Свобода, равенство, магия
Шрифт:
– Лжёшь, - прошипел Рин, наклоняясь к волшебнице. Та и не подумала отпрянуть.
– По-твоему, мне нужна твоя защита?!
– О-о-о, - усмехнулась королева, - ты успел стать магом за то время, пока я тебя не видела?
Най придвинулся ко мне и шепнул:
– Спорим, он сейчас её ударит?
Я хмыкнул.
Рин ограничился словами. Зато какими! Мешая ругань и мат, он очень чётко и совершенно прозрачно описал своё к королеве отношение, присовокупив, что все эти наколдованные сны и мысли, навязанные ему, волшебнице всё равно не помогут, и он скорее умрёт в ближайшем сражении, чем будет ей, Сиренити, принадлежать.
И наступила тишина.
Мы с Наем сидели, боясь пошевелиться. Стража (сегодня снова приглашённая внутрь, а не караулящая снаружи), кажется, даже не дышала.
На лице Повелительницы дрожала фальшивая улыбка...
И всё так же улыбаясь, медленно и обстоятельно, волшебница поднялась, потянулась и неспешно поцеловала опешившего Рина в губы.
Мы с Наем изумлённо переглянулись.
Сиренити, отстранившись, села обратно и тихо, но очень чётко произнесла:
– С каких это пор любовь стала заклинанием?
– Я не люблю тебя, - шепнул Рин, наконец-то отшатываясь.
Волшебница улыбнулась.
– Зато я тебя - очень.
В полной тишине Рин медленно, шаг за шагом, добрался до двери. Облокотился о створку. И пулей выскочил наружу.
Сиренити повернулась ко мне - словно ни в чём не бывало.
– Если мы на сегодня закончили, я могу идти?
Мне оставалось только кивнуть и отдать приказ страже.
– Бедняга, - выдохнул Най, ошеломлённо моргая.
Я усмехнулся. Да. Непонятно только, кто больше.
– Лэй... всё... равно... вас... разобьёт, - задыхаясь, прошептал висящий на дыбе пленник.
Немой палач покосился на сидящего напротив в высоком кресле канцлера. Взял со стола щипцы.
– М-м-м?
– Не-а, - покачал головой Онред, жестом приказывая подождать. Осторожно подобрав белый, украшенный парчой плащ, шагнул к пленнику. Скрипнули цепи. Худенький старичок, в дорогой одежде, и измотанный пытками пленник уставились друг на друга. Онред - изумлённо-играючи, пленник - решительно-отчаянно.
– А ты знаешь, - наклонившись, шепнул на ухо пленнику маг, - что ваш Лэй - родной брат нашей Повелительницы?
Усталые глаза расширились. Онред, издевательски подмигнув, кивнул палачу и снова уселся в кресло - наблюдать, как угасает жизнь и, что куда приятнее, угасает надежда в глазах пленника.
Не так давно он раздумывал: а не объявить ли действительно о родстве королевы и этого... повстанца? Советники и так знают... Но золото во взгляде королевы заставило отказаться от столь блестящего плана. А жаль - немногие бы поддержали прямого родственника волшебницы, тем более - королевы. Ему бы просто не поверили.
Вот только Сиренити быстро бы вспомнила, кто именно рассказал ей о смерти брата. И власти канцлера над королевой пришёл бы конец. А, учитывая, что на Повелительницу накатывает безумие, самого бы Онреда ждала печальная участь.
Канцлер советовался с придворным целителями, осмотревшими Повелительницу. Конечно, только с доверенными - слишком опасно разглашать тайную болезнь королевы. Диагноз оказался неутешительным - безумие, вызванное переизбытком магии, преследовавшее всех Повелителей без исключения, к Сиренити Сладкоголосой пришло слишком рано. Обычно подобное случалось в конце правления... Неужели приход новой королевы или короля уже близок?
Пока что утешало только одно: мальчишка Лэйен, с таким самодовольством объявивший на весь Нуклий о пленении королевы Средних миров, даже не подозревает, что, выражаясь языком демонов, маги отправили ему бомбу замедленного действия. Когда королеву "рванёт" не мог предсказать никто - ни канцлер, ни советники, ни целители. Но это обязательно случится: Онред хорошо знал поведение "ученицы", если с ней плохо обращались, она не подчинялась никогда. Била в ответ, давала сдачи - и Лэйену сейчас наверняка можно только посочувствовать. Вряд ли восставшие устроили королеву с почестями. Жаль, конечно, что не удалось вовсе уничтожить армию повстанцев - ещё там, в Оранжевом лордстве. Но и поражением это канцлер тоже не считал. Да, Онред побушевал в Совете - чтобы остальные лорды немного засуетились. И армия собралась в рекордные сроки, и заклинания вырабатывались быстро и эффективно. Онред выжидал - стоило потянуть время, пока оскорблённая королева выйдет из себя - у повстанцев. И только тогда ударить.
Тем более, демонам сейчас не до Нуклия, Повелителю с Лионом бы разобраться...
Пленник, и так подозрительно затихший, обвис в цепях. Затянутые кровавой плёнкой глаза закатились.
Палач вопросительно уставился на Онреда. Тот пожал плечами.
– Продолжим. Следующего!
Глава 15.
Всё время болела голова. Иногда - до красных точек перед глазами, но чаще - просто назойливое пульсирование в висках и шум в ушах. Порой, мне приходилось сосредотачиваться, чтобы нормально слышать. Приглушённая моими худенькими щитами какофония грозила вырваться наружу - как река из берегов во время наводнения. Иногда уши словно ватой закладывало - я силилась удержаться в сознании, слушая ту или иную "прорвавшуюся" мелодию.
Нет ничего хуже бессилия. Не могу сказать, что ново для меня - нет, совершенно. Но раньше я принимала зелья и впадала в состояние, близкое к обмороку, выжидая, когда магия вернётся. Теперь приходилось бодрствовать.
Но ужасным было даже не это. Ужасом был Долг. Я чувствовала Зов, но ничего не могла сделать. И видения, один за другим, засасывали меня, вбирали без остатка, выплёвывая не в очередном мире, а в постылой комнатушке-спальне - и в полном одиночестве.
Мне полегчало бы, имейся возможность хотя бы говорить с кем-нибудь. А так я терялась, не понимая, где реальность, а что сон, потихоньку сходя с ума.
Да, сделать ментального мага безумным - это надо ещё суметь.
Больших трудов стоило держать в себя в руках. Мысленно, каждый раз "просыпаясь" в пустой комнатушке, я дрожала от страха, разбивала всё, что не успела добить раньше и кидалась на горничных
А на самом деле я просто лежала, глядя в потолок. Неподвижно, молча, словно мёртвая.
Иногда мне очень хотелось, чтобы так и стало. Умереть - малодушие? Кто это сказал, сам не мучился.
Рин меня избегал... и хорошо, не хотелось, чтобы он приходил только из-за приказа. А я видела, как ему тяжело. Не понимала только, почему. Это потом он сам объяснил: мой храбрый нуклиец решил, что я его околдовала. Смеяться хотелось сначала, если честно. Но если подумать, большинство магов так бы и сделали. К чему лишняя морока, когда можно произнести заклятье - и совсем ручной будет.