Свириан
Шрифт:
– Смотри он уже смог открыть портал! Но он не спешит туда идти. – сказала моя сестрица.
– Ух, то, что я видел, остается за гранью моего понимания. Мой мир, теперь не существует, – сказал Нерон сам себе выглядывая в портал.
– Ого, интересно, что он там увидел, свой мир? Что с ним случилось? О нет, а где мама? – задумчиво спросила я.
– Интересный вопрос, может вернемся в твою комнату? А то мама опять рассердится, – сказала
– Неудобно, – ворочаясь у нее под рукой, сказала я.
Нам хотелось еще больше посмотреть на нового бога из подземного мира, но, когда мы не видим маму и не знаем, чем она занята, лучше не рисковать. Когда мы быстро вернулись ко мне в комнату, в дверь уже стучали. Я снова сделала вид, что была занята и сразу открыла дверь, а Оделиан, словно здесь и не бывала. Это оказалась мама.
– Я тебе стучу, а ты не открываешь? Чем ты тут занимаешься? – спросила она?
– Да ничем особо, – ответила я без эмоций.
– Слушай, прости что я так грубо с тобой говорила. Я очень нервничаю и поэтому сама не своя. Свириан, не обижайся на меня, я все-таки твоя мать.
Она перешагнула порог и обняла меня, я уперлась носом к ней в грудь и почувствовала привычный аромат моей матери.
– Ты прости меня дочь, – сказала она.
– За что? – спросила я глухим голосом.
– За все, что я тебе причинила, может мне стоило уделять тебе больше времени. Но я не…
– Все нормально мама, – глянула я на ей в глаза. – Скоро я пойду концентрироваться и разожгу в себе еще больше пламени.
Мама ничего не сказала и отпустила меня. На ее глазах нависли большие слезы, несколько из них капнуло мне на ладонь. Моя кожа снова посерела, она словно каменела от слез и становилась более шершавой. Я резко вытерла слезу об накидку. Мама молча развернулась и ушла в коридор. Что с ней происходит, я не могу понять.
Через несколько минут, я пошла в зал концентрации и снова разделась до леотарда, чтобы не сжечь мамину одежду, которую, она подарила мне. Начала я свою тренировку с посиделок на подушечке. Руки на бедра, мысли в стороны. Здесь только я, мой разум и огонь. Я старалась разделить свой дух от плоти и понять свои силы изнутри. Мне удалось настолько сильно сосредоточиться, что перестала слышать посторонние звуки. Я чувствую, как течет моя кровь по жилам, окутывающая пламенем. Руки мои становились теплее, мои бедра это прекрасно чувствовали. Затем, я встала и направила ладони перед друг другом, я пыталась создать некое подобие огненного шара. После сильного напряжения моего тела и разума, мне удается выдавить из себя силы и направить их в нужное русло. Между ладонями появился раскаленный шар, и я его бросила в металлическую панель. На моем лице зародилась улыбка, радости не было предела, я повторила еще несколько раз и все поняла. Следующие попытки давались мне без особых усилий, и я спокойно создавала огонь из рук. Далее, я решила воспламениться полностью, во мне разгорался настоящий пожар, мне хотелось все сжечь вокруг. Я направила свой разум в каждую часть своего тела, не закрывая глаза и увидела то, что хотела, мои руки и ноги горели. Огонь не наносит никакого ущерба моему тела, я словно и есть огонь, затем мне захотелось еще больше огня и направляла поток силы дальше. И вот, наконец, мое тело полностью обволокло пламенем. Мне все стало ясно, мне удалось раскрыть эти стези моей силы, но на что еще я способна? Чувство мне подсказывает, что это только частица того, что мне удалось познать в себе.
После интенсивной тренировки можно не много прогуляться по городу и показать моим друзьям, что я теперь умею. Но сначала, я расскажу об этом отцу. Накинув одежду и пробираясь по много численным темным коридорам, я нашла отца. Он стоял на одном из десятков балконов в наше замке. Я встала возле него.
– Я чувствовал вибрации, – сказал отец. – Ты овладела силой?
– Она пробуждается, все сильнее и сильнее отец. Но я заметила одну свою особенность.
– И какую же?
– Слезы, они меня гасят, гасят пламя, что во мне горит.
– Интересное наблюдение, – сказал отец, не оборачиваясь на меня, смотря в даль.
– Но мне становится от этого плохо! – дернула я его за рукав. Он медленно повернулся на меня.
– Тебя ранят не слезы, а вложенные в них чувства. От этого ты действительно гаснешь. Не печалься дочь моя, это не самое страшное, что тебе может навредить.
– Но моя кожа, она словно мертвеет, покрывается каменным слоем, – я тяну руку отцу и показывая прошлое свое наблюдение. Но там ничего уже не было. – Странно, возможно, это временный эффект.
– Зря переживаешь, лучше бы ты пережевала о своей маме, – сказал отец, глядя снова в даль.
– А где она сейчас? Зачем мне переживать? – спросила я отца, снова поддергивая за рукав.
Конец ознакомительного фрагмента.