Свиток Силы: Пески судьбы
Шрифт:
– Захир, у тебя ведь нет жены, – донеслось до меня.
– Тем более – я коплю, чтобы подарок не ерундовый вышел.
Здоровяк с треском вышиб дверь ударом ноги, и кочевники ввалились в караулку. Ночь наполнилась криком, грохотом и мольбами. Спустя не больше кэ, воины пустыни вышли из помещения. Лица их выражали мрачное удовлетворение. Абдур резко махнул флиссой, сбрасывая протянувшиеся по лезвию потеки крови, и с лязгом убрал в ножны.
– Вот что за стража пошла?
– И не говори, – отозвался Захир, – Ни драхмы лишней – голодранцы! Жаль старая смена улизнуть успела. Те пронырливы
– Это да…
За спинами воинов что-то упало, жестяной звук проскрежетал по камням и в помещении вспыхнул огонь. Наверное, лампа вывалилась из крепления, масло пролилось на деревянную скамью или стол, и огонь с радостью вырвался на свободу.
– Ворота теперь самим открывать…
– Зато динар сохранили.
Ворота, приоткрытые ровно на столько, чтобы смогли пройти вьючные животные, остались позади. Гигантские темные створки возвышались над нами на десяток чжан. Ненароком оказавшейся здесь птице мы должны были показаться мелкими букашками, которые проскользнули в небольшую щель в стене. Караван вышел из Хары.
Я приподнял щеку от шерстяного бока верблюда, на котором распластался, обхватив руками горб. Мысли в голове ворочались с трудом, окружающий мир норовил пуститься в пляс. Я собрался и приоткрыл один глаз, чтобы понять что происходит.
– Не туда. Нам в противоположную сторону, – мой собственный голос показался мне вороньим карканьем.
– Да, что за?!.. – взорвался Захир и резко повернулся в мою сторону, осадив тира.
Серый, сливающийся с песком ящер недоуменно замер, не понимая намерений своего наездника. Его длинная шея с маленькой головой возвышалась над верблюдами. Мощные лапы-тумбы неуверенно переступали на месте. Толстый хвост с треугольными гребнями нервно шевельнулся.
– Я доверился Тао, и мы не свернем на полпути. Значит, пойдем на северо-восток, сделаем крюк через Сагат.
– Ар-гх, если все, чем он кормит нас, окажется бреднями, я дождусь, когда Чемеза излечит его и прирежу в круге воинов! – затем добавил, – Да, в любом случае вызову в круг, он уже задолжал мне!
– Да, что он такого сделал? – скосив глаза, поинтересовался Абдур, разворачивая своего верблюда на северо-восток в сторону большого бархана, который возвышался над городом.
– А что – мало? Ты подрался с синими, – начал он перечислять и загнул указательный палец на левой руке, в правой держа поводья тира.
– Да, но он-то здесь при чем?
Не отвлекаясь, здоровяк отставил руку с поводьями, отметая возражения. Ящер скосил на него глаза, следя за ремнями упряжи, не дождался управляющего рывка, фыркнул, раздраженный глупость двуногого.
– Мы сорвались в путь ночью и поцапались со стражей, – загнул Захир второй палец.
– Ты еще скажи, сам был не рад отвести душу за все унижения, что осыпали нас при входе в город!
– У стражи не оказалось награбленных богатств в караулке, – согнулся толстый, похожий на сосиску палец.
Тут Абдур не выдержал и заржал, так что его верблюд испуганно взревел и укоризненно скосил большой влажный глаз с опахалом ресниц.
– И теперь мы идем в Сагат вместо Лимы! – кулаки великана сжались, и он потряс ими перед собой, – И постоянно слушаем какого-то оборванца, который находится при последнем издыхании! Наврет с три короба и отправится к предкам, а нам потом расхлебывай!
Абдур отсмеялся, вытер слезы и отрубил:
– Все. Идем в Сагат, для наших целей так даже вернее – запутаем следы.
Захир махнул рукой, ящер под ним не стал в этот раз реагировать на резкое движение, продолжая все так же флегматично переставлять огромные ноги. Широкие округлые ступни тира идеально подходили для путешествия по пескам. Караван неспешно мерил расстояние.
Позади, от покинутого нами города донесся едва слышный грохот и взрывы. Над стеной в прозрачное небо, которое порозовело в преддверии восхода, устремились далекие столбы дыма. Что-то происходило на другой стороне Хары. Захир с Абдуром переглянулись и, не сговариваясь, стали понукать животных идти быстрее. Верблюды возмущенно взревели, а тир замотал головой, но все же караван перешел на рысь. Песок фонтанами взлетал из-под копыт, хвост тира срубал гребенку песчаных наносов, наполняя воздух мелкой взвесью, которая немедленно начинала хрустеть на зубах.
Дымы пожаров стали темнее и гуще, количество черных столбов тянущихся в небо увеличивалось, а взрывы и горохот громче, не смотря на то, что караван со всей возможной скоростью удалялся от города. Темнота ночи полностью истаяла, и солнце засияло на небосводе, разгоняя ночной холод пустыни.
Мы поднялись уже достаточно, чтобы Хара оказалась внизу. Над центром города возвышался великан, слепленный из камней, объятых пламенем. Голем разбежался, попавшиеся ему по пути здания сминались, как игрушки под ногами ребенка. Он размахнулся и ударил кулаками о землю. Улица перед ним пошла волной, здания вздымались и опадали грудой камней. От удара огненных рук, внизу около гиганта начался еще один пожар.
– Крушитель… – прошептал Захир, замерев на тире.
Огненный великан, как будто услышал свое имя, и глянул прямо на нашу компанию. Выпущенная им яки накрыла барханы и прижала живых к земле. Ошалевшие верблюды в ужасе взревели. Крушитель перевел взгляд на что-то еще, и ярость схлынула, а напуганные животные кинулись галопом прочь от города, не разбирая дороги.
На вершине самого высокого бархана наш караван остановился. С морд верблюдов летела пена, бока их надсадно вздымались, ошалевшие глаза почти вылезали из орбит. Они больше не могли передвигаться в таком темпе. Корабли пустыни не были предназначены для скачек.
С юго-запада со стороны Лима, куда изначально планировали отправиться Львы, раздался низкий протяжный звук рога. На барханах с другой стороны Хары появилось множество мелких точек людей и животных. И видимый даже отсюда огромный витой рог мифического животного Арвана, который по преданию обитал в этих землях в давние времена.
Со стороны собирающейся армии опять раздался условный рев. Крушитель поднял голову, зачем-то посмотрел в нашу сторону и, повернувшись, зашагал на зов. Взмахнув по дороге рукой составленной из огромных каменных булыжников и смахнув еще пару зданий обреченного города. Раздался еще один третий зов, Крушитель ускорился и перешел на бег, фигура его слилась в постоянное огненное пламя, а затем исчезла вовсе.