплины в штрафной роте, а также за строгое соблюдение устава. Прошел еще один месяц. Учебная программа, как того и добивался Барбатов, становилась все труднее, и Левантер старался изо всех сил, чтобы как-то смягчить положение призывников, продолжая сокращать число людей, получающих взыскание. Но делал он это в полной секретности.
Многие студенты, завидуя легкой жизни Левантера и считая его явным
Барбатов знал, что студенты возмущены особым положением Левантера, и, впадая во все большую зависимость от своего адъютанта, стал испытывать к нему раздражение и недовольство. Часто, напившись в доску, он грозил Левантеру, что отошлет его жить в палатку. Левантер не воспринимал угрозы Барбатова всерьез; он был уверен, что капитан не справится со своими делами в одиночку и сам прекрасно это знает.
Как-то утром, незадолго до рассвета, Левантера разбудил шум резко затормозившей машины. Несколько мгновений спустя в комнату ворвался Барбатов в каске и маскхалате. С его плеча свисал автомат, на поясе болтались две тяжелые противотанковые гранаты. Левантер вскочил с постели, а пьяный Барбатов стал прохаживаться по комнате, словно в поисках чего-то недостающего. Вдруг взгляд его упал на грязную салфетку на полу. Глаза Барбатова угрожающе блеснули, он повернулся к Левантеру.
— Это что такое? Ресторан? Гостиница? — завопил он, указывая на салфетку. От ярости его лицо налилось кровью. — А ну, убери эту гадость! Немедленно! — потребовал он.
Левантер вскочил и наклонился, чтобы поднять салфетку, но Барбатов оттолкнул его в сторону:
— Нет, не рукой! Пришпили ее к стене своим обрезанным хером! — Из-за выпитой водки речь его была невнятной, голос — глухим. Левантер встал по стойке «смирно», притворившись, что не расслышал. — Кому я сказал, убрать этот мусор обрубком своего члена!
Левантер не шевельнулся. Барбатов сжимал и разжимал кулаки:
— Отказ подчиниться приказу начальника? Немедленно надеть полную полевую форму! Марш!
Левантер оделся под взглядом Барбатова. Он едва успел застегнуть брюки и зашнуровать ботинки. Схватив ружье и подвешенный к саперной лопатке вещмешок, Левантер вытянулся по стойке «смирно».
— В машину! — скомандовал Барбатов.
Они прибыли на полигон, изрытая ямами территория которого была усыпана студентами из его батальона. Барбатов велел всем выстроиться у полосы препятствий для наблюдения за показательным упражнением. Он вытолкнул Левантера из машины и заставил его стоять навытяжку, пока солдаты выстраивались возле полосы. Барбатов стоял на сиденье своей машины.
— Это рядовой Левантер, — прокричал он в громкоговоритель, указывая на отделенную от остальных фигуру. — Подобно всем его соплеменникам, он заключил выгодную сделку: отвечает за планирование упражнений, выполнять которые обязаны только вы. Левантер считает себя слишком умным, чтобы самому их выполнять. А поскольку он слишком умный, — добавил Барбатов, протянув с ухмылкой последнее слово, — Левантер покажет вам, тупым мужланам, как это надо делать. — Он глянул свысока на Левантера и рявкнул: — Готов?
Отдав честь, Левантер попытался выкинуть все мысли из головы и отключиться.
— В атаку! — прокричал Барбатов, выпрыгивая из машины.
Скрючившись, с ружьем в руке, Левантер побежал.
— Автоматный огонь! — рявкнул Барбатов.
Левантер кувырнулся через парапет на влажный, только что взрытый дерн ближайшей траншеи. Его вещмешок и лопатка свалились ему под ноги, и он с трудом успел подхватить их, когда последовала следующая команда — «В атаку!». Уже задыхаясь, Левантер выкарабкался из траншеи. Когда он пополз дальше, ощущая запах свежей травы, раздался крик Барбатова: «В землю!», и он снова свалился в грязь, которая залепила ему глаза и забилась в рот. Жесткий ремешок новой каски впивался в подбородок, и Левантер чувствовал, что шинель трещит по швам. Барбатов бежал рядом.
— Танки! Окапываться!
Левантер достал лопатку, но лезвие заклинило. Студенты, выстроившиеся вдоль полосы препятствий, громко выкрикивали оскорбительные советы. Барбатов снова прокричал: «В атаку!» Левантер с трудом встал на ноги. Он был испачкан грязью и глиной и с трудом дышал — его горло было забито слизью, и боль сдавливала грудь. Он попытался перескочить через следующую траншею, но неудачно: снова рухнул в яму. Выкарабкавшись, Левантер перекатился в следующую траншею. Из раны на голове текла кровь, и когда он поднялся до бруствера, в глазах у него потемнело. Он попробовал преодолеть еще одну траншею, но ноги его не слушались, и он рухнул в дыру головой вниз.
Левантер медленно приходил в себя. Он слышал, как вдали марширует взвод: шаги становились все менее отчетливыми, а песня слабее. Грязный и опустошенный, он лежал на шинели Барбатова. Капитан стоял на коленях возле него, лил ему на лицо кофе из жестяного кувшина и вытирал носовым платком грязь со лба и щек.
— Теперь ты убедился, глупый мальчишка, — бормотал он, и на лбу его прорезалась морщина тревоги. — Вот что бывает, когда есть только мозги и нет мускулов!
Он ухмыльнулся, поднял Левантера на ноги и повел к автомобилю. Сидя за рулем, Барбатов с извиняющимся видом поглядывал на своего подопечного. В бараке он помог Левантеру раздеться. Потом пошел к себе и вернулся с несколькими бутылками лучшего пива.
Вечером на следующей неделе Барбатов снова подделал пропуск, подмигнул Левантеру и уехал в деревню. В полночь Левантер вошел в комнату капитана. Как обычно, Барбатов не взял с собой ни служебного револьвера, ни партбилета и вдобавок оставил раскрытой карту с предстоящими дивизионными маневрами. На карте стоял гриф «секретно».
Левантер приподнял черную штору. Чтобы привлечь внимание военного патруля, он включил свет. Через несколько минут перед казармами остановилась машина, и в дом ворвался патруль. Спросили Барбатова. Левантер предъявил им свои документы и с невозмутимым лицом объяснил, что капитан Барбатов вечером уехал в город. Один из патрульных немедленно позвонил в штаб полка, где ему сообщили, что Барбатов не имеет права покидать пределы части. Патрульные забрали оружие капитана, его партбилет, карту дивизионных маневров и несколько обнаруженных ими чистых бланков пропусков. Потом заперли и опечатали дверь, после чего, не сказав ни слова, удалились.