Свитки со сказками. Истории. Пиратка Эль-Мира

Шивалов Виктор

– Ох, красавчики, повеселимся! Давно я в два смычка не практиковала. – сказала она, прикрывая дверь в хижину. – Поначалу там будет суховато, но когда гнойную корочку отдерёшь, пойдёт как по маслу.

Эль-Мира пришла в себя, когда на джунгли уже опустились сумерки. Она лежала в зарослях папоротника, её голова болела и кружилась. В воздухе витал сладковатый аромат варёного мяса. Она попыталась проморгаться, и постепенно мир вокруг стал более устойчивым. Однако состояние непонимания и лёгкого оцепенения после удара о ветку остались.

Девушка

осмотрелась и удивилась. В кустах она была не одна. Справа от неё сидела крупная пёстрая птица с ярким оперением. Слева – молодая горилла синего окраса. Примат смотрел на неё глазами, в которых читались ум и доброта, а его палец был прижат к губам, призывая девушку вести себя тихо.

Эль-Мира кивнула, давая понять, что будет вести себя тихо. Горилла жестами показала ей расслабиться и закрыть глаза. Эль-Мира послушалась. Сначала было темно, но постепенно перед глазами начала проступать картинка. Вот она смотрит на себя и синего примата со стороны.

Девушка догадалась, что смотрит глазами птицы. Она попыталась поднять руку, но рука пошевелилась у её тела, на которое она смотрела со стороны. Птицей она управлять не могла, а могла только смотреть её глазами.

Вдруг пёстрое пернатое вспорхнуло вверх, пролетело меж стволов деревьев и уселось на ветке старого баобаба, под которым была хижина бабы Нани – старой ведьмы вуду, которой она прислуживала. Но это место было незнакомо Эль-Мире.

Весёлая старушка стояла возле огромного булькающего котла, разговаривая сама с собой и тщательно помешивая его содержимое большой ложкой.

Эль-Мира прислушалась.

– Вот это я баловень судьбы, – бубнила довольная баба Нани. – А эти два брата акробата, наверно, с корабля, что в порту застрял. Надо им ветер наколдовать, чтобы не рыскали по моему острову с поисками. Как там было… Ветер, ветер, ты могуч… А нет, не помню. Завтра с утра в книжке гляну и колдону.

Тут из котла при помешивании выскользнула и повисла на бортике котла человеческая рука. Баба Нани хихикнула.

– Всю жизнь мне говорили: нельзя и на хер сесть, и рыбку съесть. А я смогла на старость лет-то. Ох-хо-хо-хо-хо, да старость не радость. Тут и колет, и болит, я давно подозреваю у себя энцефалит. Но ничего, недолго осталось, скоро Эль-Мирка в полную силу войдёт, я ритуал по переселению душ совершу, и будет у меня новое юное тело, и попа как орех, так и просится на грех. И всё. Прощай, немощная старость, привет, бесшабашная и похотливая юность.

Тут Эль-Мира раскрыла глаза в своём теле и, чтобы не издать звуков ужаса, прикрыла лицо руками.

«Так всё это время баба Нани заботилась обо мне лишь только чтобы завладеть моим телом», – подумала Эль-Мира и взглянула на примата, так и сидевшего возле неё.

Синяя горилла сочувственно посмотрела девушке в глаза и кивнула в подтверждение её мыслей.

«Я срочно должна покинуть остров, и моя единственная возможность – это корабль, пришвартованный в порту. Ведьма завтра наколдует ветер, и я должна быть там на борту», – с этими мыслями девушка начала потихоньку пробираться сквозь джунгли к дороге, ведущей в город. Она обернулась, чтобы сказать

спасибо синей горилле, но в зарослях папоротника никого не было, а вот у девушки на плечах появились небольшие тату синей обезьяны и пёстрой: жёлто-красной птицы.

Глава 2

Из огня да в полымя

Под покровом ночи Эль-Мира добралась до города и забралась в портовый склад. Это не составило большого труда, она всё детство бегала, играя с городскими мальчишками, и знала ходы, не известные даже работникам склада.

Там она подыскала подходящую по размеру мужскую одежду, переоделась и стала ждать наступления утра.

Утром, когда капитан судна увидел, что погода благоволит выходу в море, началась дозагрузка судна. Матросы заносили на борт остатки провизии, в основном скоропортящиеся продукты, приобретённые в последний момент. Весь остальной провиант был уже давно закуплен и покоился в трюмах.

Эль-Мира незаметно выбралась из своего укрытия, схватила корзину и, с усилием взвалив её на плечо, встроилась в вереницу людей, заносивших провиант на борт. У самого судна проверяющий приоткрыл крышку корзины и заглянул в неё, не снимая с плеча девушки.

– Капитан! – крикнул проверяющий, и в этот момент сердце девушки упало в пятки. – А на кой чёрт нам целая корзина тыкв?

– Чтобы у тебя, дуралея, зубы от цинги не повыпадали. – последовал ответ с палубы под общий хохот остальной команды.

Проверяющий дал знак проходить, и Эль-Мира, покрытая липким и холодным потом, по сходням взошла на борт.

Спустившись в трюм, она оставила тяжёлую ношу и затаилась в глубине между тюками.

Как и предполагалось, из-за опоздавших отплытие задерживать не стали. Предположив, что либо их подкосил перепел, либо они где-то кувыркаются с портовыми жрицами любви, и это их личная проблема. Упускать из-за них хорошую погоду для выхода в море никто не собирался.

А погода и впрямь была отличная. На небе ни облачка, солнце пригревает, а ветер надувает паруса и вместе с солёными брызгами остужает и дарит прохладу.

Вскоре сходни убрали, матросы отдали швартовы, на корме звякнула рында, и корабль отошёл от пристани.

Волны ритмично раскачивали судно. Бриг набирал ход, Эль-Мира облокотилась на один из тюков, устроилась поудобнее и заснула.

Проснулась Эль-Мира от щемящего чувства в груди. Было холодно, как будто её спустили в погреб, под землю, а волосы на затылке встали дыбом. Сверху на палубе слышалась беготня и крики.

Эль-Мира встала и пошла на шум, не взирая, что была на корабле тайком.

Когда она поднялась на палубу, то увидела, что погода изменилась. Корабль раскачивался на волнах, медленно дрейфуя прямо в огромное облако густого сизого тумана.

– Входим в туманное море. – раздался голос сверху.

Сизые клубы заволокли корабль. Звуки стали приглушённые и словно тонули в плотных клубах. Воздух сделался тяжёлым, влажным и при каждом вздохе сдавливал лёгкие. Корабль медленно шёл вперёд, прорезая плотный туман.

Матросы сгрудились возле фальшбортов, стараясь разглядеть воду за сизыми клубнями.