Свита Мертвого бога

Гончаров Владислав Львович

– Приятно узнать, что на свете еще есть такие хорошие люди, – произнес Джарвис после некоторой паузы, и в комнате опять воцарилось молчание. Тай явно отдыхала от своего рассказа, принц же хотел и не смел приступить к главному…

– Ладно, теперь ты выкладывай, как жил и зачем приехал, – в конце концов снова заговорила Тай. – Не то чтобы у меня было время особо скучать по тебе – у нас тут, сам видишь, ни у кого лишнего времени не бывает, – но увидеться, если честно, хотелось.

И тогда Джарвис окончательно решился.

– Вот что, Тай… Я тут думал целый год и пришел к выводу: может быть, любовь не обязательно должна быть, как

в романах, когда сердце в груди томится и все такое? Сами же учили меня, что все люди разные, и с «тюльпана» нельзя требовать того же, что с «мимозы»… Так может быть, у тех, кто живет головой, а не сердцем, как мы с тобой, и любовь помещается в голове? Никаких особых страстей, охов-вздохов – просто отчетливо знаешь, что если поблизости нет этого человека, то жизнь превращается в простое выживание. Не так ли?

– Может быть, и так, – Тай низко склонила голову, в ее голосе послышались знакомые глуховатые нотки.

– Тогда, если это так… скажи, наконец, что любишь меня! А если это не так…

– Я люблю тебя, – выговорила Тай, не поднимая головы. – Люблю, морда ты долгоживущая, зараза, которая приехала ниоткуда и уедет в никуда, и плевать мне на это, и на то, чей ты наследник, тоже плевать!

– И я тебя тоже люблю, колба ты с синильной кислотой, язва моровая, ходячий ужас всех на свете клириков! – Джарвис присел рядом и крепко обнял ее за плечи. Теперь ему ничего не было страшно.

– Можешь полюбоваться, – Тай пропустила Джарвиса вперед себя в лабораторию. – Конечно, не наш монастырь, размах не тот, но все самое необходимое Эрдан мне обеспечил. Даже крокодила, – она горделиво указала под потолок, где и в самом деле болталось чучело устрашающего вида.

– А он-то тебе зачем? – изумился Джарвис.

– Без крокодила никак, – Тай усмехнулась особенно ехидно. – Знаешь, как мать Лореммин говорила, пока жива была? Алхимик без крокодила, что генерал без мундира: может быть, и стоящий, да кто ему поверит?

– Так, значит, вот каким крокодилом ты все время ругаешься! – вдруг понял Джарвис. – А я-то гадал – откуда взяться крокодилам в верховьях Скодера?

– Им самым, – довольно подтвердила Тай. – Алхимическим. В монастыре с детства приучали, что чертей да демонов поминать нехорошо, а эта тварюга почище иного демона будет! Одно жаль – хороших учебных текстов мало, приходится половину теории на словах объяснять. Мать Файял в этом ни хрена не разбирается: я ей перечисляю названия, без которых мне как без рук, а она, жадина – ни одного оригинала не отдам, снимем копии, их и перешлем. Только этим летом получила, что требовала – и куда ни ткни, сплошные ошибки! Допустим, в оригинале на круге с крестом была какая-то крапинка, может, просто грязь прилипла, так переписчица уже специально поставила в этом месте жирную точку – и вот вам серная кислота вместо серы! Как так можно работать?

– Кстати, госпожа Альманда, я не понял одно выражение из тетради, которую вы мне велели изучить, – неожиданно подал голос кто-то из учеников. – Что такое «фиолетовая эссенция»? Может быть, имелась в виду фиалковая… не знаю, бывает ли такая?

Джарвис уже обратил внимание, что у маленьких горелок возятся над посудинами не двое, а трое. Помимо юной меналийки с короткой, как у мальчика, прической и эффектного анатао с широким лицом и темно-кофейной кожей чистого южанина, там был еще сероглазый и белобрысый паренек-лаумарец. Он-то и задал вопрос Тай.

– Это дословный перевод с алмьярского, Эстхор, – пояснила та. – Меналийские алхимики много переняли от соседей с запада, поэтому у нас такие обозначения знакомы каждому, но тебя алмьярская привычка называть все вокруг изящными иносказаниями явно сбивает с толку. Запоминай с одного раза, больше повторять не буду: «зеленые» эссенции и вообще снадобья – бодрящие, «красные» – возбуждающие, «фиолетовые» – расслабляющие, «синие» – успокаивающие. Ничего сложного. Еще иногда встречается понятие «золотые», то есть восстанавливающие равновесие, оптимизирующие, но в отличие от первых четырех, оно не является общепринятым.

– О да, народам Хаоса свойственно называть вещи не своими именами, – с невинным видом заметил анатао, склонившись над своей горелкой.

– Народам Порядка это еще больше свойственно, – отрезала Тай. – И вообще данная тема обсуждению на занятии не подлежит.

– Кое-кто, кажется, забыл, что на территории усадьбы Герейнет не существует ни Порядка, ни Хаоса, – неожиданно со значением ввернула меналийка, одновременно с этим заправляя южанину под кожаную косынку выбившуюся прядь волос. Конечно, великолепные кудри, подобающие жрецу Черного Лорда, мешали ему при работе, в то время как его стриженые товарищи могли не заботиться о головных уборах. Однако Джарвису этот невинный жест сразу же сказал очень много.

– Смотрю, ты их не очень-то держишь в строгости, – заметил он шепотом.

– Пусть имеют, что имеют, – так же тихо отозвалась она. – Не прошло и месяца с начала занятий, как Крислин перебралась в комнату Импаля, а Эстхор выселился на ее место в отдельную. Так с той поры и живут. Кто я такая, чтобы им мешать?

– Кстати, откуда вообще взялся этот Эстхор? – полюбопытствовал Джарвис. – Ты вроде бралась обучать только двоих.

– От Эрдана, как и все прочее, – Тай снова бросила взгляд в сторону учеников. – Вдруг решил, что и ему не повредит человек, который умеет распознавать яды и готовить целебные составы. Поначалу я думала – приставил своего парня для наблюдения, их же у него полно, молодых да ранних. Потом смотрю, мальчишка действительно занимается с увлечением, и Импаля, и Крис обгоняет. А хорошего ученика и учить приятно, кем бы он ни был. Ладно, ребятки, – она снова повысила голос. – Сегодня у меня гость, можете считать, что вам повезло. До обеда – самостоятельная работа, а после обеда, когда ваше варево остынет, взгляну, что у вас получилось. И очень хотелось бы надеяться, что все три результата не будут плодом совместных усилий с преобладающей долей Эстхора!

Обедали в этом доме все вместе, без различия званий, за большим столом в той самой парадной зале, где год назад спали на полу рабочие. Тайза сокрушалась, что не рассчитывала на нежданный визит, а потому пришлось урезать всем порции. Альгрен совсем оттаял и оживленно расспрашивал Джарвиса о том, о сем, причем к медицине ничто из этого не имело отношения. Принц убедился, что новый друг Тай обладает не только цепким аналитическим умом, понятным для врача, но и весьма широким кругозором. Импаль, Крислин и Эстхор, все в лаумарских свитерах ручной вязки, разве что разных цветов, толкались локтями, фыркали в тарелки и болтали с набитыми ртами. Большая, дружная, счастливая семья, невзирая на все различие языков и тем более вер… Джарвису остро, до слез захотелось ощутить себя ее полноправным членом.